Ещё пара минут, и на чердак вернулся Жакар. После этого начался долгий и довольно нервный процесс извлечения и переноса ценностей. Ввиду того, что мы имели дело с семейными реликвиями, я лично контролировала процесс. Это оказалось очень выматывающе, почти убийственно!
Перенос занял добрых полдня, зато к вечеру в одном из залов на первом этаже появилась целая экспозиция. Люди, одетые в костюмы разных эпох, смотрели открыто и, по большей части, дружелюбно.
Одна из картин привлекла особое внимание… Это был групповой портрет – мужчина, женщина и ребёнок.
Белокурый сероглазый мальчишка лет пяти был очень серьёзен и бесподобно прекрасен. Настолько, что я простояла у картины добрых полчаса и очнулась только тогда, когда одна из горничных притащила ведро воды и чистую тряпку.
Моё звонкое «нет!» эхом разнеслось по замку. Через минуту я смогла объяснить нормально, что вытирать пыль с полотен, да ещё столь варварским способом, не нужно. Что для начала хочу выяснить, есть ли в Ниринсе достойные специалисты, способные оценить состояние картин, а уже потом, после консультации, решу – смахивать пыль или на реставрацию отправлять.
Если реставрация понадобится, то слой пыли лишним точно не будет. В этом случае, его с большим успехом мастер снимет.
Горничная слушала почтительно, в конце лекции сделала книксен и пролепетала слова извинения. На этом моё самоуправство закончилось. Я велела запереть зал и разойтись по своим делам.
Впрочем, одна из находок осмотра специалиста не требовала, за что таки удостоилась немедленной помывки. Это был огромный, составленный из ценных пород дерева, герб герцогского дома.
Удивительно, но герб семьи Дантоса я видела впервые. И вначале подумалось, что это не случайно, более того – что блондинчик намеренно данный символ от меня скрывал!
Просто на щите, служившем основой герба, кроме всяких листочков, мечей и стрел был изображен таралис. Да-да, тот самый мифический зверь от которого, согласно преданиям, все самые упрямые животные произошли.
Это было поводом захихикать, но насладиться разоблачением как-то не получилось. Просто на шум прихромал дворецкий и, увидав принесённый с чердака раритет, заявил:
– Когда-то этот герб висел в зале приёмов.
– А почему его оттуда убрали? – тут же поинтересовалась я.
Хирим пожал плечами, сказал после паузы:
– Регент велел снять на время ремонта. А вот повесить обратно «забыл».
Я печально ухмыльнулась. И пусть прогулка на чердак была чистым самоуправством, а мне только предстояло прощупать почву и попросить разрешения на то, чтобы влезть в болезненное прошлое Дантоса, но…
– Верните герб в зал приёмов, – обращаясь к Жакару, приказала я. – И желательно сегодня.
Распоряжение, разумеется, выполнили. Уже через полчаса огромный деревянный щит украсил одну из стен, а я с некоторым удивлением заметила – прислуга больше не кривится и недовольства по повожу затеянных перестановок не испытывает.
Наоборот – после возвращения щита от людей повеяло уважением! Но я реакцией не прониклась и надулась сильней. С огромным трудом сдержала желание показать присутствующим язык и чинно удалилась в свои покои.
Мне требовалось привести себя в порядок. Прихорошиться к ужину и появлению Дана.
С тех пор, как мы покинули Рестрич, моя война со снами фактически сошла на нет. В смысле, мне больше никакие гадости вроде Ласта или болезненных эпизодов из прошлого не снились. В какой-то момент мои сновидения превратились в замечательную бессвязную белиберду, которой я прямо-таки наслаждалась. Но эта ночь стала исключением.
Мой сон начался с осознания того, что…
Сплю!
То есть иду по замковому коридору – причём здесь, в Керне, – слышу приглушенный стук собственных сапог и понимаю, что нахожусь внутри сновидения.
Привычно пытаюсь это наваждение сбросить, удрать в благословенную тьму или наоборот проснуться, но зыбкая реальность вцепилась оголодавшим волком и отпускать не собирается.
Внутренне злюсь. Рычу, топаю ногами, негодую! Но при этом… иду. Уверенно, но как-то устало вышагиваю по знакомому коридору, неотвратимо приближаясь к двери одной из многочисленных гостиных.
Подхожу. Выжидаю пару секунд и толкаю тяжелую створку. И лишь переступив порог понимаю, что я – не я. То есть не Астрид! И даже не маленький золотой дракон…
Я, как это ни удивительно, не кто иной как Дантос. Только ещё не герцог, а так… наследник древнего рода. Меньше получаса назад я вернулся из долгого изнурительного похода. Ужасно устал и очень хочу остаться в одиночестве, но если не поздороваюсь с регентом, то тот непременно расценит это как неуважение, и наш крайне шаткий мир рассыплется в пыль.
Поэтому… вхожу.
Вхожу в гостиную, которую Гнитис использует в качестве публичного кабинета, и почтительно замираю на пороге.
Хочу казаться вежливым, но сдержать кривую усмешку не получается, и радует только то, что Гнитис в данную секунду копается в бумагах и выражение моего лица не видит.
Я успеваю нацепить маску приличия, а потом расположившийся за большим столом регент отрывается от бумаг дабы взглянуть на подопечного и… тоже на мгновение скривиться. Почти слышу неприязненное: «Неужели явился?», но с губ Гнитиса слетает иное, более дипломатичное:
– Ох, Дантос… Ну надо же.
Да, регент недоволен. Причём не моим появлением, а предшествовавшим этому появлению отъездом. Ведь своим исчезновением я сорвал великолепную провокацию, призванную обязать меня жениться на Мари.
– Добрый вечер, – добавив в голос немного почтения, отвечаю я. – Как поживаете?
– Всё хорошо, мой мальчик. Всё…
Гнитис встаёт. На тонких губах появляется подобие доброй улыбки. Регент точно хочет подойти, чтобы пожать руку или обнять, но я к подобному не готов. А от прозвучавшего «мой мальчик» вообще передёрнуло.
– Я рад, – отвечаю холодно. И прежде, чем регент успевает приблизиться: – Прошу прощения, но я с рассвета в седле и очень устал. С вашего позволения, я пойду.
Гнитис замирает и делает излишне шумный вдох. А я отвешиваю кивок, разворачиваюсь и покидаю гостиную.
Настроение, которое портилось по мере приближения к родовому замку, срывается в пропасть. Я едва сдерживаю желание ударить кулаком по каменной стене и разразиться самой грязной бранью.
Ненавижу этого человека! Сильнее, чем убийц своего отца! Сильнее, чем императора Ристарха!
Я действительно устал и по-прежнему очень хочу оказаться в одиночестве, но ноги несут не к лестнице, а в другой, куда менее приметный, коридор.
Короткая прогулка, и передо мною простая и очень знакомая дверь, которую открываю не задумываясь. Распахиваю, чтобы тут же оказаться в просторном помещении кухни и остановиться, ища глазами добрую, милую Роззи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});