не говорит – с усмешкой сказал Кирсанов – он исчез.
Ксения посмотрела на него широкими глазами.
– Что значит исчез?
Кирсанов пожал плечами.
– Никто его не может найти – сказал он – и домой к нему наведывались и у любовницы были, никаких следов и мобильник отключен.
Ксения задумчиво повела бровью.
– Значит он чего-то боится – заключила она – чего-то, а может быть и кого-то.
– Ты хочешь сказать, что он видел убийцу? – спросил Кирсанов.
Ксения пропустила легкую улыбку.
– Нет, не так – сказала она – он знает убийцу, а убийца знает его и знает где он живет и все его связи, поэтому этот Монтвид, решил скрыться от греха подальше.
Кирсанов вздохнул.
– Ну по крайней мере никто больше не будет поддерживать эту «Арнис» – сказал он – ведь теперь и ежу понятно, что она простой гангстер.
Ксения усмехнулась.
– Ты, как всегда, делаешь поспешные выводы – мягко сказала она – я не думаю, что эта девушка в этом замешана, особенно учитывая тот факт, что такого кровопролития она раньше не допускала.
Кирсанов хмыкнул.
– Ну раньше не допускала – сказал он – а теперь допустила. Она оставила нам кучу четких следов, по которым стоит только пойти и выйти к цели.
Кирсанов явно гордился своей теорией. Ксения только вздохнула. Именно это ей в нём и не нравилось.
– Верно – согласилась она – но, если ты встречаешь следы в лесу, вовсе не обязательно идти по ним, даже если они очень четкие. Потому что они могут привести к обрыву.
Кирсанов фыркнул.
– Мне известно всё что нужно – сказал молодой человек – я знаю, что говорят свидетели и я вижу труп. Ольвийский порт – это важный торговый узел. Провести здесь теракт, для сепаратистов, милое дело.
Ксения нахмурилась, пристально вглядываясь в то место, где стояло кресло с трупом. Здесь чувствовался привкус смерти, а еще немой ужас, только такой ужас, какой и можно было испытать рядом с охотницей.
– Недостаточно найти знания – веско заявила девушка – ему ещё нужно найти применение. Знание имеет цену тогда только, когда оно делает нас более способными к деятельности. Всезнание без практики – это поистине глупое занятие.
Кирсанов внимательно смотрел на неё. Он ждал продолжения лекции.
– Это не теракт – сказала Ксения – это казнь, наказание за провал. Причем дикое и импульсивное. Вызванное сильным раздражением. Неудачей.
Ксения вздохнула. Обыватели привыкли думать, что все преступления по своей природе являются сложными. Это было в корне неверно. Ведь преступления, в сущности, порождают обыкновенные человеческие страсти: зависть, ненависть, жадность. Тот, а точнее та, кто это сделал это явно не испытывала таких эмоций. Ксения бы сказала, что она никаких эмоций не испытывала. Только в состоянии глубоко безэмоциональном можно совершить подобное. Ксения усиленно хотела убрать все внешние обстоятельства, которые закрывали простую истину. Но вот понравится ли ей такая истина? Как говорят мудрые: на войне правда первая потеря, но только она способна победить фантом страха. Ксения медленно закрыла глаза. Вне всякого сомнения, ей уже приходилось встречаться и с таким оружием, и с таким стилем убийства. Какую же строну теперь представляет таинственная Организация, название которой боятся произносить вслух? Её действия окутаны липким и вязким страхом. Продукт её действий здесь ранее – Директория. Что же у них за цель сейчас? Иногда она жалела, что так импульсивно поступила в разговоре с Соколовским. Она тогда поддалась своему гневу, своей боли. С его смертью она потеряла единственную ниточку к Организации. Возможно, судьба дает ей второй шанс распутать этот клубок лжи и обмана, куда они все погружены? Но готова ли она сама к этому? Ксения никогда не считала себя выше и сильнее кого-либо. Она просто выполняла свою работу. Ту, которая у неё получалась. Но кто и когда был к чему-то готов. Ксения усмехнулась своим мыслям. Она помнила старую истину: если вы оказываетесь посередине, необходимо выбирать сторону. В конце концов в Ад можно попасть не только за наши личные поступки, но еще и за трусость совершать их. За те дела, которые мы могли совершить, но довели до конца. Ты есть только то, во что ты веришь.
– И что же нам теперь делать? – сокрушенно спросил Кирсанов.
– Прежде всего нужно смотреть на вещи открытыми глазами – ответила Ксения – решение обязательно придёт. Не важно, как медленно ты идешь, главное, что идешь и в правильном направлении —
Кирсанов пожал плечами.
– Знать бы только, где оно – это правильное направление – пробормотал он.
Они шли вдоль мрачного коридора с облезлыми стенами, когда из какого-то углубления, словно бы из норы, появился человек в рабочем комбинезоне.
– Псс – шепнул он так тихо, чтобы никто посторонний не мог услышать – вы тут девицей интересовались?
Ксения развернулась к мужчине, окинув его внимательным оценивающим взглядом, каким она обычно смотрела.
– Допустим – ровно сказала она – а вам, что за дело?
Мужчина опасливо поглядел на неё. В этом ответном взгляде делились между собой страх и надежда. Разобщение и отсутствие доверия между людьми, вот корни, которые питали древо зла.
– Пойдемте со мной – сказал он – думаю вас заинтересует моя информация.
Авалова и Кирсанов переглянулись. Особого выбора не было.
Ведомые грузчиком они проникли в то самое углубление, из которого он вылез. Это был ещё один коридор, вытянувшийся на многие метры вперед, освещенный тусклыми фонарями. По обеим его сторонам торчали открытые и закрытые двери. Пахло морской солью и прогорклым маслом. Где-то, очевидно, готовили еду.
– Что это за место? – не утерпел Кирсанов.
Мужчина обернулся к нему и осклабился.
– Помещения низшего персонала – сказал он – таких как я.
Они зашли в одну из дверей. За ней маленькая бетонная комнатка с кроватью, столом, стулом и телевизором. Грузчик сел на стул и указал своим гостям сесть на кровать.
– На нас – сказал он – низший персонал, не обращают внимания. Вот меня и не заметили, когда всё случилось.
– Значит вы видели, что произошло? – запальчиво воскликнул Кирсанов.
Мужчина махнул грязной рукой.
– Видел – сказал он – глаза бы мои лучше этого не видели. Понимаете, я грузчик и часто ношу туда-сюда по этажам разные коробки, вот и… значить вчера я проходил мимо кабинета начальника и краем уха услышал разговор, что он нашёл какой-то судовой журнал.
Кирсанов нахмурился.
– Судовой журнал? – спросил он.
Мужчина кивнул.
– Да – сказал он – а, как раз сегодня. Девицы две, что переполох-то весь устроили, как раз