Мистер Шнайдер был шокирован ее словами.
– И слышать не хочу об этом.
Он приподнял шляпу и потом повел ковбоев к парадной двери дома.
– Мы рады, что ты вернулся, брат, – сказала Утренняя Звезда. – Кроу больше не нужны неприятности.
– Скажи, если мы можем тебе помочь.
Утренняя Звезда и Вечерняя Звезда улыбнулись, обняли друг друга и направились к амбару. Мэверик продолжил экскурсию.
– Чем дольше ты будешь здесь жить, – сказал он Синтии, – тем больше узнаешь о ковбоях. Ты сможешь объезжать ранчо верхом вместе со мной и осматривать скот и угодья. Но сейчас, я полагаю, нам надо выпить и отдохнуть. Что скажешь?
Синтия улыбнулась:
– Я устала больше, чем думала. Мы можем полежать до ужина?
– Думаю, это хорошая мысль.
Синтия почувствовала себя здесь как дома, особенно после того, как ей оказали столь теплый прием. Ранчо Мэверика было очаровательным.
Розалинда с интересом наблюдала за играющими неподалеку щенками.
– Они останутся здесь, – заверил ее Мэверик.
– Могу я забрать себе их всех?
– Если сумеешь с ними справиться, они твои. Розалинда усмехнулась:
– Я бы выпила лимонаду.
Мэверик обнял своих дам, и они пошли к парадному крыльцу.
В тот же вечер после ужина Синтия и Мэверик сидели на качелях на передней террасе. Воздух подрагивал от легкого прохладного ветерка, приносившего аромат полевых цветов, сосны и дымка вигвамов. Розалинда, мистер и миссис Шнайдер легли спать. Ослепительная луна двигалась по небу, озаряя серебряным светом Гус-Крик. Квакали лягушки, стремительно пролетали светлячки, недалеко на дереве ухала сова.
Синтия со вздохом опустила голову на плечо Мэверика:
– Как восхитительно!
– Тебе здесь нравится?
– Да. Как здесь может не понравиться? Все это так похоже на тебя.
– На меня?
Она улыбнулась, но в тени веранды улыбка ее не была видна.
– Ты дикий и вольный человек, но в то же время нежный и верный.
– Это я-то?
Синтия усмехнулась и сжала его руку:
– Ты только притворяешься сорвиголовой. И я больше не верю, что ты такой.
– Значит ли это, что я тебе больше не интересен? Она легонько прикусила его шею сквозь тонкую хлопчатобумажную ткань рубашки:
– А ты как думаешь?
– Не знаю. Может быть, тебе следует доказать мне, что ты еще не потеряла ко мне интереса.
Синтия снова куснула его, потом принялась покрывать быстрыми легкими поцелуями его шею и плечо. В ответ он поцеловал ее в губы – сначала неспешно и нежно, но потом отчаянно и жарко. Синтия застонала от наслаждения и погладила длинными пальцами его густые волосы. Он притянул ее к себе. Синтия вздрогнула, но не от холода. Напротив, ей казалось, что она вся горит. Мэверик, ощутив соблазнительные изгибы ее тела, тоже застонал, потому что он хотел ее. Но сейчас и здесь это было неуместно, потому страсть уступила место изнеможению.
Мэверик поднял голову и нежно отвел легкие пряди светлых волос с ее лба.
– Может быть, мы пойдем в мою комнату?
– Это возможно?
– Неужели миссис Шнайдер не знает, что зеленая комната соединена с моей?
– Думаю, она считает, что мы будем вести себя достойно.
– Не слишком ли это?
– Конечно, это выше наших сил. Он усмехнулся:
– Мы могли бы прогуляться вдоль реки. Синтия улыбнулась в ответ:
– В такую чудесную лунную ночь никто за это нас не осудит.
– Я прихвачу стеганое одеяло.
– Мы посидим на берегу реки.
Мэверик уже почти поднялся, по вдруг до него донесся стук копыт. К ним быстро приближался всадник. Мэверик сжал руку Синтии:
– Мы в тени. Не двигайся, пока я не увижу, кто это.
– У нас снова неприятности?
Она старалась говорить тихо, чувствуя, как страсть уступает место напряжению.
– Если речь идет о неприятностях, то это, конечно, Рекс Далтон.
Синтия уже поняла, что Далтон завидует Мэверику. Но Мэверик знал, как защитить себя. У него была богатая практика. Да и она уже начала осваивать это искусство. И все же ей хотелось, чтобы в этом не было необходимости.
Всадник подъехал к ним галопом, спрыгнул с коня и обмотал поводья вокруг столба у веранды. Он поспешил вверх по ступенькам. Шпоры его позванивали при каждом шаге. Гость громко постучал в дверь.
– Сюда! – крикнул Мэверик, не трогаясь с места. – Я вернулся.
Ковбой повернулся, бессознательно выхватив из-за пояса «кольт» 45-го калибра. Ему с трудом удалось преодолеть инерцию движения.
– Мэверик?
– Да.
Ковбой рванул к себе качалку. Вид у него был неспокойный.
– Рад, что ты вернулся.
– Я привез с собой двух леди. Моя дочь Розалинда наверху, а это невеста Синтия Тримейн.
– Здрасьте, мэм. Добро пожаловать на ранчо Мэверика. – Ковбой снял шляпу.
– Синтия, это Тоби Лайтфут – мой лучший десятник.
– Рада с вами познакомиться.
Синтия внимательно изучала ковбоя и заметила, что он смешанного происхождения – в нем была негритянская и индейская кровь. Тоби был высоким и мускулистым, одет в синие джинсы, выцветшую рубашку, на голове носил красный платок, на ногах – потрепанные ковбойские сапоги.
– Мне очень неприятно врываться к вам, но у нас беда.
– Мы слышали, что Рекс Далтон мутит воду, провоцирует склоки между ковбоями, пастухами, скотоводами и фермерами. Ему даже удалось привлечь к этому горожан, мнения и симпатии которых разделились, – сказал Мэверик.
– Дело обстоит гораздо хуже. – Тоби вертел шляпу в руках. Он угоняет скот с нашего ранчо и клеймит его заново.
– Ну, в этом нет ничего необычного.
– Здесь этого прежде не было.
– Верно.
– А тот скот, что ему не удается угнать, он просто забивает и оставляет сарычам.
Мэверик подался вперед:
– И каковы потери?
– Я провел ревизию по северо-западной границе наших земель. – Тоби снова принялся мять свою шляпу. – Обнаружил две дюжины годовалых бычков, забитых им. Дело скверное. И вокруг следы кроу.
– Что? – Мэверик вскочил, принялся ходить. – Ты уверен?
– Нынче почти полнолуние. Я не ошибся.
– Кроу охотятся в горах. Они знают, что имеют на это право. Знают также, что я продаю им скот для работы на ранчо.
– Верно.
– Зачем им забивать мой скот?
– И оставлять на месте туши?
Теперь и Тоби поднялся. Синтия сжала руки. Она беспокоилась за Мэверика и его ранчо. Мэверик смотрел на Тоби.
– И к какому выводу ты пришел?
– Далтон может всех нас поссорить и натравить друг на друга. Но пока никто не думает об этом. Далтон нанял вооруженных головорезов. Они выполняют всю грязную работу, оставляя следы, чтобы подозрение пало на других.
Мэверик кивнул:
– Когда мы ослабеем, он будет героем.
– И я так думаю.