Вызывая в сердцах осажденных луч надежды, а в бандитах неистовую ярость.
Наверняка он имел амулет или магические способности, этот неизвестный метатель дротиков, потому что в туче песка, поднятого созданным Райтом смерчем, ничего невозможно было рассмотреть на расстоянии трех шагов.
Но когда стоявший на плечах Азарила капитан вдруг покачнулся и рухнул прямо в ловкие руки северянина, у каждого из осажденной компании вмиг оборвалось сердце. И не все сумели намертво сцепить зубы как герцог и северяне. Горестно ахнула Тай, рыкнул что-то отчаянное Шертанс, чертыхнулся расстроенный Райт.
Бандиты отозвались победным улюлюканьем и свистом, и получили от взбешенного лже герцога такой яростный порыв густо приправленного песком ветра, что закашлялись в несколько голосов, выдавая свое расположение.
Шертанс немедленно отправил в направлении этих звуков несколько болтов и, судя по воплям, некоторые из них нашли себе новых хозяев.
Даннак с женой в это время торопливо разрезали камзол потерявшего сознание капитана чтоб добраться до раны. Дротик попал в верхнюю часть плеча, почти в ключицу и вынимать его нужно было очень осторожно.
Но прежде следовало убедиться, что никаких мерзких сюрпризов, вроде ёлочки или лепестков он не имеет.
- Простой, - тщательно промокнув кровь, - постановил северянин, - и не очень глубоко вошел, защита сработала. Непонятно, почему он без сознания.
- Может, яд? - После сделанного мужем внушения Тайлихон осмелела, раз он сам требует, чтобы она сразу говорила всё, что думает, значит так и нужно делать.
Жена должна слушать мужа, иначе в доме не будет никакого порядка.
- Скорее, магия, - хмурясь, постановил северянин, - милорд, похоже, тут есть для вас новая работа.
- Но я никогда… - Райт взглянул в суровое лицо секретаря и смолк, - я попробую… еще бы знать, что делать.
- У меня очень слабый дар, - огорченно признался Даннак, но я прочел много книг. Сейчас нужно осмотреть рану на уровне магического зрения, если увидите какие-то разноцветные спирали, лучи или круги их нужно осторожно распутать и удалить, потом мы потянем дротик а вы..
- Ты, - твердо оборвал расшаркивания Райт, и превозмогая свое неприятие крови, придвинулся ближе.
Как там говорил Гиз?
Сосредоточь все внимание в одной точке и забудь про окружающий мир, постарайся отстраниться от всех чувств и ощущений, смотри не глазами, а тем отзвуком, который возникает в теле от соприкосновения с энергией…
Темно-вишневые змейки вкручивались в призрачное тело Бранта перед мысленным взором юного мага, и каждая из них цеплялась хвостом за проклятый дротик, тоже бывший тут. Только цвет его почему-то казался зеленовато-багряным.
Райту интуитивно не понравилась эта зловещая зелень, и он бездумно потянулся к ней эфемерной рукой. Брезгливо потер мерзкую пленку, и, заметив, что она оттирается, хотя и с трудом, но оседает на его руке, торопливо отбросил подальше, за стену.
Как интересно, змейки сразу заметно поблекли, да и двигаться стали более медленно. Райт ехидно хмыкнул и начал торопливо стирать и выбрасывать остатки непонятной зелени, теперь уже совершенно сознательно.
Через несколько минут призрачный дротик посветлел и змейки стали совсем вялыми и тоненькими. А потом и совсем исчезли, да и дротик стал почти невидим, Райт даже глаза приоткрыл, убедиться, что это ему не чудится.
Нет, только виделось. Дротик остался на месте, но кровь, сочившаяся из раны, была теперь ярче и обильнее. Хотя почему-то больше так не пугала, как прежде.
Нужно быстрее вынуть оружие, понял Райт, и заживить рану, пока капитан не потерял слишком много крови.
- Ну что, получается? - нетерпеливо шепнул наблюдающий за кузеном герцог, и тот утвердительно кивнул.
- Да.
И снова закрыл глаза, боясь только одного, чтобы появившаяся способность не исчезла как сон, или не иссякла в самый неподходящий момент.
Теперь все нужно было делать быстро и очень аккуратно, как там рассказывал Гиз? Осторожно потянуть и сразу сомкнуть в глубине тела края раны, стараясь прижимать как можно сильнее. А потом, пропитывая силой, представить что разрез исчез, растворился как кусочек меда в кипятке. И снова потянуть и снова прижать, и снова, снова, снова…
Дорд с изумлением и восхищением смотрел, как дротик медленно выползает из плеча капитана, словно его выталкивает изнутри неведомая сила и не мог поверить, что это сделал Райт.
Тот самый Райт, который всегда бледнел и начинал шататься, когда видел порезанный палец повара или царапину на собственной ноге. Ведь именно из-за него герцог не любил ни охоту, ни петушиные бои. Хотя один раз сходил. И потом долго проклинал себя за дурную идею взять с собой братишку. Хорошо еще, что кроме него захватил и тугой кошель, иначе не сумел бы выкупить всех израненных петухов, которых хозяева собирались пустить на суп.
С тех пор в Анриме не было нужды звонить по утрам в колокол, разноголосое пенье рассаженных по разным клеткам хвостатых красавцев будило лучше любого звонаря.
- Вынимай, - хрипловато буркнул кузен, когда в ране остался только самый кончик ножа и Дорд послушно потянул дротик к себе.
Он вышел легко, и рана сразу закрылась, даже кровить почти перестала.
- А почему он не просыпается? - с неожиданным уважением разглядывая лже герцога, неуверенно осведомился Шерт, быстрее других сообразивший, что сейчас на месте Дрезорта вполне мог лежать он сам.
И вряд ли герцог и его самоуверенный секретарь стали точно так же усердствовать для него, как для простого офицера. Несмотря на то, что он граф и кузен непризнанной принцессы.
Только теперь до графа начало понемногу доходить, что вовсе не со зла или мстительности ему всегда самому последнему наливали отвар на привалах и подвигали подсохший ломтик хлеба с мясом. Просто он и был для них самым последним, вначале девушки, потом герцог… и титулы не имели при этом никакого значения.
Это там, в парадных залах, на званых приемах и балах все распределяется по титулам и чинам. А тут, в опасном походе, никому нет дела до того, сколько поколений твоих дедов пьянствовало вместе с королевскими предками. Тут самое главное другое, твоя истинная ценность для спутников и то, насколько они могут тебе доверять.
Оказалось, ему, Шертансу, не склонны доверять даже девушки… кузина и та в последний перед исчезновением день с ним почти не разговаривала. И сознавать это было нестерпимо обидно. Но так же невозможно было не сообразить, что во всем виноват он сам… и в честолюбивой душе графа поднималось жарке желание исправить создавшееся положение, вернуть все и начать заново… вот только, как это сделать - он не знал. Предложение Бранта забрать арбалет подарило возможный выход, пробудило надежду… а теперь капитан лежит недвижимо и непонятно даже, дышит или нет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});