Читать интересную книгу Шаг в темноту… - oR1gon

тем внутри него разгоралось стремление поскорее покинуть Зеркало Души и проверить все свои сбережение. Мысль об их пропаже становилась все навязчивее.

— У состоятельного господина нет денег? — Дед с долей иронии приподнял бровь.

— Полно. Золото. Драгоценные камни. Слитки редких металлов. Ткани. Сложные зелья, масла и эликсиры. Чернила. Субстанции.

— Стало быть, жадность не позволяет вам поделиться малой толикой богатств со мной?

Демонолог дернулся всем телом, мгновенно подавив в себе внезапно ударившее в мысли желание рвануть обратно. От чего-то ему захотелось перебрать и каталогизировать все свои запасы. Вдруг что-то пропадет…

— Это… не богатство. — Упрямо выдавил он, корежась.

— А что же?

— Средство.

Нищий в ужасе сам на шаг отпрянул назад. Его глаза недоверчиво выпучились.

— Знания — вот истинная ценность. Я могу трансмутировать сколь угодно много золота. Для меня оно не имеет значения. Алмазы в том числе. — Тирисфаль выпрямил спину. Сопротивляться стало легче. — Ты порожден сознанием прошлого меня. Обычного человека. Сейчас пред тобой маг.

— Ты всегда был магом, просто не понимал этого. И Её спасти не смог.

— Сейчас не о том идет речь. — Шпилька бедняка попала куда и следовала, нанеся болезненный укол.

— Действительно. — Старик встал ровнее, тверже. — Нищенство бывает разным. Существуют люди, бедные познаниями, умом. — Его вид начал меняться. Рубище сменилось древней, видавшей лучшие времена, робой. Исчезла миска для податей. В руках и на поясе заняли места рассыпающиеся свитки. — Твои знания могут отнять. — Он постучал пальцем по лбу.

— Невозможно. — Стойко ответил дух, не подавая виду. На душе начало скрести.

— Часть уже отняли. — Дед расправил плечи, выпрямил спину. — Вместе с куском души.

— Пусть. Остальное все еще при мне.

— И его отнимут.

— Нет. Уже не получится. Я все запомнил. Записал.

— Твои книги сожгут.

— Копии начаты. Они будут храниться в моей сумке, на всякий случай.

— Потеряешь.

— Возможно. — От пришедшей мысли, колдун внутренне восторжествовал, почувствовав, как поднявший было голову страх — отступает. Нищий же, наоборот, начал усыхать пуще прежнего. — Но я вложу их в головы своих последователей. Учеников.

— Убьют девок.

— Бредишь. Они будут жить, а вместе с ними — мое наследие. Эти знания передадутся их ученикам, а те снова переложат их на бумагу. И так без конца.

— Однажды ты снова умрешь и, как знать, снова утратишь воспоминания. Книги и свою главную рукопись.

— Отыщу труды своих последователей. — Чернокнижник пожал плечами. — Если не выйдет… ладно. Возможно, так будет лучше. Незачем ограничиваться Тьмой и Арканой. Магия многообразна. Стихи. Палитра их смешений. Силы. Свет, Жизнь, Смерть, Скверна и Благодать… наверняка существуют и те, о которых мне еще не ведомо. Вселенная настолько многообразна, что сущей глупостью выглядит идея, до самого конца цепляться за познанную крупицу.

Издав последний вопль, Бедность рассыпался на песок, истаявший в воздухе еще до соприкосновения с полом.

Глава 34

С исчезновением предпоследнего большого страха, Тирисфаль ощутил некоторое облегчение. Словно камень с души упал и стало проще двигаться. Вместе с тем мрак почти полностью развеялся. Осталась лишь небольшая черная дымка у пола. Да и та, под давлением воли, активно притягивалась и поглощалась аурой, питая прожорливый Демонический Доспех.

— Осталось последнее препятствие. — Пробормотал он, разворачиваясь назад.

Пролетев к развилке, дух остановился спиной к вратам, сквозь которые входил. Пред ним была высокая лестница. Поднявшись по ней, он, не став медлить, вошел в покой без дверей.

Внутри обстановка… внушала неприятные ассоциации. Она полностью повторяла жилой бокс из воспоминаний. Тесный. Местами нуждающийся в ремонте и обновлении коммуникаций, фильтров.

В дальней части от входа стояла кровать, отгораживаемая занавесом. Сейчас он был отодвинут в сторону. На ложе находилась женщина, мертвая возлюбленная, а над ней стояла точная копия. Даже одетая идентично.

— Ты пришел. Зачем? — Спросила она, не поворачиваясь.

— Надеюсь избавиться от тебя. Очень уж не люблю, когда на меня влияют.

— Не понравилось мое явление? А какого умирать в одиночестве? Ты мог меня спасти, будь рядом.

— Уймись. — Слова совсем не будили прежних чувств в колдуне. — Ты мертва. Тебя больше нет. — На кончиках вытянутых вперед пальцев зажегся черный огненных шар и стремительно улетел вперед. — Мертвое не должно донимать живых. — Вспышка Пламени Тьмы поглотила фигуру.

В последнее мгновение чернокнижник почувствовал волну жгучей обиды вперемешку со многими сожалениями, прежде чем огонь опал, ничего после себя не оставив. Вместе с «призраком» исчезли и созданные ей иллюзии. Комната совершенно опустела.

«Это ее настоящие эмоции?» — От чего-то мужчине стало до боли горько. Он совсем не испытал ожидаемого торжества и радости от завершенного дела. Нет. Ему стало противно от самого себя. От последнего поступка.

Ритуал оборвался.

Демонолог осознал себя сидящим на каменном полу в пустой комнате, обуреваемый негативными эмоциями. Холод, царивший в подземелье, благодаря чарам не проникал сквозь Одеяние Стенающих Душ. Пронизывающий взгляд устремлялся на десятки метров вперед, под землю, но ничего не видел.

Мысли витали где-то далеко, заблудившись где-то в дебрях прошлого, принадлежащего простому человеку. Острая боль раз за разом пронзала виски. Поочередно пробуждались так и не распределенные по полкам шкафа «книги». Воспоминания.

Минул долгий час, прежде чем до слуха чаротворца донеслось противное шипение, сопровождаемое тихим надсадным сопением. По инерции посмотрев вправо, он увидел пару маназмеев. И девчонку, вокруг которой они кружили. Она сидела, спрятав лицо в коленях, да укрывшись руками.

«Лиала» — Запоздало промелькнула мысль в ослабшем разуме.

— Я же велел тебе подниматься наверх. — Тирисфаль положил руку на плечо ученицы и коротко ее встряхнул. Повинуясь ментальной команде, пара духов прекратили угрожающе шипеть, направившись прочь из помещения.

— Наставник? — Девушка вскинула голову, шмыгнув носом. — Вы… в порядке?

— Если можно так считать. — Маг откинулся спиной на стену и еле заметно пожал плечами. — Так почему ты здесь?

— Хотела вас проверить. — Тихонько ответила она.

— Зачем?

— Прошла ночь, а вы все не поднимались, учитель. Мне было страшно. Вдруг… вдруг вы могли умереть? — Губы девы задрожали.

— Разве имелись причины так считать? — Мужчина хмыкнул и улыбнулся. Мысль о смерти казалась ему забавной.

Он столько времени и усилий приложил, чтобы не умирать. Вся экипировка, Алхимические Трансформации и умения тому способствовали. Саму его душу вытрясти из тела представлялось почти невыполнимой задачей. А покуда она на месте — умереть он не мог.

— Да. — Упряма заявила дочь Этира. — Вы говорили сам с собой, спорили. Двумя разными голосами. — Ее глаза начали слезиться, но слезы так и не потекли. — Мне было очень страшно. Я хотела позвать помощь, но уже наступила ночь! У выхода поджидали твари!

— Там защита.

— Я не знала и до смерти перепугалась! Всю ночь провела в ужасе, не сомкнув глаза. Потом вас проверяла, пока не появились те… змеи.

— Еще хочешь стать магом? — Колдун опутал соседку Телекинезом, притянув себе под бок, да обнял правой рукой за плечи. Ему было очевидно, что девочка не продолжала плакать только по одной причине — на это уже не осталось сил.

— Да. — В голосе Лиалы проявилась твердость. Она перестала прятать глаза и трепать юбку, вглядевшись в серую, гладкую маску.

— Хорошо.

— Я… не хочу больше бояться. Страх противное чувство. Вся моя жизнь погружена в него. — Девушка робко прижалась к наставнику, отведя взор в сторону. — Простым людям запрещено выходить из дома ночью. Во тьме скрываются чудовища, с которыми нам не совладать. А мне нравится ночью. На небе появляются такие красивые огоньки…

— Ты всегда будешь чего-нибудь бояться. От этого невозможно избавиться, такова природа разумных существ. — Чернокнижник вытянул вперед левую руку, ладонью вверх. Над ней собралось черное облачко тьмы, а следом в нем начали зажигаться точки света. — Огоньки зовутся звездами. Это такие же солнца, как то, к которому ты привыкла, но очень далекие. От того и кажутся они крошечными.