— Две твои птички пойманы, Хакагурэ… И зная тебя, в следующий раз ты придёшь за ними лично. — исказилось его лицо в хищном оскале, полным предвкушения и желания крови.
Закончив говорить, мужчина освободил свою силу и, вернув свой прежний облик, наклонился к телу дочери. Подняв Анну, он закинул её на плечо, словно мешок и пошёл в сторону одной из комнат.
— Осталось только ждать… И я дождусь. — прозвучал его полный холода голос, эхом отразившийся от стен.
Глава 28
Отбросив все дела и вернувшись домой, Арлекин пулей влетел в гостиную, где его уже ждали Корнелия, старик Орочи и мужчина, с которым он так и не пообщался в эти дни. Последний раз он видел Бульдога в кровати, находящегося в бессознательном состоянии. И если честно, он был рад, что его старый друг и товарищ проснулся. Сейчас Арлекину нужен был каждый боец, способный сражаться!
Нервно сжав кулаки, а затем расслабив их, юноша прошёл в помещение. Вокруг него витали всполохи тёмно-зелёного пламени, выдающие с трудом сдерживаемую злость.
Подойдя к столу, он с выдохом сел и уставился прямо на Орочи.
Сам же старик смотрел на внука и его прожигающий саму душу взгляд. Он уже видел такие глаза у Широ… В ту ночь, когда он пошёл спасать Минами. И если ранее старик мог его остановить от поездки в Российскую Империю, то теперь он понимал, что подобное ему не удастся. Мальчишка сорвётся и поедет даже в одиночку.
— Перед тем, как ты примешь самоубийственное решение, позволь сказать, что я хочу, чтобы ты остался. — спокойно произнёс Орочи, делая глоток душистого чая, приготовленного Аюми.
Перед каждым, кто сидел за столом так же стоял чай, но лишь Арлекин не притронулся к нему, хоть и ощущал приятный запах фруктов и цветов. Именно этот чай он пробовал у Отомо Кэтсу и выторговал у мужчины килограмм.
После слов старика, все собравшиеся смотрели на юношу, который играл желваками и сжимал кулаки. Пламя продолжало искриться за его спиной, а прищуренный взгляд не отрывался от старика.
Набрав в грудь воздух, он собрался открыть свой рот и разразиться такой матерной тирадой, что ей позавидовал бы любой отпетый бандит. Но именно в этот момент, заговорил тот, кто был для него другом и товарищем.
— Я с тобой, Адам. — невозмутимо произнёс Бульдог, заслужив от Корнелии недоумённый взгляд.
До приезда её мужа, она подговорила Бульдога, чтобы тот принял её сторону и помог оставить Адама в Японии! Теперь же, мужчина сделал всё по своему!
Медленно повернув голову, Арлекин посмотрел на Бульдога и его спокойное лицо. Именно таким он его запомнил… Вечно спокойным, в домашней обстановке и бесстрашным, когда начиналась битва!
Хмыкнув, Арлекин на короткую секунду расслабился и вздохнул, проведя рукой по белоснежным волосам. Слова Бульдога слегка отрезвили его разум, заставив думать головой, а не рваться в кровавую баню… Впрочем, Арлекин был уверен, что только он увидит тех, кто схватил Анну и Наталью, то сразу же выпустит им кишки! Эти ублюдки посмели забрать у него то, что принадлежит ему… Принадлежит Всаднику!
— Дорогой, — легла кисть Корнелии на его руку, привлекая внимания. — Я хочу, чтобы ты остался. У тебя есть солдаты гвардии и воины твоего деда. У тебя есть Ханзо и Масаши… Да тот же Бульдог, — кивнула она в сторону мужчины. — Тебе не нужно идти в бой, оставь это им.
Она понимала, что Адам скорее всего её не послушает. Он никогда не делал так, как она говорила, всегда выбирая свой путь… Это порой злило женщину, но и притягивало. Безвольный увалень никогда бы не стал её мужем.
Вот только сейчас она по настоящему хотела оградить его от крови и смертей. Ведь именно в эти моменты пробуждается та сила, что дремлет в нём и желает сжечь его душу. И чем больше он её использует, тем ближе этот конец…
Смотря в беспокойные глаза Корнелии, юноша думал над ответом, а затем опустил глаза и на короткое мгновенье всмотрелся в её руку, которая слегка сжимала его кисть. Аккуратный маникюр, тонкие вены, виднеющиеся под бархатной кожей. Рука женщины, что привыкла проливать кровь, но никогда не делала это по собственной инициативе, лишь исполняя приказ.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Не в этот раз, Кор. — помотал головой Арлекин, высвобождая руку из лёгкой хватки женщины. Подобное заставило её сердце пропустить лёгкий укол и дать понять, что Адам уже всё решил.
Сделав глоток чая, Орочи посмотрел на свои часы и только он это сделал, как дверь гостиной быстро открылась и на её пороге показался заведённый Масаши.
Глаза мужчины были серьёзны, тело напряжено, а чёрный костюм слегка помят. Он только что выполнил поручение Орочи, хоть и был против него…
— Самолёт готов. — с трудом держа вырывающийся наружу гнев, произнёс он, а затем вперился взглядом в мальчишку. — Я против. Тебе нехер там делать. — сразу обозначил он свою позицию, встав, словно страж на пороге помещения.
Хмыкнув, мальчишка взял со стола кружку чая и выпил его одним глотком, а затем спокойно поставил на стол и поднялся с пола, подойдя к Масаши.
Он смотрел на широкоплечего японца, который был на полторы головы выше него и в два раза шире и понимал, что тот не уступит. Глаза Масаши горели решимостью оставить Арлекина дома и, казалось бы, ничего не могло поменять его решения. Во всяком случае, так он думал…
Видя решимость Масаши, Арлекин спокойно и открыто улыбнулся, а затем положил свою руку на его плечо, таким же спокойным голосом произнеся:
— Знаешь, Масаши… После того, как я рассказал тебе и старику правду о себе, — заставил он Бульдога приподнять брови и быстро посмотреть на Корнелию, чтобы увидеть кивок. — Я могу с уверенностью сказать, что я рад… Рад, что такой человек как ты, стал мне близок. После того, как я попал в этот мир, я часто ощущал себя одиноким и словно загнанным в угол, — скривилась его улыбка. — Но все вы, — обернулся он к сидящим за столом, а затем вновь посмотрел на мужчину. — Вы стали мне роднёй. Ты, Масаши… Заменил мне отца, которого я никогда не знал. Акиро не смог этого сделать, но у тебя получилось. Поэтому, я прошу тебя уйти с дороги и дать мне сделать то, что я задумал.
После слов Адама, Корнелия почувствовала тоску… Она понимала, через что пришлось пройти её мужу, находясь в окружении людей, которые были ему чужими.
Бульдог же просто слушал и молчал. Он помнил Адама, который в прошлой жизни был превосходным солдатом и бойцом. И потому он был уверен, что тот сможет справиться с любой проблемой!
И лишь старик Орочи вновь ощутил тяжесть того, что опять может потерять внука, если тот всё же отправится в Российскую Империю. Сама мысль о том, что Широ… Адам… Может снова умереть, заставляла старика впадать в отчаяние. Он мог бы приказать своим людям задержать мальчишку и посадить его под замок, но этим он только создаст себе врага в лице того, кого желает видеть наследником. Так же, он может на правах главы клана приказать ему остаться и выдвинуть ультиматум, но эффект будет тот же самый. Любые действия Орочи приведут к бунту со стороны юноши и о дальнейших отношениях можно будет забыть.
Продолжая смотреть на парня, Масаши, в конечном итоге тяжело выдохнул и понурил плечи с головой. Он всем сердцем не хотел, чтобы Широ сделал то, что задумал… Но не после его слов…
У Масаши никогда не было детей. Из-за его работы, нехватки времени и сложностями с женщинами, он так и не завёл отношений. Именно поэтому, опекая Широ, он чувствовал связь, которую со всей уверенностью мог бы назвать отцовской.
Подняв голову, он серьёзным взглядом посмотрел прямо в глаза Арлекина и стальным голосом произнёс:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я еду с тобой. Не отходить от меня ни на шаг.
Ухмыльнувшись, юноша кивнул, а затем обернулся и посмотрел на деда.
— Мне нужна помощь с Одавара и другими делами.
— Мои люди займутся. — кивнул старик и поднялся со своего места, а затем подошёл к внуку. Его рука легла на плечо парня, слегка сжав его. — Выживи и вернись. Плевать, как ты это сделаешь, но вернись.