Читать интересную книгу Московские улицы. Секреты переименований - Муравьев Владимир Брониславович

Переулок назван по церкви.

Точная дата постройки первоначальной церкви Апостола Якова неизвестна, известно лишь, что в 1676 году она была выстроена заново. В документах названия переулка Яковоапостольский и Яковлевский зафиксированы с середины XVII века.

Церковь Апостола Якова была слободской, тут находилась целая группа казенных, то есть государственных, слобод, обслуживающих нужды царского двора и управленческих учреждений. К какой именно из слобод принадлежала церковь, поясняет ее полное наименование: Святого Апостола Иакова, что в Казенной слободе, в Хлебниках.

Закрытая в 1920-е годы и приспособленная под складские и производственные помещения, церковь Апостола Якова в 1993 году возвращена верующим в ее развалинах началась церковная служба.

В 1961 году Яковлевский переулок (именно так со второй половины XIX века он преимущественно назывался) был переименован в улицу Елизаровой. А.И. Елизарова-Ульянова (1864—1935) – сестра В.И. Ленина, член партии большевиков с 1898 года, в 1894—1895 годах жила на этой улице (дом не сохранился).

Яузская улица

Название XVI—XVII веков.

В XVII – первой половине XVIII веков Яузская улица была одной из самых протяженных московских улиц. Начиналась она от Варварской площади и шла по нынешней Солянке до Яузских ворот Белого города, затем по мосту через Яузу, называвшемуся Яузским, вверх по холму к Яузским воротам Земляного города и, возможно, с этим же названием продолжалась за воротами. В распоряжении московской полиции 1731 года говорится: «Ввиду ветхости, а кое-где и полного отсутствия деревянных мостовых по большим улицам Москвы за Земляным городом, по которым во время весенних и осенних дождей бывает невылазная грязь, а меж тем по ним может быть надобность проехать Ее Императорскому величеству, указать, чтоб жители построили перед своими домами каменные мостовые по улицам». И в числе других улиц велено обустроить мостовую «…за Яузскими воротами по Яузской улице до выездов в поля».

Обычно москвичи, называя адрес, если улица была длинная, уточняли, в какой части находится дом, сообщая дополнительные ориентиры: название церкви, урочища, слободы и так далее, и в конце концов единая большая улица (как, например, было с Покровкой, о которой говорилось раньше) становилась несколькими улицами, переходящими одна в другую. Так случилось и с Яузской улицей.

Часть от Варварской площади до Яузских ворот стала называться Солянкой – по казенному Соляному двору, монопольному торговцу солью до 30-х годов XVIII века и поэтому весьма известному в городе учреждению.

Отрезок от Яузских ворот Белого города до Яузского моста сохранил свое название.

А вот после Яузского моста до Яузских ворот Земляного города название улицы долго не могло установиться.

В «Описании … Москвы» В.Г. Рубана (1782 год) поднимающаяся на Таганский холм улица до Козмодемьянского переулка называется Яузской, но дальше – до Таганки – она уже Болвановка.

На разных планах Москвы второй половины XIX века заяузская часть Яузской улицы названа по-разному: Болвановская, Николо-Болвановская, Вшивая горка и наконец, Таганная, Таганская, Большая Таганская. Точку в этом разноречии должен был поставить высочайше утвержденный план Москвы 1901 года: в нем правильным признано название Таганная улица, остальные же перечислялись как прежние названия, которые теперь отменялись. Среди окрестных жителей название Таганская, или Таганка, бытовало давно и держалось долго, вплоть до послевоенных лет. Среди же посторонних любителей подмечать и смаковать всякие «глупости и нелепости» московские наиболее известным и забавным всегда представлялось название Вшивая горка.

Сразу скажем, что название Вшивая горка в Москве существовало и звучало именно так, но это было название не улицы или переулка, а местности. «Едучи по Яузской улице прямо чрез Яузский мост, от оного идет гора, называется Вшивая горка», – так объясняет расположение этой местности Рубан. Сейчас мы определили бы Вшивую горку как склон Таганского холма в сторону Яузы. В путеводителе по Москве 1833 года издания, перечисляя самые красивые виды Москвы, написано: «Вы, почтенный читатель, конечно, не откажетесь остановиться и полюбоваться прелестнейшим видом Вшивой горки и устья крутоберегой Яузы; точно, сей вид прелестен: это смесь столичного великолепия с милою простотою природы». Из этого описания понятно, что название Вшивая горка для автора совершенно не имеет отрицательного оттенка. Отрицательный, анекдотичный характер оно приобретет только к концу XIX века.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

К этому времени уже исчезли не только обстоятельства и причины, породившие название, но и забылось, что, собственно, называлось Вшивой горкой.

Одновременно еще в первой половине XIX века исподволь начало распространяться и к 80-м годам стало чуть ли не всеобщим мнение, что название Вшивая горка является искаженным и что надо говорить Швивая, поскольку-де здесь жили швеи. И.К. Кондратьев в книге «Седая старина Москвы» (1893 год) принимает этот вариант. «Скажем, – пишет он, – несколько слов о Швивой, а по-простонародному Вшивой горке». И далее сообщает два, по его мнению, неосновательных рассказа о происхождении простонародного названия. Действие того и другого относится к концу I тысячелетия н.э., когда по Яузе и Москве-реке, тогда полноводным, проходил древний торговый путь. По первому рассказу, горка стала Вшивой, так как «бурлаки раскладывали здесь костры, варили себе пищу и, между прочим, обсушивались и истребляли известных неприятных насекомых». По второму – это утверждает известный историк Москвы И.М. Снегирев – здесь «шла дорога в Хиву, которая в народном названии обратилась в Шиву». (Кстати, неподалеку, в Таганке, была улица Хива, в 1918 году переименованная в Добровольческую.)

К числу версий, исправляющих якобы неправильное произношение названия, относится и предложенная в 1920 году академиком А.И. Соболевским. Он считает, что название происходит от старинного слова ушь – колючее растение волчец. Ушью был покрыт склон холма и поэтому назван Ушивая горка; впоследствии, когда старинное название колючек было забыто, «ушивую» переделали в более понятную «вшивую». Версии Соболевского придерживались в своих работах П.Н. Миллер и П.В. Сытин.

Существовала еще одна легенда-объяснение: будто бы на горе работали уличные брадобреи, стригли желающих прямо на улице, и остриженные волосы – естественно, со всем, что в них находилось, – ковром устилали гору. Эту легенду повторяет М.П. Пыляев в «Старой Москве». Источник последней легенды легко обнаруживается в «Описании путешествия в Московию…» Адама Олеария, посетившего Москву в составе голштинского посольства в первой половине XVII века. Имеется описание: «Далее направо, когда пойдешь от Посольского двора в Кремль, есть особая площадка, на которой русские во время хорошей погоды сидят под открытым небом, бреются и стригутся. Рынок этот называется у них Вшивый: до такой степени устлан толстым слоем волос, что ходишь по нему, точно по подушке». Такие же уличные цирюльники еще в начале XX века практиковали на Сухаревке и других рынках, окруженные толпой желающих побриться и зрителей, а их призывный рекламный клич: «С пальцем девять, с огурцом пятнадцать!» стал широко известным московским присловьем.

Но в описании Олеария и в книге М.П. Пыляева речь идет о двух разных Вшивых рынках: первый имеет в виду рынок на Варварке, а второй – на Таганском холме. И вот тут-то мы подходим к разгадке истинного происхождения названия, одиозность которому придало само меняющееся время.

На половине взгорья Таганского холма, на плоской площадке между Яузской и Гончарной улицами действительно в XVIII – начале XIX веков находился рынок-барахолка, на котором торговали дешевой едой и подержанными вещами. Таких рынков в Москве было несколько в разных районах, и эти рынки назывались вшивыми. С завшивленностью название рынка не имело ничего общего так же, как парижский Блошиный – с блохами.