Читать интересную книгу Бифуркатор - Алекс Белов

  Монстр бережно перенимает Глобус и ставит на стол рядом с монитором. Второе существо с обожанием гладит артефакт.

  - Вы... доктор Вечность? - спрашиваю.

  - Нет, - качает головой первый и медленно переводит на меня слепой взгляд. - Доктор Вечность - это компьютерная программа нашего разума. Мы же... не люди, нет. Поэтому можете называть нас существами, монстрами, тварями.

  Мне кажется, что слово тварь подходит как нельзя лучше.

  - И мы живём вне времени, - дополняет второй.

  - Как это?

  - Это так, что мы им управляем. Или, скорее, направляем. Но это не то, о чём вы подумали. Мы не можем обратить время вспять. Когда понадобится, оно сделает это само. Мы можем путешествовать по времени любой шизогонической реальности, а здесь, - Первая Тварь обводит руками павильон, в котором мы оказались. - Времени нет. Сейчас никто из вас не стареет и не молодеет. Вы находитесь в абсолютном нуле.

  - Абсолютный нуль времени невозможен, - вдруг говорит Стёпка.

  Твари переглядываются и кивают, а затем Первая легонько кивает рукой в сторону Стёпки, и тот безвольно роняет голову на грудь. Очки кривенько съезжают на кончик носа. Проделать тот же трюк с Серёгой не удаётся. Он всё ещё ошарашено смотрит на Тварей. Они вновь переглядываются и указывают на него двумя руками. Серый хватается за подлокотники кресла и мотает головой.

  - Что вы пытаетесь со мной сделать? - плаксивым голосом произносит он.

  Твари вновь переглядываются и пожимают плечами.

  - Семёрка, - произносит Вторая.

  Их внимание сосредотачивается на мне.

  - Последняя беседа касается только нас и вас, господин Артём. Но, коли ваш старший друг обладает сильной седьмой аурой, мы позволим ему поприсутствовать. Что же касается Степана, не пугайтесь, его телом завладел спокойный здоровый сон.

  - Ага, - отрешённо киваю я, теряясь в происходящем. - Так, где же Андрюшка?

  Первая Тварь вздыхает и направляется к доске.

  - Чем серьёзнее ты нас сейчас выслушаешь, тем быстрее разберёшься в происходящем.

  Взяв тряпку, Первая Тварь стирает с доски все иероглифы.

  - Возможно, вы слышали, что однажды Вселенная образовалась из Большого Взрыва. Когда всё сущее сжалось до размера молекулы и взорвалось, образовывая пространство и время. - Тварь рисует на доске кружочек. - Но в тот момент образовывается не одна Вселенная, а несколько. Они существуют на одном и том же месте, но в разных пространствах, так сказать. Все Вселенные я нарисовал в виде кружочка. С того самого момента, у каждой Вселенной началось своё развитие. И потекло в разных направлениях. - От кружка Тварь рисует лучики, как у солнышка. - В разных направлениях, - повторяет он и оборачивается. - Смею отметить, что рост цивилизации ускоряет течение каждой Вселенной. Видите, в начале времён все лучи находились достаточно близко друг к другу, понимаете, Артём?

  - Угу, - киваю я, сосредоточенный, как на уроке истории.

  - Они удалялись друг от друга медленно, но потом человечество начинает развиваться, и течение ускоряется. К примеру, ваша цивилизация за вторую половину двадцатого века сделала скачок в очках в три раза превзошедший всё развитие до этого. Жизнь на вашей планете существует уже около восьми тысячи лет.

  - Восемь тысяч семьсот сорок один год, если быть точным, - информирует Вторая Тварь.

  - Да. Представьте, за пятьдесят лет вы обошли развитие науки за предыдущие восемь тысяч шестьсот девяносто один год в три раза. Разница велика?

  - Да, - кивая я, ожидая, когда наконец появится Андрюшка. Напоминает повествование истории одного мальчика со слов: в начале было Слово.

  - Соответственно и скорость развития увеличилась в три раза. За пятьдесят лет все все-ленные отлетели друг от друга на огромное количество внепространственных километров. Впервые этот факт дал о себе знать в средневековье. Разрушение, катаклизмы. И тогда появились мы. Твари-вне-времени. Те, кто следят за существованием миров. И нашей главной функцией является бифуркация.

  - Как? - морщусь я.

  - Обратите внимание сюда, - Вторая Тварь делит один из лучей на равные отрезки. - Это дни. Дело в том, что для нас прошлого или будущего не существует. Для нас существуют лишь такие отрезки времени. Возьмём к примеру любой день. Двадцать третье июля. - Я вздрагиваю и сжимаю губы. - Вы жили в двадцать третьем июля. Но точно такой же вы жили и в двадцать втором, и в двадцать четвёртом. На следующую ночь вы переходили в двадцать четвёртое июля, а ваш предшественник в двадцать третье. Если бы вы могли вдруг астрально, так сказать, заглянуть назад, то смогли бы пожать руку самому себе. При этом перед вами стояла бы не ваша копия, а такой же Артём Бреус. Убей его, вы бы обрекли его окружающих людей на жизнь без любимого человека. Вы бы вернулись в двадцать третье и продолжили бы жизнь с родителями, а во вчерашнем дне жили бы другие родители, которые оплакивали бы смерть своего сына, понимаете? Вы бы внесли изменение в существование вашей системы всего в одном дне и создали бы параллельный мир. Новую шизогоническую реальность.

  Первая Тварь замолчала, и я не выдерживаю.

  - А причём тут мой брат!? - спрашиваю я.

  - Мы заметили, что чем дальше во внепространственном бытии друг от друга реально-сти, тем больше они подвержены разрушению, потому что между ними теряется связь Большого Взрыва. Посмотрите ещё раз. - Первая Тварь указывает на кружок. - Рядом с кружком все реальности близки друг к другу. Однако обратите внимание на наши дни. - Тварь указывает на край доски. - Даже два ближайших луча находятся уже далеко друг от друга, и, к сожалению, они разрушаются. Чтобы этого не происходило, мы создаём бифуркаторов.

  ***

  Сергей прячет лицо в ладонях и что-то шепчет. Может, молитву, может, умоляет себя проснуться.

  - Что за бифуркаторы? - спрашиваю я.

  - Их цель - удерживать внепространственные соединения. Помните, если вы убьёте себя во вчерашнем дне, вы создадите новую шизогоническую реальность, и она начнёт сущест-вовать по-своему. - Первая Тварь делает ответвление в середине луча и рисует новый. - Между двумя начальными реальностями появляется новая, которая позволяет держать внепространственную связь. И чем больше таких реальностей, тем прочнее держатся миры, тем безопаснее живётся вам.

  - А причём тут Андрюшка? - совсем тихо спрашиваю я, мечась взглядом от одной твари к другой.

  - Он - бифуркатор, - говорит Вторая Тварь.

  - Мы выбираем человека, которого зацикливаем в одном дне, - объясняет Первая Тварь. - Бифуркатор является исполнителем процесса бифуркации. А бифуркация - это рождение новых шизогонических реальностей. Этот процесс можно запустить путём малых изменений работы одного элемента системы. По сути, когда бифуркатор начинает осознавать, что заперт в одном дне, он начинает вести себя по-другому. Понимаете, Андрей из двадцать второго июля, попав в двадцать третье июля, проживёт этот день так же, как и предыдущий Андрей из двадцать третьего июля. Ваши предшественники ничего не меняют и действуют по трафарету. Таков незримый закон Вселенной. Но когда бифуркатор остаётся в одном дне, он всегда проживает его по-разному, рождая новые и новые шизогонические реальности. Каждый день, пока не умрёт, ваш брат будет рождать новый мир.

  - А куда же деваются его предшественники? - почти шепчу я, исподлобья наблюдая за Тварями.

  - Они соединяются с ним, - отвечает Первая Тварь. Именно поэтому бифуркаторы живут от полугода до года.

  - Концентрация личностей в одном теле переходит границы, и они растворяются в энергии, - заканчивает Вторая.

  - У Андрея теперь раздвоение личности? - спрашиваю.

  - Неееет, - качает головой Первая Тварь. - До бифуркационного дня все предшественники Андрея жили одинаковой жизнью. Это один и тот же Андрей, только Энергетика всякий раз увеличивается. В конце концов она растворит тело вашего брата. Это печально... Для вас. Да. Но в целом, рождая шизогонические миры, ваш брат спасает не только вас, но и всех людей в соседних Вселенных. Отсюда мы и хотим у вас спросить: вы действительно хотите забрать Андрея? Потому что пока процесс бифуркации не завершён. Если вы заберёте брата, через несколько лет Вселенные начнут рушиться, и вы все умрёте. Вы, они, - Тварь кивает на Стёпку и Сергея. - Ваши родители, ваша планета, солнце.