В эту тревожную пору лисы остались наблюдателями и отказались принять сторону как собак, так и волков. Однако рыжие хитрецы наверняка рассчитывали, что в предстоящей схватке их заклятые враги уничтожат друг друга и земля окажется в полном их владении.
Поначалу собакам сопутствовала удача. Их громадная орда носилась по лесам, и разрозненные волчьи стаи, не сравнимые в численности с собачьим войском, вынуждены были отступить на равнины. Лошади, обитавшие там, отнюдь не испытывали к волкам дружеских чувств, ибо немало отбившихся от стад жеребят и кобыл нашло свою смерть в зубах серых хищников. Неудивительно, что лошади с радостью встретили возможность отомстить, и волки, мечась по открытым пустошам, напрасно пытались избежать сокрушительных ударов копытами. Собаки ликовали, найдя в лошадях столь сильных союзников, а Скеллион Страшная Пасть был признан величайшим военачальником всех времен и племен.
Волки пали духом. Несмотря на то что между волчьими стаями существовала постоянная связь, им долго не удавалось собраться и ударить по собакам объединенными силами. Наконец волки предприняли попытку, подобно собакам, создать одну могучую стаю и стянулись к Великим Топям на краю восточных равнин. Однако попытка эта закончилась для них ужасающим поражением. Отряд собак, отправившийся в те края на разведку, заметил волчье сборище. В то время огромная армия Скеллиона, в десять раз превосходившая по численности все волчьи стаи, вместе взятые, находилась в дальних лесах и могла преодолеть расстояние до болот не менее чем за десять суток. Собаки незамедлительно отправили одного пса с донесением к Скеллиону, а сами решили задержать противника. Волки заметили небольшой собачий отряд, наблюдавший за ними с каменной гряды над болотами, но не придали этому значения и занялись выбором предводителей и разработкой стратегии предстоящего боя.
Так прошла ночь, утро, а в полдень следующего дня случилось нечто непредвиденное. К тому времени большинство волчьих стай прибыло на место сбора, и несметное множество серых хищников теснилось на узкой полосе суши посреди бескрайних болот. Волки полагали, что непроходимые топи, окружавшие их с трех сторон, служат им надежной защитой и ни с флангов, ни с тыла им не угрожает нападение. Когда солнце достигло зенита, один из псов, по имени Зерфусс, напоролся на колючее растение и громко завизжал от боли. Крик его достиг ушей собак, занявших позиции на каменной гряде. Бдительные и отважные воины приняли его за сигнал к наступлению и бросились по склону прямо в гущу волчьего сборища. Благодаря особенностям местности собаки попали в узкий проход между двумя каменистыми выступами и, набрав на крутом склоне бешеную скорость, с разбегу налетели на волков. Мощный удар смял ряды серых хищников и потеснил их с узкой полоски суши. Тысячи волков, беспомощно барахтаясь, погрузились в трясину. Уцелевшие сражались не на жизнь, а на смерть, но за собаками было преимущество неожиданного нападения. Они яростно набрасывались на растерянных волков, те вынуждены были отступить и, в тщетных поисках спасительных троп, погибли в болотах.
Воистину то была грандиозная победа собак, и когда Скеллион Страшная Пасть прибыл на место сражения, ему пришлось щедро расточать храбрым воинам хвалы и поздравления. Однако он был глубоко уязвлен тем, что героем столь славной битвы стал Зерфусс, командир небольшого подразделения, а великий военачальник остался ни при чем. И, превознося победителей до небес, Скеллион втайне принес клятву по завершении войны поквитаться с ними.
Последний, решительный бой должен был состояться на северном мысе широкой реки, на каждого волка приходилось уже по двадцать воинов армии Скеллиона. Вечером накануне сражения из волчьего лагеря прибыл посыльный и сообщил, что волки предлагают соперникам заменить завтрашнюю битву схваткой между двумя бойцами, собакой и волком. Спору нет, волки уступают собакам в численности, заявил посыльный, и, если завтра две армии сойдутся в открытом поле, исход столкновения, вполне вероятно, будет не в пользу волков, но, даже если собаки одержат победу, многие из них поплатятся за нее жизнью. Волки поклялись, что ни один из них не покинет поля брани живым, каждый намерен сражаться до последней капли крови и прежде, чем отдать свою жизнь, положить замертво нескольких врагов. Шеста, великая волчья воительница и жрица, вызвалась вступить в единоборство с любым воином-собакой. Исход единоборства решит исход великого противостояния. Так будет предотвращено безумное кровопролитие.
К тому времени неуемные похвалы соратников окончательно вскружили голову Скеллиону Страшная Пасть, льстецы величали его Непобедимым, Бессмертным, Величайшим из великих. Тщеславие лишило его разума, и он возомнил, что ни один зверь на земле не может тягаться с ним силой.
— Передай этой суке, я прикончу ее завтра на рассвете, на Холме Одинокого Дерева, — бросил он посыльному.
На рассвете на Холме Одинокого Дерева Скеллион Страшная Пасть нашел свою смерть. Неумолимые челюсти Шесты, волчьей воительницы и жрицы, разорвали его от глотки до хвоста. Под одобрительный вой своих соплеменников волчица сожрала сердце собачьего военачальника. Немедля между псами вспыхнула свара — каждый набросился на другого с обвинениями и упреками. Волки воспользовались смятением противника и обратили его в позорное бегство. Если бы Скеллион Страшная Пасть не утратил прозорливости и разгадал, что за волчьим предложением скрывается коварная ловушка, если бы он сохранил верность первоначальному плану битвы, победа собак была бы неминуема. Но надежда стать Героем Неувядаемой Легенды ослепила его. Если бы собаки не растерялись и сумели понять, что поражение предводителя еще не есть поражение армии, они с легкостью разделались бы с остатками серых орд. Но, увы, вздорный нрав и на этот раз сослужил псам дурную службу.
Волки оттащили труп Скеллиона Страшная Пасть в лес и закопали под деревом, названия которого история не сохранила. С того дня любая собака не пропустит ни одного дерева, чтобы не помочиться на него, — совершая это, она надеется, что оскверняет монумент незадачливого военачальника. Он вошел в легенду, но не под именем Героя, а под именем Пса, чьи Кишки Протухли. Возможно, соплеменники отнеслись к Скеллиону чересчур сурово, ведь он совершил всего один, хотя и трагический, промах.
Противостояние завершилось победой волков, но поголовье их значительно упало, и, вопреки доводам здравого смысла, они вступили в союз с лесными вепрями, чьи клыки прикончили немало собак. Тем временем с заснеженных горных вершин в мир спустился гигант Гроф, тайный посланник человечества. Он тоже искал себе союзников, рассчитывая, что они помогут ему подготовить людям путь из Хаоса Моря. Поначалу никто из живых тварей не захотел иметь с ним дела, и тогда из облаков и туманов гигант вылепил животных-призраков. Он хотел придать своим созданиям внешность зверей и птиц, сотворенных природой, но природа не доступна подражанию, и из рук Грофа вышли неведомые чудовища. Он попытался вылепить из облака лошадь, но у него получился единорог. Тело орла приобрело в его руках звериные очертания, и в результате получился грифон. Тогда гигант оставил попытки подражать природе и создал вселяющее ужас чудовище — огнедышащего дракона. Собачья мифология, которая несколько разнится от волчьей и лисьей, утверждает, что именно псы освободили мир от творений Грофа, которые тогда во множестве покрывали землю, сбросив их в озеро раскаленной лавы. Чудовищам удалось подняться, но лава, облепившая их, мгновенно застыла, и они превратились в недвижные каменные глыбы.