Читать интересную книгу Врата Победы - Влад Савин

Мальгузу ошеломленно взирал на упитанного мурлыку, который еще вчера добавлял уют квартире Франсуазы, а теперь злобно шипел в руках охранника.

-Дайте зверюгу мне, ну и жирен же! - приказал гауптштурмфюрер, и, обернувшись к французу, дико заорал - галльские петухи откармливают шлюхиных котов, когда Германия жрет эрзацы!

И, резко сбавив тон, самым мягким голосом, почти промурлыкал:

-Рейху к зимней компании мех пригодится, а кошатина при правильном приготовлении очень вкусна; эх, на берегах Волги крупные попадались...

Он бросил кота на столик, приказал охраннику - привязать, или подержать. Затем в руке Маэстро откуда-то появился странного вида нож. И напоследок, приказ второму охраннику, необычно учтиво:

-Пожалуйста, поднимите веки нашему дорогому гостю, чтобы не лишить его просмотра захватывающей лекции по биологии.

Мальгузу пришлось получить на свою голову еще не одно ведро воды, прежде чем рассказ о внутреннем устройстве кошачьих завершился. В ушах все еще стоял ужасный вой; француза мутило и хорошо, что желудок был уже пуст. Со стола убрали "наглядное пособие" и окатили водой. Истязатель (да, истязатель, хоть он ни разу даже не ударил своего пленника) придирчиво осматривал пушистую шкурку.

-Пожалуй мы немного обокрадем Рейх - задумчиво произнес он - мы пригласим обворожительную Франсуазу и подарим ей мех на манто, а она в знак признательности преподнесет вам перчатки, а может и сапожки. Прямо со своих рук и ног - раз она такая пухленькая, с нее не убудет. Куда это вы!?

В этот раз Мальгузу одной воды не хватило и ему вкатили пару легких пощечин. Немец смотрел на него с нескрываемым разочарованием.

-За что не люблю французов, слишком они быстро ломаются; на востоке было куда интересней. Так я могу рассчитывать, что вы выведете свой корабль в море и исполните все приказы нашего адмирала, герра Кранке, преемника великого Тиле? Если вы будете разумны, никто из ваших близких не пострадает, а Франсуаза, по-прежнему гордящаяся своей атласной кожей, с радостью и любовью встретит вас при возвращении. Так будьте же благоразумны! И прошу, на мостике не падайте в обморок - не надо расстраивать кригс-комиссара.

Мальгузу сначала даже не понял, что ему предлагают. А затем испытал дикую радость - что его выпустят отсюда, и все будет, как прежде! Эсэсовец покачал головой, и взглянул снисходительно и устало, как учитель на не желающего понимать ученика.

-После того, как мы повеселились в России, нам терять уже нечего. И бояться тоже нечего, кроме Остфронта. Забавно, если окажется, что русские и есть истинные арийцы, и на нас восстали арийские боги - но даже это не меняет ничего. Нам остается лишь идти до конца, каким бы он ни был. А вы пойдете с нами, чтобы нам не было скучно одним. И если вы попробуете соскочить, мы сделаем все, чтобы если не вы сами, так ваши близкие, друзья, соотечественники - все, до кого мы сумеем дотянуться! - испытали такой же ад, какой ждет нас в завершении пути. Ты понял меня, французская шваль?

Роммель Э. Солдаты пустыни. Л.,1993, пер. с нем. изд. 1970 (альт-ист).

-Напрасно вы так долго тянули, Эрвин. Сколько жизней храбрых немецких солдат можно было бы спасти?

Это сказал мне уже после заключения мира тот, чьего подлинного имени и звания я не знаю и сейчас. Я буду называть его "господин Иванов", потому что он был уже немолод, и в его манерах постоянно проскальзывало что-то от военной аристократии старой Российской Империи.

Тогда, в начале апреля сорок четвертого, я не был еще с ним знаком. На тот момент я исполнял обязанности командующего группой армий "Ф", поскольку бывшая ГА "Карантания" была разорвана надвое, и главные ее силы, во главе с фельдмаршалом Кесссельрингом, так и не успевшим окончательно сдать мне дела, отступили на юг Аппенин, а из вверенных мне войск срочно формировался фронт в Южной Франции. Мне, как любому военному профессионалу, было очевидно, что Германия проиграла эту войну. Потому, контакты с русской разведкой, сначала через господина Рудински, виделись мне не предательством, а попыткой спасти как можно больше для своей страны. Но я, как немец, как солдат, полагал, что последующие необходимые действия должны быть актом моей доброй воли, с сохранением контроля над ситуацией - а не безоговорочным принуждением поставленного на колени. И я думал, что еще располагаю каким-то временем и возможностями.

Вверенные мне войска включали вновь сформированную Пятую Танковую армию, имеющую в составе мой верный корпус "Тропик" (15я и 21я танковые дивизии, пополненные техникой до штата, и дивизия СС "Родос", очень сильная, практически полуторного состава), и корпусную группу "Байерляйн"; еще была так называемая Первая полевая Армия, которая представляла из себя лишь сборище гарнизонов, разбросанных по огромной территории от Тулузы до Лиона; кроме того имелись две парашютные дивизии, наконец вышедшие из Испании, 1я и 4я, Группа "Байерляйн" двумя своими первоклассными дивизиями занимала сильный оборонительный рубеж по альпийским перевалам и так называемому "балкону", приморской долине, по которой проходила железная дорога и шоссе из Италии во Францию, третья дивизия группы, 16я фольксгренадерская, осуществляла контроль за побережьем, оборона там была построена по принципу отдельных опорных пунктов на расстоянии огневого взаимодействия, с учетом того, что в итальянском флоте не было десантных сил, а русские на морском театре были представлены лишь одной слабой эскадрой, это казалось достаточным.

-Не было вас на Восточном фронте - сказал "господин Иванов" - Одесса, еще в сорок первом, Керчь и Феодосия, Новороссийск, Тамань. Там потруднее было, чем Лазурный берег, в сорок четвертом.

Но я помнил другое. Героический марш 1й и 4й парашютных дивизий, застигнутых в Португалии предательством Франко. В то время, как горные стрелки Эгльзеера под Порту (в большинстве баварцы, католики), и без того смущенные и растерянные от известий о нападении на Ватикан, да еще и со штурмом прослушанным в прямом эфире, вынуждены были принять предложение от американского командования подтвержденного испанцами - освободить дороги, и мосты, "сесть в глухую самооборону" в своем собственном расположении, под угрозой уничтожения с воздуха при любой активности - доблестные парашютисты, под командой генерала Треттнера, решили прорываться домой. Район их дислокации был южнее, от Лиссабона до Коимбры, "связующее звено" между фронтом у Порту и гарнизоном Гибралтара. И, в отличие от севера Португалии, здесь не висела над головой американская авиация с британских аэродромов - зато парашютисты были весьма озабочены возможными репрессиями, за расстрелянных в Лиссабоне американских пленных. И вот, две парашютные дивизии отправились в тридцатидневный поход через весь Пиренейский полуостров, с запада на восток, частью на реквизированном у испанцев автотранспорте, частью по железным дорогам, но больший отрезок пути проделавшие пешком по диким испанским горам, неся потери и отбивая атаки как франкистов, так и коммунистической гверильи (прим. - антифранкистские партизаны в Испании были до середины 50х, а в конце 40х они даже еще удерживали под контролем целые районы - В.С.). Потеряв почти четверть личного состава убитыми и ранеными, 1 апреля они все же вышли на французскую территорию, контролируемую германскими войсками, у Олоне-Сент-Мари. И понесенные ими жертвы не были напрасны - прибавив уважение к Германии при заключении мира. Я полагал, что на вверенном мне участке фронта будет так же - когда здоровые силы в Берлине свергнут и арестуют ефрейтора вместе с его кликой, то я счел бы своим долгом обратиться к другой стороне с предложением справедливого перемирия.

2 апреля русские начали наступление. Корпус "Байерляйн" стойко оборонялся - но роковым оказалось то, что обе его панцергренадерские дивизии были связаны боями и никак не могли отреагировать на угрозу в тылу. В ночь на 4 апреля русские и итальянцы высадили десант у Ниццы, общим числом больше дивизии отборной морской пехоты, при мощной огневой поддержке с кораблей. 16я фольксгренадерская сражалась отчаянно, но была практически полностью уничтожена в ночном бою, не получив приказ на отступление. И русские не только перехватили коммуникации группы "Байерляйн", но даже сумели нанести удар ей в спину, по тыловым частям и базам снабжения, эта атака была отбита, но положение "Байерляйна" при усиливавшемся натиске русских с фронта стало безнадежным. В ночь на 7 апреля был отдан приказ отходить по горным долинам Приморских Альп севернее Ниццы - на Касталан, Форкалье. Вышла треть людей, потеряв всю технику, артиллерию, тылы.

Первые атаки с запада на русский плацдарм, силами корпуса "Тропик", последовали уже вечером 4 апреля. Но русские позиции с фланга, с севера, были прикрыты горами, непроходимыми для техники. И у меня не было легкой пехоты, способной действовать в горах - парашютисты, так и не успевшие отдохнуть после испанского похода, появились у плацдарма лишь утром 7 апреля, причиной столь медленной переброски было ужасное состояние французских железных дорог, диверсии макизаров, и постоянные американские бомбежки. Единственным танкодоступным направлением, по относительно ровной местности, было западное, вдоль берега, в пределах досягаемости корабельной артиллерии итальянцев, под частыми авиаударами русских Ил-2. И люфтваффе ничем не могло помочь - 30я и 76я бомбардировочные эскадры понесли огромные потери над Специей, практически были уничтожены! Истребительное воздушное прикрытие русских над плацдармом было очень сильным, учитывая близость аэродромов в Италии. В итоге, участие люфтваффе свелось к эпизодическим беспокоящим налетам, что было совершенно недостаточно. К тому же оказалось, что русская морская пехота имеет в изобилии противотанковые средства, не только аналог фаустпатронов, но и легкие безоткатные пушки (прим. - СПГ-9 "Копье" в 1944, а отчего нет? - В.С.) с кумулятивными зарядами, легко пробивающими броню "пантер".