И подчеркнуто аккуратно снял с белого пиджака невидимую пылинку. Ведьма порозовела.
— Вы позволите мне осмотреться?
— Конечно.
— Благодарю.
Помимо Миланы и Сантьяги, на поляне находилось несколько фат из дружины Дочерей Журавля. То ли дежурили, то ли продолжали исследования местности, то ли являлись свитой воеводы — уточнять нав не стал. И смущения никакого не испытывал.
Не обращая внимания на уставившихся на него колдуний, комиссар быстрым шагом достиг центра поляны, остановился, прикрыл глаза и почти минуту стоял, впитывая шорох деревьев, свежесть легкого ветерка и запах земли, с предельным тщанием изучая каждую травинку, каждый камешек. И зеленые ведьмы против воли забеспокоились, ощутив накатившую на поляну мощную волну темной энергии. Люды понимали, что им ничего не грозит, что стычки не будет, что Сантьяга просто работает, но инстинктивно насторожились — такую концентрацию силы Темного Двора боевые маги другого Великого Дома видят лишь во время сражений.
— Я не могу идентифицировать следы, — сообщил Сантьяга, не открывая глаз.
Слова были произнесены негромко, но Милана услышала.
— Уверяю, комиссар, здесь работали с темной энергией.
— Я не собирался спорить, я доверяю результатам анализа. — Нав глубоко вздохнул. — Я просто констатирую факт: следы весьма слабые.
Милана помолчала, подумала и нехотя призналась:
— Нам пришлось обрабатывать образцы в Москве, в главной лаборатории Зеленого Дома. А исследования проводили самые сильные маги.
— Я предполагал нечто подобное, — ровно ответил Сантьяга.
Он открыл глаза, вновь огляделся, словно проверяя, не изменилось ли что-нибудь в окружающей обстановке, потер пальцами переносицу, после чего присел на корточки, прижал ладонь к земле и вновь опустил веки.
— Скажите, Милана, а немагические следы вы искали?
— Что вы имеете в виду?
— Рыхлая почва? Свежие ямы? Или, наоборот, бугры?
Воевода едва не обругала дотошного нава последними словами. Или следовало начать с себя?
Получив от барона Мечеслава координаты района предполагаемой гибели Белой Дамы, Милана велела фатам сосредоточиться на поиске места магической схватки и не ошиблась — поляну дружинницы обнаружили сравнительно быстро. Но, увлекшись одной стороной расследования, воевода совсем упустила из виду другую и теперь не знала, что сказать. Выручила Милану одна из фат. Увидев, что вопрос нава поставил воеводу в тупик и та принялась жалко озираться по сторонам, словно надеясь прочитать ответ на ветвях деревьев, колдунья кашлянула и, поймав взгляд Миланы, отрицательно качнула головой.
— Нет, — с облегчением произнесла воевода. — Никаких следов не было.
— Не-ет, — чуть растянув гласную, повторил Сантьяга. Он поднялся на ноги, снова огляделся, прищурился. — Диаметр поляны ярдов сто?
— Сто пятнадцать, — уточнила Милана. Комиссар кивнул, давая понять, что услышал реплику, и после короткой паузы повторил:
— Сто пятнадцать…
Воевода поймала себя на мысли, что ей еще не доводилось видеть знаменитого Сантьягу столь рассеянным. Хотя… не так уж хорошо она его знала.
— Это важно?
— Диаметр? Как сказать… Важной может оказаться любая мелочь… К примеру: никто из ваших подчиненных не упоминал о странном запахе?
Милане пришлось вновь кинуть взгляд на помощницу. Та слегка пожала плечами.
— Насколько странном?
— Необычном, — немедленно ответил нав. — Непонятном. Который невозможно идентифицировать. Странном.
Помощница с сомнением покачала головой. Милана перевела взгляд на Сантьягу.
— Нет, ничего подобного мои девочки не заметили. — И тут же добавила: — Хочу напомнить, что мы прибыли сюда через пять дней после убийства.
— Тем не менее я прошу вас опросить всех, кто первым осматривал поляну. Не почувствовал ли кто-нибудь из них необычный запах? — Комиссар прикоснулся к безупречной прическе, провел рукой по черным волосам. — Он мог напоминать запах расплавленного железа.
— Я узнаю, — пообещала Милана.
— Сто пятнадцать ярдов, — в очередной раз повторил нав.
— Приблизительно, разумеется, поляна не идеально круглая.
— Да, я понимаю… — Сантьяга уставился себе под ноги, заметил, что светлые туфли слегка запачкались, и нахмурился. — Скажите, Милана, вы проверяли состояние почвы? — И, увидев, что вопрос в очередной раз вызывал у воеводы затруднения, добавил: — Впрочем, интересующее меня исследование можно провести и теперь. Пусть ваши подчиненные проведут детальный анализ грунта, есть подозрение, что в некоторых местах он может оказаться мягче, чем должен. Понимаете, что я имею в виду?
— Намекаете, что здесь были вырыты и вновь засыпаны ямы?
— Скорее — небольшие, диаметром тридцать-сорок футов, шахты, уходящие вертикально вниз.
— На какую глубину?
— Неважно, — отрезал нав. — Их должно быть шесть, и расположены они будут — если, конечно, будут — в круге диаметром от шестидесяти до ста ярдов. Приступайте!
Второй раз за несколько часов Милане отдавал приказ мужчина. Мужчина! Но барон Мечеслав, по крайней мере, люд, его полномочия подтверждены словом королевы. А комиссар представляет враждебный Великий Дом…
И во второй раз за те же несколько часов воеводе пришлось смириться. Да, Сантьяга приглашен к расследованию в качестве эксперта, но люды понимали, что нуждаются в его опыте и знаниях, фактически — в опыте и знаниях Темного Двора. И возмущение ничего не даст: комиссар позвонит барону, тот нажалуется королеве, и приказ будет выполнен. А она, Милана, получит еще один щелчок по носу.
А их в последние дни было достаточно.
— Что это за шахты?
— Милана, — обаятельно улыбнулся нав. — Мне нужна информация. Если догадка подтвердится — объяснения последуют. Если нет, то… — Он вытащил из кармана телефон. — А сейчас прошу меня извинить…
Сантьяга отошел к лесу, на ходу набрал нужный номер и поднес телефон к уху.
— Это я… — Несмотря на все усилия, воеводе не удалось услышать ни одного слова — в случае необходимости навы умели быть необычайно скрытными. — Размеры площадки подходят. Почва тоже нормальная, без скальных отложений. Сейчас проверяем наличие характерных повреждений. — Пауза. Сантьяга внимательно выслушал мнение собеседника, после чего уточнил: — Насколько откровенным я могу быть?
И услышал в ответ то, что и ожидал: «На твое усмотрение».
* * *
Муниципальный жилой дом, Москва, Загородное шоссе,
8 августа, вторник, 14:16
Несмотря на полученные от Витольда подробные сведения об особенностях чудской энергии, Итар все равно пребывал в сомнениях. Однако признаваться в них Ундеру шас не спешил — ни к чему. Чуд должен быть уверен, что артефакт сработает как надо, и храбро отправиться в хранилище, не мучая себя ненужными вопросами. Если он решит, что операция слишком опасна, то, чего доброго, еще откажется от ее исполнения, и тогда плакали надежды на возврат долга.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});