Началось всё около года назад, когда в империю Ариадэн пожаловала Хельна под видом прорицательницы. Она прожила в столице примерно два месяца, а затем бесследно исчезла, оставив после себя возмущение среди населения. Спустя ещё месяц, Лирран собрал совет и сообщил о запрете покидать пределы империи. Обосновал он всё это тем, что слуги Сорга пытаются пробраться к границам наших земель и полёты за пределами империи стали смертельно опасными.
В тот момент совет не захотел поддержать инициативу Лиррана. Драконам нельзя запрещать полёты и ограничивать их свободу! Вот только первый же дракон, покинувший пределы империи, едва успел вернуться домой, где чуть не умер от полученных ранений. Он и рассказал, как на него напали слуги Сорга и пытались его убить.
После этого все прислушались к словам Лиррана и империю огорошили новым указом. С тех пор ни один дракон не смог перебраться через границу. Совет разрешил Лиррану использовать заклинание на всех драконов, которое не позволит им нарушить строгий запрет. Только никто не знал, что к тому времени Лирран уже был безумен и своими чарами принялся разрушать связь драконов со мной.
Но самое странное начало происходить немного позже, когда Лирран на очередном собрании совета вдруг потребовал снять со всех драконов это заклинание. Всех удивило поведение наместника, ведь он кричал и крушил мебель со словами, что скоро драконы умрут. В тот день Лиррана успокоили и даже показали лекарям, только никто и ничего необычного не заметил. Разве что он был в состоянии ужасного магического истощения. После лечения Лирран вновь стал прежним и больше не просил снять чары с драконов.
— Не сходится, — покачал я головой, — если эти чары действуют на всех драконов, то почему Кирт остался со мной. Да и вы же сюда прилетели каким-то образом. Я ещё могу понять, как сюда попали Сишен и Дитан, их послал сам Лирран. Но вы наглядный пример, что заклинание не действует.
— В то время мы находились у эльфов с дружественным визитом, — сказал оракул и, заметив моё вытянувшееся лицо, хмыкнул. — Да, Лирран не на шутку разошёлся и я с некоторых пор начал частенько бывать за пределами империи. Так вот я почувствовал угрозу и принял меры. Надо сказать, что мне было неизвестно, от кого исходит эта угроза. Но когда мы вернулись в Ариадэн, Лирран попытался наложить чары. Вот тогда я понял, что наместник сошёл с ума.
Оракул печально вздохнул, ему было явно очень плохо из-за поступка Лиррана. Я ободряюще улыбнулся, но успокаивать никого не спешил. До сих пор я не знал, каким образом спасти побратима, потому не стал ничего обещать драконам.
Далее заговорил брат Кирта. Он рассказал, как к нему среди ночи пожаловал оракул и огорошил новостями. С того дня, они принялись снимать чары со старших драконов. Хоть сделать это было очень трудно, поэтому на данный момент в империи было лишь около двухсот моих сородичей, которые с радостью станут на мою сторону.
Вот тут я и загрустил. Не от того, что их так мало. Просто даже оракул не заметил, что заклинание до сих пор действует, пускай и неправильно. Они разрушили плетение, отчего я принял его за защитные чары, но это позволило им лишь покидать границы империи. Основную функцию, магия исполняла исправно — разрушить связи между существами.
Я потянулся к своей магии и принялся выплетать заклинание, способное снять гадкие чары с драконов. Вовремя сообразил, что им станет очень больно и к плетению добавилась магия, способная в разы уменьшить боль. Они лишь слегка вздрогнули, когда почувствовали прикосновение моей магии, а Дитан поморщился. Убрав эту гадость с присутствующих драконов, я вздохнул, осознавая, что сторонников у меня всего шестеро. Поняв, что я больше ничего не собираюсь делать, заговорил советник Руан, его голос звучал тихо и очень печально.
— Мы видели, как молодёжь забывает о существовании чёрного дракона, и содрогались в ужасе. Одно время пытались напоминать, хотели поднять драконов против Лиррана. Вот только чёрного дракона все считали мифом, а те, кто много говорил, начали исчезать. А неделю назад Лирран заявил, что собирается провести коронацию и стать императором. И ведь никто ему не возразил! Весь совет уже забыл о тебе, Амир, как и остальные драконы. Зов услышали только мы четверо.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Трое, — хмыкнул я. — Дитан просто увязался за вами по приказу Лиррана. Подозреваю, он давно за вами следит и докладывает обо всех ваших действиях. Ведь я прав?
От моих слов драконы побледнели, а Дитан опустил голову и пробормотал:
— Хуже. Я сдавал тех драконов, которые пытались вернуть память совету. Лирран держит их в стазисе, где-то в горах. Да чего уж там. Я не мог понять, о каком Амире вы говорите, потому что забыл его!
Вот теперь все были в ужасе. Конечно, прибывшие драконы знали, что молодняк забывает чёрного дракона, но такого не ожидали. Судя по всему, они надеялись, что старшие смогли сохранить память, хоть связь больше и не чувствуют. А я вдруг расхохотался, чем привлёк всеобщее внимание.
— Знаете, всё не так плохо, — в моей душе воспарила надежда, когда я понял, что мне напоминает это заклинание. С помощью таких же чар, Хельна сдерживала воспоминания Элис. Именно это плетение я разрушил на сознании девушки, когда мы были у вампиров. Потому теперь мне стало ясно, как поступить. — Ну что же, господа, когда у Лиррана намечается коронация?
— Завтра, — огорошил меня оракул.
Прищурившись, я осознал, что действовать придётся очень быстро. Рядом недовольно засопел Кирт, а следом поинтересовался:
— Что ты собираешься делать?
— Всё просто. Мы немедленно отправляемся в Ариадэн. Нам надо успеть на такое чудесное торжество!
— Амир, хватит издеваться, говори, что ты уже придумал, — фыркнул Гаррах, который всё это время стоял молча в стороне.
— Я собираюсь защитить свой народ, друг мой, — ответил я. — Капелька защитных чар ещё никому не навредила. Но вот больно будет всем, это я могу обещать.
Глава 19
Элис Блэкмор (Корнер)
После разговора с Амиром, я почувствовала, как все обиды и горечь от предательства Арона исчезают без следа. Мне стало так тепло и радостно от одной мысли, что вскоре я увижу своего дракона. Потому я улыбалась, пока завтракала, и весело смеялась над шутками, которыми развлекали меня служанки. Конечно, напряжение и беспокойство также присутствовали, но я постаралась не думать о плохом. Ведь все стражи знают, плохие мысли имеют свойство обретать силу в реальности.
— Как долго меня будут держать в этих покоях? — поинтересовалась я у служанки, которая заканчивала делать мне причёску.
— Двери уже открыты, и вы можете свободно перемещаться по замку, — обрадовала меня девушка, а после шёпотом добавила: — Только держитесь подальше от восточного крыла до полудня.
При упоминании этого места, все служанки в комнате вдруг засмущались, некоторые тихо хихикнули, и я заметила румянец на их щеках. От удивления мои брови поползли вверх, и хихиканье в комнате стало в разы громче. Лицо предупредившей меня девушки, приобрело малиновый оттенок. Затем она наклонилась ближе ко мне и выдала:
— Ночью господа разошлись и некоторые до сих пор не в себе.
Спросить о чём она говорит, и узнать, о каких господах речь, я не успела, поскольку в дверь громко постучали. Служанки быстро подскочили с подушек, где сидели до этого и рассказывали мне разные истории. Я разрешила войти, и поправила выбившийся из причёски локон — просто дёрнулась от неожиданности и испортила красоту на своей голове.
В комнату вошёл Вайр с таким видом, будто я наступила ему на любимую мозоль. Он жестом велел девушкам выйти, после чего подошёл ко мне и процедил:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Зачем ты это сделала?
— Смотря, о чём ты говоришь, — хмыкнула я в ответ. — За последние сутки я успела столько всего сделать.
— Я говорю об Ароне! — рявкнул Вайр. — Он сейчас лежит, как восковая фигура и не откликается ни на что.
— Всего лишь? — фыркнула я. — Признаюсь, я надеялась, что он ещё стонать будет от боли.