было сложнее.
– Пей… – с материнской лаской шепнула она.
«…Да пошло оно всё! Отшвырнуть кубок, выругаться по-чёрному и прочь отсюда, прочь, прочь, прочь!..»
Но в памяти всплыл образ белокожей девушки. Растрёпанные волосы, восхитительно-гневные голубые глаза…
Челюсти стиснулись. Разжались.
«Только ради тебя, Ридделл. Только ради тебя».
И Дориан выпил.
…Это было нечто. Никакая куриная, никакая донорская кровь не могла сравниться с той, что ещё минуту назад пульсировала в человеческих жилах!.. Она лилась по горлу, словно божественный нектар, – унося все страхи и сомнения, оживляя чувства и плоть… Эта была чистая, жизненная сила.
– Вот и прекрасно, милый… Вот и хорошо… – проворковала Кассандра и оправила складки багрового платья. – Теперь можно и поговорить, правда?..
Дориан отставил кубок, глянул предельно-деловито. Время действовать.
– Вы же в курсе, что месяц назад случилось в Клане Аббата?
– В курсе, – с полуулыбкой ответила Кассандра, небрежно рассекая когтем струйку опиумного дыма.
– Так вот, эта девочка и правда обладает колдовской силой. Но сейчас её преследуют некие твари, и я…
– Пришёл просить моей помощи? – перебив его, Кассандра О’Гвин издала смешок – будто прозвенели колокольчики из хрусталя.
– Вы правы, как всегда, – склонил голову Дориан. Однако его кольнуло беспокойство. – Мне нужны ваши вампиры. Я прошу немного: только понаблюдать, проследить, отвлечь, если что…
Кассандра запустила палец левой руки в опустевший кубок. Провела подушечкой по стенкам, собирая остатки вязкого питья. Облизала, улыбнулась…
И сказала то, от чего у Дориана заледенела кровь.
– Клан Аббата объявил на неё охоту, милый. Отец-колдун посулил им награду за дочь. Неуязвимость от серебра.
Казалось, все тени внезапно ожили у стен. Поднялись с подушек и шелков, перекрыли выход к огромным дверям…
Показалось.
Дориана не выдали ни руки, ни лицо. Он был спокоен, как удав, что минуту назад сожрал своего кролика. И столь же спокоен, даже насмешливо-изыскан, был вопрос, что сорвался с ещё красных губ:
– Неуязвимость, миледи? Означает ли это, что ваш Клан тоже будет участвовать в охоте?
…Если она ответит «да», он совершил непоправимую ошибку. Если она ответит «да», он может остаться здесь навеки…
Кассандра О’Гвин мягко улыбнулась.
– Нет, – произнесла она. – Я всего лишь предупреждаю. Назревает нечто нехорошее, милый. Быть может, Апокалипсис, быть может – колдовская война… Кто знает? Но чутьё говорит мне, что это случится из-за той, кого ты так охраняешь…
Дориан схватил Кассандру за левую ладонь.
– Значит, вы…
– Да. Я окажу ей – в твоём лице – эту маленькую услугу.
Дориан крепко поцеловал мертвенно-ледяную руку. Вскочил с шелков и отвесил нижайший поклон.
– Знал, что могу рассчитывать на вас!
Кассандра кивнула с благосклонностью королевы.
– Передавай ей моё почтение, милый. Я славно повеселилась, узнав про наказание несносного Аббата.
Дориан клятвенно пообещал передать.
Глава 31. Спасти Дориана
Она проснулась в комнате, полной темноты и холода. Вскочила и прямо так – босиком, в рубашонке – кинулась вон, отбивая ногами ритм испуганного сердца. Произошло нечто страшное, неправильное, непоправимое… Замок заполнился мёртвой тишиной и призрачными тенями, обратился гробом, стенки которого сомкнулись со всех сторон…
– Папа, папа!
Кулачок бил и бил твёрдую, в железных заклёпках, дверь.
Ни шороха, ни вздоха, ни звука....
– Папа, папа, папа!
Скорчиться, уткнуться в дрожащие колени лицом. Оставить на тоненькой шерсти безобразные кляксы-капли.
И снова, уже сидя, забарабанить по жестокой двери:
– Открой, мне страшно, папа!..
Под дверью зажглась полоска холодного огня. Фиолетовый язычок метнулся, чтобы лизнуть её ступни, попробовать на вкус ладони – и она шарахнулась прочь, брезгливо, словно от ядовитой гадины.
Огонь зашипел, почувствовал отвращение… Разозлился.
Выпустил сотни извилистых, пламенных рук… Протянулся навстречу, чтобы заключить в смертоносные объятия…
– ПАПА!
Крик – бесконечный, как боль, что засела в разбитых кулачках десятилетней. Но опять – броситься наперерез, метнуться, уворачиваясь от пламени. И бить, лягать, барабанить… Колотить проклятую закрытую дверь… Звать и звать барона Ридделла… Ридделла… Ридделла…
– Ридделл!
Дайана очнулась в холодном поту и тут же услышала, как сотрясается от чьих-то ударов входная дверь.
– Ридделл, открой, чёрт бы тебя побрал!.. – вновь прошипел знакомый голос.
Проглотив нехорошее предчувствие, Дайана спрыгнула с дивана и поспешно открыла.
Кира Дрейк. Так и есть.
– Ты одна? – изумрудные, с краснотой глаза, чуть не вылезли из орбит, разглядывая комнату.
– Дориан ушёл ещё утром, а что… – неуверенно начала Дайана – и осеклась, когда лицо Киры перекосилось от отчаяния.
– Значит, правда! Правда! Проклятые отродья, чтоб их Главный Истребитель забрал!.. – кулак Киры ударил в кирпичи рядом со стеной, выбил бурую крошку.
– Что случилось?
– Это Касси О’Гвин, – упавшим голосом сообщила Кира. – Враждебный Клан. Они поймали Дориана. И собираются казнить на рассвете.
– Нет!
Дайана пошатнулась было, но жёсткие руки удержали, пальцы гвоздями вошли в плечи.
– Не хочешь этого? И я не хочу. Идём! – Кира потянула её за собой, в темноту и огни кошмарной ночи.
Дайана не помнила, закрыла ли она дверь. Не помнила, как преодолела готовую обрушиться от их бега лестницу. Она мчалась, расталкивая смеющихся ведьм и зомби, неслась наравне с Кирой, которая отпустила её рукав и теперь петляла по улицам и переулкам, сворачивая то туда, то сюда.
«Поймали, поймали, поймали», – одно-единственное слово болезненно билось в мозгу.
– Сюда… Нет, сюда! Прижмись к стене! Не дыши так, тише!
Кира затащила её в какой-то переулок, проводила настороженным взглядом гогочущую, прошедшую мимо толпу тыквоголовых. Сверкая глазами, повернулась к Дайане.
– Ты же умеешь колдовать, да? – жадно спросила Кира. – Сможешь устроить старухе и её Фаворитам такой же тарарам, как Аббату?
Дайана сглотнула и честно ответила:
– Не знаю.
Кира замерла. Только бровь поднялась и опустилась – поражённо, очень медленно.
– Я не могу контролировать Силу. Не чувствовала её с той ночи в подземельях, – ощущая себя очень несчастной, призналась Дайана и с жаром добавила: – Но я сделаю всё, чтобы спасти Дориана! Всё, что смогу!
– Это мы уже поняли, – нехорошим голосом проговорила Кира, скосив глаза на новенькую заплатку, что теперь красовалась на её плаще.
И вдруг крикнула:
– Выходите, парни! Она не опасна.
Стоило моргнуть – и в переулке возникло с полдюжины вампиров: ухмылки на лицах, одинаково-красные глаза.
– Кира, что…
– Это – почётный кортеж, который проводит тебя к папочке, – глумливо ответила Кира, улыбнувшись тому ужасу, что вызвали её слова, и махнула рукой: – Взять!
Два дюжих вампира быстрее мысли оказались рядом, стиснули предплечья – ни дёрнуться, ни вырваться… ни достать «Гадюку». Дайана чуть не зарычала от бессильной злости.
– А как же Дориан? – прокричала она.
Кира обернулась изящным движением танцора.
– Двуликий братец? Я наврала.