Читать интересную книгу Пентаграмма - Ю Несбё

Ракель проснулась.

Внизу кто-то вошел в дверь.

Она повернулась и посмотрела на часы. Без четверти час.

Потянувшись в постели, она продолжала лежать и слушать. Ощущение сонливости медленно сменилось покалывающим кожу ожиданием. Ей хотелось притвориться спящей, когда он заберется в постель. Она знала, что это глупая забава, но ей она нравилась. Он просто будет лежать рядом и тихо дышать. А когда она повернется во сне и как бы невзначай положит руку ему на живот, его дыхание станет чаще и глубже. Они будут лежать, не шевелясь, словно соревнуясь, кто продержится дольше. И он проиграет.

Наверное.

Она закрыла глаза. И через мгновение открыла снова, чувствуя какое-то беспокойство.

Она встала, открыла дверь спальни и прислушалась. Ни звука. Пошла к лестнице:

– Харри?

Ее голос прозвучал встревоженно, и от этого ей стало еще страшнее. Она взяла себя в руки и спустилась вниз.

Никого.

Ракель решила, что проснулась из-за того, что ветер хлопнул неплотно закрытой входной дверью.

Заперев ее, она пошла на кухню и налила себе стакан молока. Послушала, как скрипит деревянный дом, как разговаривают друг с другом старые стены.

В полвторого она встала. Харри уже уехал к себе домой, и теперь он никогда не узнает, что он мог бы выиграть сегодня ночью.

По дороге в спальню ей вдруг снова стало страшно. Она повернула обратно, но сразу успокоилась, когда, приоткрыв дверь, увидела, что Олег спит в кроватке.

И все равно через час она проснулась от кошмара и не могла найти себе места до самого утра.

Белый «форд-эскорт» плыл сквозь летнюю ночь, словно старая, грохочущая двигателем субмарина.

– Экернвейен, – бормотал Харри. – Сонс-гате.

– Что? – переспросил Сивертсен.

– Прикидываю кратчайший путь.

– Куда?

– Скоро увидишь.

Они остановились в узком тупичке рядом с какими-то запущенными частными домиками, затерявшимися посреди многоэтажной застройки. Харри перегнулся через Сивертсена и открыл дверь с его стороны. После того как несколько лет назад в эту машину залезли воры, эта дверь уже не открывалась снаружи. Ракель даже шутила о сходстве характеров машин и их владельцев, и Харри не знал, правильно ли понимает смысл этой шутки. Он обошел машину кругом, вытащил Сивертсена и поставил его спиной к себе.

– Левша? – поинтересовался Харри, отпирая наручники.

– Что?

– Какой рукой бьешь сильнее: правой или левой?

– Да я… вообще не бью.

– Это хорошо.

Харри надел один браслет Сивертсену на правую руку, а другой – себе на левую. Свен непонимающе посмотрел на него.

– Не хочу потерять тебя, любимый, – объяснил Харри.

– А не проще держать меня на мушке пистолета?

– Проще, но пару недель назад мне пришлось его сдать. Пошли!

Они пересекли ровную площадку и направились в сторону массивных черных силуэтов многоэтажек, вырисовывающихся на фоне ночного неба.

– Приятно вернуться на старое место? – спросил Харри у входа в общежитие.

Сивертсен пожал плечами.

Когда они вошли, Харри услышал то, что хотел бы услышать меньше всего, – шаги по лестнице. Он посмотрел вокруг, увидел свет в маленьком окошке лифта, отошел в сторону и потянул Сивертсена за собой. Лифт качнулся под их весом.

– Угадай, на какой этаж мы поедем? – спросил Харри. Он сунул Сивертсену в лицо связку ключей на пластиковом брелоке в форме черепа, и тот поднял глаза к потолку. – Не в настроении угадывать? Ладно, Сивертсен, тогда поехали на четвертый.

Свен нажал на черную кнопку с цифрой 4 и посмотрел на дверь, как обычно смотрят, когда ждут, что лифт вот-вот тронется. Харри посмотрел на его лицо. Черт, надо признаться, если это игра, то актер он блестящий.

– Решетка, – подсказал Харри.

– Что?

– Лифт не пойдет, пока не закроешь решетку, и ты это знаешь.

– Эту?

Харри кивнул. Сивертсен с лязгом потянул железные прутья направо, но лифт стоял.

На лбу у Харри выступили капли пота.

– До конца, – сказал он.

– Так?

– Хватит ломать комедию! – К горлу подкатил ком. – Ее надо закрыть до самого конца. Если она не закроет весь проем, лифт не пойдет.

Сивертсен улыбнулся.

Харри сжал правую руку в кулак.

Лифт вздрогнул, и желтая стена за черными железными прутьями начала ползти вниз. Когда они проезжали второй этаж, через окошко в двери Харри увидел чей-то затылок. Кто-то спускался по лестнице. Будем надеяться, кто-то из жильцов. Во всяком случае, Бьёрн Холм сказал, что эксперты работу здесь уже закончили.

– Не нравятся лифты? – спросил Сивертсен.

Харри не отвечал и смотрел, как стена ползет вниз.

– Мы не проехали?

Лифт остановился так резко, что Харри сделал шаг, чтобы не упасть. Пол снова качнулся. Харри смотрел в стену.

– Что за черт… – прошептал он.

– Вы весь мокрый от пота, инспектор Холе. Думаю, сейчас самое подходящее время, чтобы кое-что вам объяснить.

– Сейчас не подходящее время ни для чего. Выметайся, иначе…

Но Сивертсен встал, загородив собою кнопки, и, судя по всему, выметаться не собирался. Харри поднял его правую руку и только тогда увидел, что в левой у Сивертсена зажат шпатель. С зеленой рукояткой.

– Лежал рядом с сиденьем, – почти виновато улыбнулся Сивертсен. – Нужно прибираться в своей машине. Вы меня слышите?

Сталь сверкнула. Харри пытался сосредоточиться, не запаниковать.

– Слышу.

– Очень хорошо, потому что слушать меня сейчас придется внимательно. Я невиновен. Вернее, я незаконно ввозил в страну оружие и бриллианты несколько лет подряд, но никогда никого не убивал.

Заметив, что Харри пошевелил рукой, Сивертсен поднял свое оружие, и Харри почел за благо не двигаться.

– Вся контрабанда оружия идет через одного человека, который называет себя Принцем. В один прекрасный момент я понял, что Принц и Том Волер – одно и то же лицо. Даже больше: я могу это доказать. И если я правильно понимаю ситуацию, вы собираетесь подрезать ему крылья, но без моих доказательств Том Волер скорее подрежет ваши. Верно?

Харри смотрел на шпатель.

– Холе?

Он кивнул.

Сивертсен рассмеялся, звонко, почти по-девчоночьи, и сказал:

– Правда, милый парадокс, Холе? Вот стоим мы с вами здесь – контрабандист и ищейка, связанные одной цепью и полностью друг от друга зависящие, – и все равно думаем, как бы друг друга убить, а?

– Это не парадокс, – сказал Харри. – Что тебе нужно?

Сивертсен поднял шпатель и перехватил его так, что рукоятка указывала на Харри, со словами:

– Мне нужно, чтобы вы нашли, кто подстроил все таким образом, чтобы выглядело, будто я убил четырех человек. Сделаете это, и я поднесу вам голову Волера на серебряном блюдечке. Вы поможете мне – я помогу вам.

Харри пристально посмотрел на Сивертсена. Браслеты наручников лязгнули друг о друга.

– Хорошо, – согласился Харри. – Но давай сделаем это в правильной последовательности. Сначала обезвредим Волера, а потом я смогу спокойно помочь тебе.

Сивертсен покачал головой:

– Я знаю, как обстоят мои дела. Я думал над этим целые сутки, Холе. Мои доказательства против Волера – единственный аргумент в переговорах, а вы – единственный, с кем я могу их вести. Полиция уже празднует победу, и никто из ваших не согласится посмотреть на дело под иным углом, рискуя превратить триумф в ошибку века. Меня обвинят, а этот псих, который убивал женщин, останется на свободе. Меня заманили в ловушку. Без вашей помощи у меня нет шансов.

– Неужели не ясно, что Том Волер и его сообщники в это самое время уже идут по нашему следу? И с каждым часом они подбираются все ближе. И когда – даже не если, а когда – они нас отыщут, нам обоим крышка!

– Мне это ясно.

– Так зачем рисковать? Допустим, все сказанное про полицию – правда, и им не захочется проводить расследование заново. Разве не лучше провести двадцать лет в тюрьме, чем сразу расстаться с жизнью?

– Двадцать лет в тюрьме меня больше не устраивают, Холе.

– Почему это?

– Потому что совсем недавно я узнал о том, что радикально изменит мою жизнь.

– И что же?

– Инспектор Холе, я скоро стану отцом. Найдите настоящего убийцу прежде, чем Волер найдет нас. – Сивертсен протянул ему шпатель. – Вы мне верите?

– Верю, – соврал Харри и положил инструмент в карман пиджака.

Стальной трос снова заскрипел – лифт поехал.

Глава 35

Ночь на понедельник. Полный бред

– Надеюсь, ничего не имеешь против Игги Попа? – спросил Харри, приковывая Свена Сивертсена к батарее под окном в комнате четыреста шесть. – Потому что некоторое время нам придется любоваться только на него.

– Могло быть и хуже. – Свен посмотрел на плакат. – Я ходил на концерт Игги и «Студжес» в Берлине, наверное, еще до рождения того, кто жил в этой комнате.