Читать интересную книгу Тишина в Хановер-клоуз - Энн Перри

— Я… не… приеду, — медленно, с расстановкой ответила Шарлотта.

— Тогда поезжай к Эмили в деревню и поживи у нее, — не сдавалась Кэролайн. — Томас поймет. Он не станет требовать, чтобы ты оставалась тут. Что ты можешь сделать? Показать свою храбрость и демонстрировать всем, что ты веришь в его невиновность? Моя дорогая, ты только усилишь этим свои страдания, а делу не поможешь. Оставь все полиции.

Шарлотта почувствовала, как по щекам текут слезы. Она вытащила из кармана платок, высморкалась и глотнула чаю, прежде чем отвечать. Не могла же она сказать матери, что Эмили так же далеко от деревни, как Питт.

— Полиция хотела бы оставить все как есть, — сухо сказала она. — Томас обнаружил нечто такое, о чем они предпочли бы не знать. У меня нет никакого желания ехать к Эмили. Естественно, я ей написала. Но я сама умею вести расследование не хуже других. Я выясню, кто убил Роберта Йорка — на его совести и убийство женщины в розовом.

— Моя дорогая, ты не можешь знать, что случилось на самом деле или почему Томас был в Севен-Дайалс с этой… женщиной в розовом. — Лицо Кэролайн стало белым как мел. — Мы знаем о мужьях гораздо меньше, чем нам кажется.

Собственная боль сделала Шарлотту жестокой.

— Ты имеешь в виду, что не знала о папе?

Кэролайн поморщилась, и слова, готовые слететь с ее губ, так и не прозвучали.

Шарлотта пожалела о своей несдержанности, но было уже поздно.

— Но ведь он не убивал этих девушек, правда? — Она решила довести дело до конца.

— Нет, и я была благодарна полиции, которая это подтвердила, — признала Кэролайн. — Но я не могу забыть о том, что он сделал, или перестать удивляться, как плохо я его знала, какой была наивной. Не доискивайся до истины, Шарлотта. Гораздо разумнее оставить это полиции и надеяться, что они расскажут только то, что тебе необходимо знать.

— Если это все, что ты можешь предложить, тогда дальнейшее обсуждение бессмысленно. — Шарлотта встала, не допив чай. — Пойду соберу детские вещи. Можешь увезти детей прямо сейчас. Чем дольше прощание, тем тяжелее. В любом случае нет смысла тебе уезжать, а затем возвращаться за ними. Спасибо, я очень тебе благодарна. — Не дожидаясь ответа Кэролайн, она вышла и поднялась к детям, оставив мать за кухонным столом, с чаем и печеньем.

После отъезда Кэролайн с детьми — Дэниел и Джемайма держали ее за руки, как Шарлотта и Эмили в детстве, — Шарлотте стало стыдно. Она была несправедлива к матери. Хотела, чтобы та поняла вещи, абсолютно для нее чуждые. Но мать не имела того опыта, который приобрела Шарлотта, и было бы несправедливо и глупо предполагать, что она будет думать точно так же, как дочь. Не так давно Питту приходилось быть терпеливым с ней самой, прощать ее предрассудки и иллюзии. И что еще хуже, она напомнила Кэролайн о боли и разочаровании, которые еще не утратили своей остроты, омрачила память об отце — единственное, что у них всех осталось после смерти Эдварда. Шарлотта прекрасно сознавала, что делает, но это ее не остановило. Когда все закончится, нужно будет поговорить с матерью; теперь же она была слишком напугана и взволнована и не могла найти правильных слов — или произнести их.

Нужно заняться практическими делами. Сколько у нее денег и как лучше ими распорядиться? Если придется выбирать между углем и едой, нужно будет ограничить свои потребности. Сначала следует проверить содержимое погреба. С сегодняшнего дня больше картошки и хлеба и меньше мяса. Нужно узнать у Грейси, где можно купить продукты подешевле.

Джек пришел почти в три. Небо было затянуто тяжелыми тучами, и на улице уже начинало смеркаться. Грейси впустила его и провела прямо на кухню.

— Я видел Эмили, — сразу же сообщил он. — Придумал для дворецкого красивую историю, что ее сестра больна и что я узнал это от леди Эшворд, у которой раньше служила Эмили… прошу прощения, Амелия. Они на это клюнули. — Изящным движением он отбросил полы сюртука и сел за стол. Взгляд его был серьезен. — Эмили согласилась остаться — а если точнее, даже настаивала. Надеюсь, все будет хорошо. Я голову сломал, пытаясь найти способ ее защитить, но так ничего и не придумал. В субботу ей дадут полдня выходных, и она сказала, что встретится с вами в Гайд-парке на первой скамейке со стороны Хановер-клоуз в два часа пополудни, независимо от погоды. Чем я могу еще помочь?

— Не представляю, — призналась Шарлотта. — Вчера я ездила в тюрьму, но меня не пустили к Томасу. Я знаю только то, что прочла в газетах.

— Я вышел и купил их все. — Джек не мог скрыть волнения. — Там пишут, что он обыскал весь город, пытаясь найти Пурпурную. Несколько уличных торговцев клянутся, что он их расспрашивал. Похоже, продавец новостей, который привел Питта в Севен-Дайалс, видел только, как он вошел в дом, а сам остался на улице. Это нечто вроде борделя, и хозяин утверждает, что Питт попросил его подробно описать женщину и сказал, что желает лишь убедиться, что она та, кого он ищет. Хозяин провел его наверх. Больше никто не приходил, а когда через несколько минут хозяин вернулся, то увидел Питта, сжимавшего шею женщины. — Джек был чрезвычайно бледен. — Мне очень жаль.

Шарлотта всматривалась в его лицо, но Джек не отводил взгляда.

— Тогда нет никакого смысла ехать в Севен-Дайалс. — Она старалась говорить как можно спокойнее. — И, как мне кажется, никогда не было. Ответ в Хановер-клоуз. Я должна еще раз увидеться с Вероникой Йорк. Вы меня отвезете?

— Разумеется. И в Колдбат-Филдс тоже. Вам не следует ехать туда одной.

— Спасибо. — Она хотела что-то добавить, но не находила слов.

На этот раз ее пропустили в тюрьму, громадное холодное здание, массивные стены которого были словно окаменевшее страдание; от влаги на стенах коридоры казались еще более холодными и мрачными. Все пропиталось запахом пота и затхлости. Не глядя на Шарлотту, охранник выслушал ее и провел в маленькую комнату с обшарпанным столом и двумя высокими стульями. Эта привилегия полагалась Питту потому, что формально он еще считался невиновным.

При виде мужа Шарлотта с трудом удержалась от слез. Одежда его была грязной; свежая рубаха, которую она прислала, уже порвалась, а на лице проступили синяки. Ни охрана, ни заключенные не испытывали теплых чувств к полицейскому, обвиненному в убийстве. Надзиратель приказал Шарлотте и Томасу сесть за стол друг напротив друга, а сам застыл в углу, словно часовой, и внимательно наблюдал за ними.

Несколько секунд Шарлотта просто сидела и смотрела. Глупо было бы спрашивать, как он. Питт знал, что она волнуется, и этого достаточно — ничего изменить Шарлотта все равно не могла.

Наконец, она заговорила — просто для того, чтобы снять напряжение и не дать чувствам вырваться наружу.

— Мама забрала детей. Так будет лучше для них и для меня. Грейси просто замечательная. Я отправила письмо Эмили. Джек Рэдли отвез. Я просила ее остаться там, где она теперь. Не спорь со мной. Это единственный способ что-то узнать.

— Шарлотта, вы с Эмили должны быть осторожны! — Питт подался вперед, но, увидев, что надзиратель шагнул к ним, понял, что это бесполезно. — Ты должна забрать сестру — там слишком опасно! — В его голосе чувствовалась тревога. — Кто-то уже убил трех человек, чтобы скрыть то, что случилось той ночью в Хановер-клоуз. Тебе не нужно туда больше ездить. Отправь письмо, скажи, что ты заболела или что возвращаешься в деревню. Так будет лучше. Обещай мне! Оставь это Балларату, теперь он всем командует. Мне не сказали, кому поручили расследование, но ему все равно нужно будет прийти ко мне, и я расскажу ему все, что знаю. Вероятно, мы довольно близко подобрались к тем, кто убил Пурпурную. Обещай мне!

Шарлотта колебалась не больше секунды. Она будет защищать его всеми способами, которые только возможны. Шарлотта не размышляла, не взвешивала — как не размышляла бы, окажись Дэниел или Джемайма на мостовой перед обезумевшей лошадью. Это был инстинкт, как задержка дыхания, когда холодные волны смыкаются над головой.

— Да, Томас, конечно, — не дрогнув, солгала она. — Эмили какое-то время поживет у меня или я у нее. Не волнуйся за нас, с нами все будет в полном порядке. И я уверена, что мистеру Балларату не потребуется много времени, чтобы выяснить правду. Он прекрасно понимает, что ты не мог убить Пурпурную. Зачем тебе это?

Страх исчез с лица Томаса, и он попытался улыбнуться.

— Хорошо, — тихо сказал он. — По крайней мере, я знаю, что у вас все в порядке. И спасибо за обещание.

Времени на угрызения совести не было — палач не станет ждать. Шарлотта улыбнулась мужу.

— Конечно, — сказала она и с усилием сглотнула. — Не волнуйся за нас.

Глава 10

Эмили смотрела на пепел от письма Шарлотты в камине маленькой столовой при кухне и чувствовала себя оглушенной. Она не могла в это поверить. Немыслимо. Томас арестован за убийство и заключен в тюрьму… Абсурд! Должно быть, это ошибка, которая скоро выяснится. И не нужно было сжигать письмо — наверное, она неправильно его поняла. Эмили посмотрела на красные угли, на которые упала бумага. От нее остались лишь несколько клочков, и пока она смотрела, жар добрался и до них, поглотив без остатка.