Мир вокруг был цветным и душистым. Вспыхивающие светляки летали над вечерними лужайками, уворачиваясь от фыркающих струй поливальных фонтанчиков.
В ярко освещённом холле Леопардов Никки оглядела Джерри, одетого в серо-голубой пиджак и брюки цвета «кофе-и-много-молока». Светлая рубашка и бордовый галстук. Вроде обычный костюм, но он сидел на широких плечах юноши как-то очень привлекательно...
И Никки заявила:
— Мне все девчонки сегодня завидовали!
— А мне — все мальчишки! — в тон ей ответил Джерри, в свою очередь любуясь девушкой.
Джерри довёл Никки до лифта, но она неожиданно потянула юношу за собой.
— Ты такая оживлённая! — удивился Джерри, глядя на раскрасневшуюся Никки. — Наверное, ты сегодня Роббин алкогольный нейтрализатор не выпила — и тривиально навеселе!
Никки засмеялась и долго не останавливалась.
— Хороша! — сказал Джерри, наслаждаясь её лицом с блестящими глазами. Он проводил Никки до её комнаты. Но и тут девушка не отпустила его. Она закинула руки на шею Джерри, и уже через минуту юноша был пьян без всякого вина.
— Мы сейчас устроим дебош... — сказала Никки, прижимаясь к Джерри.
И они его устроили.
Они сбивали дыхания и смешивали сердцебиения, путали ориентиры и зажигали маяки, искали слова и забывали руки, взлетали без крыльев и проваливались в неожиданные измерения.
И не заметили, как туманная явь растворилась в ярком сне.
Джерри очнулся. Было уже утро. Жёлтая канарейка Гав-гав, как странно её называла Никки, уже свистела и заливалась своей знаменитой «Песней к завтраку». Свежая, с мокрыми волосами, Никки стояла над ним в белом махровом халате и улыбалась.
— Вставайте, сэр рыцарь, ваш кофе стынет!
— Никки... — радостно улыбнулся Джерри. Он оглянулся на растерзанную кровать и смутился:
— Что мы тут натворили...
— Это ты натворил! — заявила Никки. — Соблазнил... почти!, бедную девушку... Теперь ты должен, как честный человек, на ней жениться!
Джерри заулыбался и притянул Никки к себе.
Оторвавшись от самого длинного в их истории поцелуя, Никки кашлянула и сказала хриплым голосом:
— Кажется, ты согласен?
— Слово рыцаря, которое крепче жизни! Осталось узнать о твоём согласии, моя королева... — не менее хрипло ответил Джерри.
Никки просияла.
— Я подумаю! Мы, королевы, с бухты-барахты такие вещи решать не можем, — состроив величественную рожицу, сказала она.
— Но помните о вашей клятве, сэр рыцарь, и не отказывайтесь от неё! — это королева Никки сказала без всякой шутки, сверкнув глазами.
— Не откажусь! — торжественно и не менее серьёзно ответил сэр рыцарь.
Глава 10
ГЛАВНАЯ ТАЙНА МИРА
В Рождество Никки надарили столько всего, что это самое «всё» не уместилось на спине одного робота: в комнату втиснулась процессия сразу из трёх крупных кентавров-носильщиков. Никки не успела обрадоваться, как сразу озадачилась: куда складывать эти сокровища?
Самые сердечные подарки, конечно, пришли от друзей. Дзинтара подарила крупную друзу превосходных фиолетовых аметистов. Никки украсила загадочно-прозрачными кристаллами рабочий стол. Хао прислал тонкий фарфоровый чайник с двумя чашечками, светящимися, как цветочные лепестки, и шкатулку с жасминовым чаем. Этот тёплый подарок занял место на столике у окна. В красивой коробке, пришедшей от Джерри, лежал восхитительный набор разноцветного шоколада. Ну, недолго он там лежал...
С улыбкой на сытой и слегка испачканной физиономии Никки принялась сортировать остальные подарки. Крупные вещи, не вошедшие на комнатные полки, она откладывала, чтобы отправить в подземную камеру хранения.
Кубический футляр оказался любителем поболтать и открылся, только задав удивлённой Никки несколько неожиданных вопросов, явно выясняющих — она ли это. Внутри футляра лежал радужный шар. Ёлочная игрушка?
В руках девушки шар засветился и сказал:
— Привет, Никки!
Внутри шара появилась голова принца Арнольда. Он по-прежнему носил небрежную пиратскую косу и улыбался во весь белозубый рот.
— Ты мне давно разрешила, и я буду по-прежнему звать тебя Никки, — сказал принц, — хоть ты сейчас и королева. Кстати, поздравляю и сочувствую. Я сразу понял, что ты умница из умниц. Спасибо за привет — Вильгельм мне его передал, хотя вы явно не очень поладили. Жаль... Впрочем, лишь с одной стороны.
Принц посерьёзнел.
— У меня два дела: во-первых, поздравить тебя с Рождеством. Во-вторых... — лицо принца напряглось, а голос стал еле слышен, — хочу тебя предупредить: будь очень, очень осторожна. Я не знаю деталей, но против тебя затевается что-то гнусное. Избегай пустынных мест. Нигде не оставайся одна. Ты слышишь, милая Никки? Нигде не оставайся одна.
Принц помолчал, глядя погрустневшими карими глазами.
— Желаю тебе выжить.
И его лицо исчезло. Шар зашипел в Никкиной руке и растаял бесследным облаком холодного дыма.
Никки с забившимся сердцем встала и подошла к окну. В Школе Эйнштейна охрана была на высоте — в прошлом году зеркальный человек с оружием смог проникнуть лишь в подземный тоннель, но не в сам Колледж. После того случая охрану Колледжа и Шрёдингера ещё больше усилили. Вне Колледжа Никки старается быть только в безопасных местах. Обычно она летает в хорошо защищенное здание Космической Службы. Что она ещё может сделать? Спрятаться в пещере и не выходить?
Арнольд здорово рисковал, посылая ей такое сообщение из вражеского лагеря Южных династий. Он сделал, что мог, и Никки надо прислушаться к предупреждению и быть вдвойне осторожной. Вопрос — как?
Девушка спустилась в холл башни Леопардов. В одном из кресел валялся журнал со знакомой грозной физиономией короля Дитбита на обложке.
Лёгок на помине.
Никки взяла в руки глянцевый таблоид и полистала — династии Дитбитов посвящался весь спецвыпуск. В начале — интервью с королём.
Дитбит старший был откровенен и напорист:
— Я поддерживаю закон о геносвободе! Я — сторонник ПОЛНОЙ свободы для ВСЕХ людей.
— Как свобода может быть сразу и полной, и для всех? — спросил комментатор-собеседник.
— История знает множество попыток ограничить свободу, — уклончиво ответил король. — Консерваторы запрещали людям верить в богов или в их отсутствие, не давали человеку читать еретические книги, путешествовать или воспитывать детей по его усмотрению... Сколько глупых запретов пережило человечество! Все они окончились неудачей — рано или поздно время сметало барьеры на пути развития человеческой свободы и цивилизации. Думать, одеваться, танцевать не так, как велят традиции, — это наше неоспоримое право! Если ваша свобода не затрагивает права других — вы можете делать всё что угодно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});