Пантура повели обратно, но не в Первую общину, а в Седьмую – родную общину Данура. Ученого подвели к двери, где уже стояла стража, и впихнули внутрь. Оказавшись посреди комнаты, Пантур увидел сидевшего в ней пленника или, точнее, пленницу. Это была Хэтоб.
Данур командовал своими сторонниками, вполне проявляя те качества, за которые он когда-то был выбран советником. Он беспрепятственно занял наружные выходы и взял под стражу владычицу. Ее сторонники, никогда не знавшие ничего подобного, почти не сопротивлялись. Представив монтарвам допуск чужаков в Лур как ошибку Хэтоб, повлекшую нападение уттаков, он все-таки затеял переговоры с Каморрой. Нельзя сказать, чтобы хозяин уттаков нравился Дануру больше, чем гостившие в Луре маги – ему были одинаково противны все люди сверху, – но бывший советник надеялся отыскать возможность избавиться и от тех, и от других, а заодно вернуть себе власть и влияние в Луре.
Так как Данур не мог рассчитывать на прежнее положение при Хэтоб, у него естественным образом возникла мысль поставить владычицей другую женщину – свою дочь – и стать при ней советником, то есть фактическим правителем монтарвов. Поэтому он приказал отыскать и доставить корону владычицы. Ему принесли золотой обруч, найденный в стенной нише спальни Хэтоб, но символа власти, Желтого камня, в короне не оказалось.
– Где символ власти? – нахмурился Данур, откладывая в сторону бесполезный обруч.
– Мы не знаем, в короне не было камня.
– Допросите Хэтоб, обыщите ее! Камень должен найтись!
Эта неудача не обескуражила Данура. Он не сомневался, что символ власти спрятан недалеко и вскоре найдется. Но, когда другая группа монтарвов, посланная схватить чужаков, сообщила, что тем удалось скрыться в подземных переходах Фаура, Данур занервничал. Близился вечер, время встречи с Каморрой, на которой было договорено выдать чужаков магу.
Каморру, разбуженного среди ночи посланниками Данура, позабавило, какие горячие события были вызваны его появлением в подземном городе. Почуяв собственную выгоду в чужой склоке, он охотно принял сторону Данура и согласился в случае надобности поддержать претендента на местную власть. Он легко договорился о выдаче Красного камня и назначил встречу на стыке людского утра и монтарвского вечера.
Когда Каморра явился на встречу, переворот уже состоялся. Зачинщик переворота дожидался его у входа.
– Это вы посылали гонцов? – уточнил Каморра. – Вы – тот самый Данур?
– Я. – Но монтарв не торопился начинать беседу. Создавалось впечатление, будто он не знает, что сказать.
– Ваши люди уверяли меня, что вы отдадите мне Красный камень, – перешел к делу маг. – В обмен я пообещал свое расположение и помощь. Я пришел, как договаривались, но не чувствую здесь Красного камня. Значит, вы хотите, чтобы сначала я что-то для вас сделал. Что именно?
– Дело в том… – замялся Данур. – Дело в том… Они сбежали.
– Если вы мне врете, то знайте, что мне еще никто не врал безнаказанно! – вспылил маг.
– Поверьте, меня это огорчило не меньше. Их выдачей я хотел закрепить наш союз, поэтому приложил все усилия, чтобы схватить их. Я перекрыл все выходы, послал за ними людей, но…
– Куда они сбежали?! В каком направлении?! Я догоню их поверху.
– Они ушли не наверх, а под землю, – признался Данур.
– Так догоните их!
– Туда ведет лаз, слишком узкий для нас, монтарвов. Потребуется двое суток, чтобы раскопать его. – Каморра окинул оценивающим взглядом широкие, кряжистые фигуры подземных людей.
– Вот что, Данур! – сказал он. – Я думаю, мои уттаки пролезут в эту щель. Проводи нас туда, а об остальном я позабочусь сам.
Данур помолчал, взвешивая предложение мага.
– Да, – согласился наконец он. – Мы проведем вас в пещеры Фаура.
Но – об остальном вы позаботитесь сами.
– Я же сказал! – с обычной резкостью бросил маг. – Сейчас я буду здесь с уттаками.
Данур остался у входа дожидаться возвращения Каморры. Тот не заставил себя ждать, спеша пуститься в погоню. Данур повел мага по коридорам, за ними следовали два десятка уцелевших после стычки уттаков, наполняя лурские коридоры вонью и приглушенным галдением. Дойдя до полузасыпанного тупика, Данур указал магу на лаз в верхней части насыпи.
– Они ушли в эту дыру.
– Эй вы, все! Живо, туда! – прикрикнул маг на уттаков. Дикари один за другим полезли в темнеющее отверстие. Каморра бросил взгляд на стоящих неподвижно монтарвов, кивнул Дануру и полез вслед за уттаками.
Данур постоял немного, прислушиваясь к звукам, доносившимся из лаза, затем повернулся к помощникам, сопровождавшим уттаков.
– А теперь – заваливайте проход! – скомандовал он. – За кирки и заваливайте, чтобы и всеед не пролез!
***
Хэтоб сидела, облокотившись на стол и оперев голову на подставленные кулаки. При виде Пантура она встала и пошла ему навстречу.
– Пантур, и тебя схватили! Что же это делается, Пантур?!
Голос владычицы дрожал от обиды и возмущения.
Пантур смущенно встретил ее ищущий, спрашивающий взгляд.
– Данур предал вас, великая, – сказал он. – Тайком от вас он вступил в переговоры с Каморрой, и все из-за власти. Ради власти он хочет выдать наших гостей Каморре, и ради власти он хочет поставить владычицей свою дочь.
– Так вот для чего они требовали Желтый камень! – возмутилась Хэтоб. – Они обыскивали меня, Пантур, какое оскорбление! Если они найдут, символ власти, совет может принять это беззаконное решение.
– Его не найдут, – успокоил ее Пантур. – Я отдал камень магам, а они успели скрыться в пещерах Фаура. Все планы пещер у них, других в городе нет.
– Значит, сторонники Данура не смогут короновать его дочь, – уже спокойнее сказала Хэтоб, – Но как же я?
– Я обменял Желтый камень на рог василиска, как договаривались, – шепнул Пантур, наклонясь самому ее уху.
– Он у тебя?! – вскинулась Хэтоб.
– Тише. – Пантур с опаской глянул на дверь.
Хэтоб понимающе кивнула.
– Что же теперь будет? – спросила она.
– Подождем. Я надеюсь на Масура, он что-то придумал.
– Разве в Луре еще есть мои сторонники?
– Конечно. Многие верны вам и любят вас, но растерялись от неожиданности.
– Я ведь хотела как лучше, Пантур, я заботилась не о себе, а о городе, – печально сказала Хэтоб. – К шару вернулась сила, плантации будут расти и питать Лур. Что же я сделала не так?
– Все было правильно, великая, – ответил ей Пантур. – Трудное время, трудный выбор. Не все в городе были готовы принять его.
Хэтоб молча присела на лежанку. В коридоре стояла ничем не нарушаемая тишина. Время обеда давно прошло, но никто не появлялся, заставляя обоих думать, что все о них забыли. Пантур подошел к двери и потребовал обед для владычицы. Еду принесли, и вновь потянулось ожидание.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});