— Я бы не могла так трахаться без тебя.
— Я это понял, как только попал в твою сладкую киску.
Дальнейших ободрений не требовалось. Скорость ее движений возросла. Бетани то приподнималась, то опускалась, ища лучший угол соприкосновения. Джейс снова гладил ей груди, после чего потянулся к левому соску и начал с силой сосать. Он схватил ее за ягодицы и с силой прижал к себе. Тело Бетани вздрагивало, и это еще сильнее возбуждало Джейса.
— А затем я хочу войти в твой зад, — признался он. — Жду не дождусь этого момента. В ту первую ночь я так заигрался с твоей киской. Не хотел туда никого пускать. Но теперь зад мой, и я хочу его трахнуть.
— Джейс! — выкрикнула она.
Его слова возбудили ее еще сильнее и приблизили оргазм. Бетани наклонилась всем телом, и по нему пробежала судорога. Ей было не сдержаться, но это ее не волновало. Джейс слегка приподнял ее и сам стал толкать член. Быстрее и жестче… пока она не начала выкрикивать его имя.
Тогда Джейс глухо зарычал. Он так крепко держал Бетани, что, наверное, потом у нее останутся следы и даже кровоподтеки, но и это ее не волновало. Она хотела одного: целиком ощутить себя в его власти.
Бетани показалось, что она разваливается на куски. В его руках, подчиняясь ему всем телом, она распадалась на части. Это было почти болезненно. От напряжения у нее закружилась голова, а гостиная утратила резкость и яркость очертаний.
Она опустила голову ему на плечо, тяжело дыша и сотрясаясь всем телом. Он полностью владел ею, задавая ритм движений. Знакомые хлюпающие звуки — свидетельство обильно увлажненного влагалища — гулко отдавались у нее в ушах. Джейс продолжал интенсивно входить и выходить из нее, будто существовал еще какой-то уголок, куда не успел проникнуть его член.
И вдруг он выкрикнул ее имя. «Бетани!» Оно прозвучало ласкающей музыкой, тончайшим шелком коснулось ее кожи. Ее имя. Она принадлежала этому мужчине.
Джейс немного обмяк и еще сильнее прижал ее к себе. Она почти не могла дышать, но Бетани не возражала. Распростертая, она лежала на его теле. Он целовал ей шею и за ушами, потом ткнулся носом в ее волосы. Вскоре она поняла: Джейс шептал ей ласковые слова. Говорил, какая она красивая и как он счастлив, что она принадлежит ему и принимает его требования.
Бетани крепко обняла его за шею.
— Я хочу остаться, — прошептала она.
Он напрягся, но тут же облегченно расслабился. Он снова поцеловал ее и отвел свои волосы, падавшие ей на лицо. Потом чуть-чуть отстранил, чтобы видеть ее глаза. У него самого глаза были почти черными от страсти и наслаждения.
— Ты остаешься, Бетани. Теперь ты моя. Не знаю, вполне ли ты понимаешь, на что согласилась, но теперь я уже не позволю тебе дать задний ход. Ты принадлежишь мне. Я тебя не отдам.
Она дотронулась до его щеки, повторяя его жест. Он часто гладил ее по щеке. Теперь это делала она, ободряя его и придавая ему уверенности. Джейс подался вперед. Их губы снова встретились. Они целовались, не в силах остановиться.
— Малышка, почему ты плакала?
Бетани вспомнила все слова, сказанные им, и ей еще сильнее захотелось плакать. Увидев обеспокоенный взгляд Джейса, она поняла, что действительно плакала.
— Джейс, — прошептала она, — ты даже не представляешь, как мне это важно. Мне важно, что ты понимаешь: я хочу увидеть тебя истинного. И ты готов перестать сдерживаться. Ты открыл мне свое сердце. Но ты должен понять: я хочу тебя. Всего, понимаешь? Мне не нужна разбавленная версия Джейса. Я хочу тебя настоящего. Контролирующего, командующего, надменного, заботливого, любящего, готового защитить… — Ее голос стал хриплым от бурлящих чувств и подступающих слез. — Ты понял?
Джейс крепко прижал Бетани к себе. Она слышала каждый удар его сердца, чувствовала, как вздрагивает его тело. Его руки путешествовали по ее волосам. Потом они снова соприкоснулись лбами. Их губы были совсем рядом. Они смотрели в глаза друг другу, и взгляд каждого был затуманен страстью.
— Не знаю, что бы я делал, если бы не нашел тебя, — признался Джейс. — Страшно даже думать об этом. Не представляю, как бы я жил без тебя.
Он провел по ее волосам, осторожно убирая пряди с лица.
— Я твой, малышка. Я принадлежу тебе. Весь. Вряд ли сейчас ты к этому готова. Но начинай привыкать. Ко мне настоящему. Стопроцентному. Однако ты должна кое-что мне пообещать.
— Что? — шепотом спросила Бетани.
Прежде чем ответить, он поцеловал ее. Страстно, затаив дыхание. Глаза Джейса сияли. Он был доволен.
— Обещай мне: если я переусердствую, если ты почувствуешь, что я на тебя слишком давлю, слишком много от тебя требую или слишком тороплюсь… ты обязательно скажешь мне об этом. Ты просто обязана сказать. Я себе не прощу, если сделаю что-то такое, что испугает тебя или причинит боль. Я хочу, чтобы то, чем мы занимаемся, не вызывало у тебя страха или отвращения.
Бетани поцеловала его, наслаждаясь тем, что лежит в его объятиях. Все происходящее было реальным. Джейс был реальным. Происходящее между ними потрясало Бетани до самых глубин ее существа. Джейс хотел ее. Ее!
— Обещаю, — прошептала она.
Глава двадцать третья
Бетани ждала, затаив дыхание и предвкушая встречу. Она нервничала. В животе порхали бабочки. Джейс мог появиться в любую минуту. Он послал ей эсэмэску, сообщив, что выходит из кабинета. И больше ни слова. Никаких указаний. Ничего об их планах на вечер. После их вчерашнего откровенного разговора Бетани очень ясно представляла, как подготовится к его возвращению.
Всем своим обликом она покажет Джейсу, что принимает его требования. Он увидит ее покорность, ее готовность и желание подчиниться ему. Желание строить отношения, которые устраивали бы их обоих, а не только такие, каких хотел Джейс. Бетани потрясло его вчерашнее признание. Она слушала и не верила своим ушам: Джейс был готов ограничить свои желания и потребности, если только ее не устроят предъявляемые им требования.
Может, все это и явилось главной причиной, почему она так хотела принять без каких-либо условий то, о чем он ее просил. Он ведь просил. Не требовал. Не выдвигал ей ультиматум. Джейс рассказал, какими бы он хотел видеть их отношения, но тут же добавил: если она не сможет или не захочет приспособиться к такому образу жизни, он готов пойти на компромисс и удовлетвориться тем, что она сможет предложить. Он заботился о ее душевном благополучии.
Эта свобода побуждала ее отдать ему все. Бетани хотела сделать его счастливым, поскольку это делало счастливой и ее.
Она разделась и аккуратно сложила одежду в ящик комода, отданный в ее распоряжение. Джейс говорил о покупке мебели специально для нее. Пока же ей было достаточно кусочка его пространства. Они по-прежнему жили в разных квартирах, хотя все больше ее вещей перекочевывало к Джейсу.