Читать интересную книгу Грядущая буря - Дэвид Вебер

— Колин и я подключимся к этому так скоро, как только он доберется сюда, — согласился Бенджамин. — Ты, вероятно, только что указал на то, почему мы не будем в состоянии скрыть так многих из них, как нам бы все же хотелось. У многих из них семья и друзья числятся в резерве по «Гудини», и если мы начнем расширять списки «Гудини» слишком быстро…

— Принято на заметку, — кивнул Альбрехт. — И все же, присмотритесь к этому. Проблему любого, кого мы только можем спрятать, можно решить данным путем. Для остальных, мы только оказываемся перед необходимостью быть более изобретательными.

Он раскачивался в кресле, глубоко раздумывая. Затем он внезапно улыбнулся, и в выражении ощущалось некоторое подлинное веселье. Горькое, резкое веселье, возможно, но веселье.

— Что? — Спросил Бенджамин.

— Я думаю, пришло время использовать Баллрум снова.

— Я не уверен, что понимаю тебя.

— Меня не волнует, кого манти в состоянии представить в своих разоблачениях, — ответил Альбрехт. — Пока они физически не вторгаются в Мезу, чтобы своими руками вырвать корень всех зол, солли, — во всяком случае, большинство из них — продолжают считать их лжецами. Особенно в том, что касается Баллрум. Один Бог знает, сколько мы потратили времени, усилия и денег, чтобы убедить всю Лигу, что весь Баллрум сплошь состоит из одних только смертоносных маньяков! Собственно говоря, они проделали большую часть работы за нас, поскольку они и есть смертоносные маньяки! Таким образом, я думаю, что сейчас самое время, чтобы развеять эти нелепые слухи, распускаемые Баллрум, о некоем глубоко скрытом вековом заговоре Мезы. Все доказательства, — безусловно, полная фальсификация. Даже в лучшем случае они — грубое, корыстное искажение, а следовательно, любой убийственный ответ, на который они сподвигнут Баллрум, будет полностью виной манти, не то чтобы они когда-либо признавали свою виновность. И, увы, наша безопасность здесь окажется более «пористой», чем, мы думали, она собой представляет.

Бенджамин смотрел на него некоторое время, а затем улыбнулся сам.

— Ты думаешь, что нам может сойти с рук обеспечение достаточной «пористости», чтобы раскрутить их на дополнительные ядерные бомбы?

— Ну, мы знаем от нашего собственного допроса этого ублюдочного безопасника, что работал с Зилвицким и Каша, что это безопасники предоставили им ядерную бомбу, которая сработала в парке, — указал Альбрехт. — Предполагая, что любой, поддерживающий их, жизненно заинтересован в правде и только правде — что Я, по общему признанию, не стал бы делать на их месте — этот небольшой факт может сделаться достоянием общественности. Фактически, теперь, когда я думаю об этом, если Каша и Зилвицкий озвучат свою версию произошедшего, они, вероятно, захотет подчеркнуть, что, конечно, не приносили ядерного оружия к на Мезу с собой. И, ДА, я думаю, что возможно, что некоторые из тех глубоко озлобленных фанатиков, доведенных до новых высот насилия порочной ложью манти, обрушат еще больше вероломных ядерных ударов на нас. И если они собираются сделать это, то наиболее разумным — если я могу применить этот термин к подобным мясникам — будет нанести удар по верхними эшелонам сообщества Мезы.

— Это могло бы очень хорошо сработать, — проговорил Бенджамин, взгляд все больше уходил в себя, продолжая глубокомысленно. Внезапно они сфокусировались на его отце, а улыбка исчезла. — Если мы все же пойдем этим путем, он сильно увеличит увеличит сопутствующий ущерб. «Гудини» никогда не предполагал ЭТОГО, отец.

— Я знаю, что нет, — выражение Альбрехта соответствовало его сына. — И мне тоже все это не нравится. Собственно, слишком многим из списка «Гудини» это придется не по нраву. Но поднимется столько грязи, я не думаю, что у нас есть другой выбор, как трезво смотреть на вещи, Бен. Мы не можем позволить себе оставить любой след из хлебных крошек.

— Макбрайд, учитывая его положение, должен был знать достаточно много о наших последних военных разработках, но его никогда не информировали о Дэриусе, и он не имел контактов, по крайней мере официально, ни с одним из подразднлений, знающих хоть что-то о Маннергейме или других семьях Хранителей. Возможно, тем не менее, до него дошли какие-то неопределённые слухи о Хранителях и очевидно он был достаточно умен для того, чтобы понять, что у нас должно было быть что-то вроде Дэриуса. Собственно говоря, есть чёртова куча манти, достаточно смышлёных для понимания того, что без чего-то подобного мы никогда бы не смогли создать использованные в Устричной Гавани корабли и оружие. В общем, всё это должно быть достаточно очевидным для любого, кто склонен поверить вещаемым налево и направо заявлениям манти о том, что у Мезанских Уравнителей должно быть где-то тайное убежище, — он вскинул голову. — Мы не можем позволить себе оставить хоть какие-то доказательства, могущие подтвердить теорию о том, что мы просто спрятались в заранее подготовленную тёплую норку. Если, чтобы избежать этого, мы вынуждены будем понести некоторые «сопутствующие потери», то, я боюсь, у нас не будет другого выбора, кроме как смириться с ними.

Бенджамин смотрел на него в течение нескольких секунд, затем с сожалением кивнул.

— Ладно, — повторил Альбрехт. — Очевидно, сейчас мы оба не готовы к разговору. Откровенно говоря, мне на подготовку потребуется некоторое время, даже просто для того, чтобы оправиться от потрясения и убедиться, что мой мозг снова работает, и последнее в чём мы нуждаемся — это посвятить себя исполнению плана, который мы не продумали настолько хорошо, насколько это только возможно. Мы должны понимать, что в нашем распоряжении ограниченное время, но я не собираюсь хвататься за первые попавшиеся решения — они могут сделать ситуацию только хуже. Таким образом, мы не должны принимать решения до тех пор, пока у нас не будет возможности оценить их. По твоим словам — Колин уже в пути?

— Да, Сэр.

— Тогда, как только он появится, мы втроём должны пройти все, что получили на данном этапе от точки до точки. Должен ли я предположить, полагаясь на твою обычную предусмотрительность, что все отчёты с последними данными у тебя с собой?

— Я полагал, что Вы захотите увидеть их лично, — сказал с поклоном Бенджамин, доставая из кармана чип памяти.

— Одна из радостей начальства — наличия компетентных подчиненных, — высказался Альбрехт уже практически нормальным тоном. — В таком случае, — он протянул левую руку за чипом, в то же время правой активируя личный терминал, — давайте посмотрим на то, чего нам придётся лишиться.

Глава 18

— Прошу на борт, Чин-лу. Приятно видеть Вас снова.

— И мне Вас тоже, Хонор, — ответил Чин-лу Андерман, герцог фон Рабенстранге, тепло пожав протянутую руку.

Андерманский адмирал, приходящийся также двоюродным братом императору Густаву, был человеком невысокого роста — не намного выше Жака, дядюшки Хонор. И так же, как и у Жака Бентон-Рамирес-и-Чоу и у самой Хонор, у него были темные раскосые глаза. В тот момент, когда они стояли в приемной части адмиральских апартаментов на борту КЕВ «Император», эти глаза светились неподдельной теплотой — под стать его словам, а рот его расплылся в широкой улыбке. Нельзя сказать, что он и Хонор всегда были в таких отличных условиях.

— Я рада, и на самом деле удивлена, что они смогли вернуть Вас сюда так быстро. — продолжила она, и герцог пожал плечами. Из андерманской столицы в звездной системе Нового Потсдама до двойной звезды Мантикоры шесть дней пути на курьерском судне при использовании сетевого терминала Грегор. Чтобы добраться сюда так быстро — меньше одного полного дня после прибытия Бенджамина Мейхью — Рабенстранге должен был вылететь не позднее двадцати четырех стандартных часов после прибытия к императору Густаву курьера от Элизабет.

— Не буду притворяться, что путешествие на борту многолюдного плебейского почтового судна это именно то, что подходит представителю моего возвышенного аристократического рода, но это предоставляет преимущество добраться к месту назначения в спешке. Однак, — улыбка Рабенстранге слегка увяла, — возможно не в такой спешке, с какой бы отправились другие люди, если бы дело не касалось обоснованности существования «полосного двигателя».

Его голос был приподнят немножко на последнем предложении, почти (но не совсем) превращая его в вопрос, и настала очередь для Хонор пожать плечами.

— Все, что я могу Вам сказать, так это то, что, насколько уверен Нимиц и другие древесные коты, Симонс говорит то, что сам считает правдой. И насколько уверены адмирал Хемпхилл и другие технические специалисты, рассказанное им объясняет многое из случившегося. Согласно общим впечатлениям наших разведывательных служб, вся предоставленная им техническая информация выглядит достоверной и теоретически непротиворечивой.