Читать интересную книгу В цель! Канонир из будущего - Юрий Корчевский

Немного отойдя от похорон, я кинулся на поиски убийцы. В груди горел огонь отмщения, и ничем его было не погасить, кроме как справедливой местью. Кое-какие зацепки для поиска есть.

Говорил же мне артельный, что человека выгнал с коптильни Илья, а ежели учесть, что Илье нанес смертельный удар в спину явно знакомый, то и проверить этого человечка следовало в первую очередь.

Оседлав лошадь, я отправился в деревню Крюково, что через лес от коптильни. Дорога к коптильне была тупиковой, но, не доезжая немного до артели, дорога имела ответвление вправо. Узенькая такая дорожка, малоезженая. Невелика, вероятно, деревушка.

Так и оказалось. Одна кривая улочка и четыре избы. Из труб печных дымок вьется, стало быть, во всех домах люди есть.

Я постучал в ворота первого же двора. Вышел среднего возраста какой-то расхристанный мужик, без пояса на рубахе, с запахом вчерашнего разгула изо рта.

– Мне бы Аристарха.

– Ну вот он я. Чего надоть?

– Поговорить.

– Пошли во двор, чего на улице стоять.

Мы зашли во двор.

Не ожидал я так сразу на Аристарха наткнуться, подрастерялся слегка, но быстро взял себя в руки.

– Чего хотел? – прогундосил мужик.

– Лошадь у меня украли, видаки говорят – сюда вроде след ведет.

– Брешут! – От негодования мужик аж глаза выпучил.

– Докажи!

– Это как же?

– Покажи конюшню.

– Чиста моя совесть, не крал я коня, не цыган какой-нибудь.

– Ну так покажи конюшню – или боишься?

– Пойдем, коли охота. Только лошадь у меня вместе с коровой стоит.

Мы подошли к хлеву, мужик отпер дверь, открыл. В хлеву и в самом деле стояла одна лошадь, причем явно не Ильи, и корова, лениво перемалывающая во рту сено. Незадача.

Я вышел из хлева, окинул взглядом двор. Небольшая сараюшка, в которую лошадь не поставишь, навес, под которым стоят сани да телега. Все, больше никакой постройки, где можно лошадь укрыть. Конечно, отсутствие коня и саней Ильи – еще не алиби. Убийц могло быть и двое, и коня с санями мог забрать второй. Или Аристарх был один и продал трофей? Но пока мне зацепиться за что-либо было невозможно. И стало быть – обвинить не в чем.

– Извини, Аристарх, видно – оговорили люди.

– Бывает. Ты заходи, если что, только вино с собой неси. На трезвую голову какой разговор?

С этим все ясно. По-моему, просто алкаш. И убить если и способен, так в пьяной драке, по куражу. А тот мерзавец специально Илью на дороге ждал, расчетливый, гад! Нет у Аристарха этих черт, не чувствовал я на нем крови. Отпала версия, как это ни жалко признать. Но и не проверить ее было никак нельзя.

Домой я возвращался не спеша, обдумывая – каким образом продолжить поиски убийцы Ильи. Ну не детектив я, лекарь только. Однако и аналитического ума не лишен, и факты сопоставлять умею. За что еще можно зацепиться? Свидетелей – по нынешнему времени «видаков» – не найти. Это не пьяная драка в трактире. В лесу свидетелей нет.

Вот! Меня пронзила мысль о важных упущенных деталях трагедии. Лошадь и сани! Куда-то же они делись? Как-то упустил я этот момент. А как их, собственно, найти? Саней полно, почитай – в каждом дворе стоят, да иногда и не одни: парадные для выездов, богато расписанные, с ковром, и хозяйственные – для перевозки грузов. И что – теперь обшаривать каждый дом? Лошадь могли продать в любую деревню, за полцены для быстроты сделки. Только идиот оставит ее у себя – улика все же.

На местную власть надежды нет. После похорон я ходил с челобитной в земскую управу да Разбойный приказ. Там дьяк только руками развел – неделя прошла, да и снегом все занесло. А может, пьяная драка была? Нет на власти надежды.

На торг поехать – лошадников поспрашивать? Шансов мало, но надо использовать любую возможность. Найти и покарать убийцу – мой долг. И не столько перед Дарьей, сколько перед самим собой, перед памятью об Илье. Не успокоится душа его, пока отмщен не будет.

Приехав в город, я поставил коня на конюшню и, не заходя домой, чуть ли не бегом – на торг. Был на торгу угол, где живностью торговали. Вот и отправился туда. Долго расспрашивал лошадников, описывая лошадь Ильи.

И никто не видел лошадь такую – каурую, с белой звездочкой на лбу, бабки на передних ногах белые, вроде как в белых носках. Лошадь не старая – трехлетка, в самом расцвете сил и в цене. Ну хоть убей – одна темнота вокруг, ни одного лучика надежды. Неужели изверг останется безнаказанным?

В расстроенных чувствах я уже было собрался покинуть торг, и… неожиданно встал. Что-то привлекло мое внимание. Обернулся, внимательно осмотрелся вокруг. Все обыденно. Но что-то же заставило меня остановиться?

Я вернулся назад, пошел снова по уже пройденному пути, только медленнее и внимательно разглядывая все – каждый предмет. Стоп! Вот что привлекло мое внимание. Сани! Такие же, как были у Ильи. Собственно, они – как у всех: санные и тележные мастера делали их почти одинаковыми, как из-под штампа. Но сани Ильи имели два небольших отличия. Деревянные полозья не железом были оббиты снизу, а медной полосой. Вот и на этих, что стояли у мясного ряда, торцы полозьев поблескивали медью.

Я подошел поближе. На задней стенке, с внутренней стороны, на задке саней Ильи потек краски был. Охру он перевозил как-то, да один из горшков треснул, вот пятно и осталось.

Заглянул я в сани – задок сеном прикрыт. Я рукой отодвинул сено… и обомлел. Есть потек краски. Его это сани!

От мясного ряда шел высокий грузный мужик. Еще издали он стал орать:

– Чего по чужим саням лазишь? Вот я ужо стражников сейчас кликну!

– Кошель свой обронил где-то, вот – ищу.

– Растяпа, твой кошель небось воры срезали. Пшел отсель!

Я не стал связываться и благоразумно отошел от саней. Затем подошел к торговцам в мясном ряду, спросил:

– Кто этот тип?

– Федька-мясник, – упырь, каких мало.

– За что ж ты его так – упырем-то?

– Ему что свинью зарезать, что человека – все едино, потому и упырь.

Всеобъемлющая характеристика. Для меня – так очень интересно. Надо проследить.

Я помчался домой, взнуздал коня. Подъехал к торгу и остановился поодаль – на другом конце площади перед торгом. Встал поудобнее, чтобы видеть выезжающих. Правда, у торга не один выезд, но я рассудил – зачем мяснику ехать через весь торг, если эти ворота – ближе.

Долго я ждал, уж беспокоиться начал, что просмотрел, но нет – показалась пегая лошадь, запряженная в сани. На облучке восседал Федька, а в санях – молодица, закутанная в шаль и в тулупе. Федор покрикивал на прохожих, зазевавшихся бил кнутом. Однако наглости у него – с избытком!

Я дал ему отъехать подальше и тронул коня.

Федька ехал не оглядываясь – миновал городские ворота. К моему удивлению, он поехал по дороге на коптильню и, не доезжая до нее, свернул вправо. Да ведь я был уже в той деревеньке, у Аристарха. Четыре избенки, тупик. Дальше, за деревню, дорога не идет.

Я отпустил сани с Федькой подальше – куда он теперь денется?

Когда сани подъезжали к деревне, я остановился на опушке. Федька проехал дом Аристарха и остановил сани у последней избы. Я увидел, как он открыл скрипучие ворота и загнал лошадь во двор. Ясно – к себе домой приехал. Напасть сейчас – нельзя, много свидетелей может быть, да и на помощь соседу прийти могут. А Федька и так здоровый бугай, еще попробуй – справься с ним один на один.

Домой я уже возвращался в приподнятом настроении. Похоже, расследование мое сдвинулось с мертвой точки.

А дома меня ждал неприятный сюрприз – на сей раз со стороны Дарьи, чего я никак не ожидал.

Вымыв руки, я сел за стол – пообедать хотел. Маша бродила какая-то потерянная. Но тут из комнаты вышла Даша, уперла руки в бока, отчего стала похожа на самовар.

– Жрать приехал?!

Я оторопел – отродясь слов таких от нее не слышал.

– Супостат! Все деньги ему нужны! Кабы ты в Москву не поехал, батюшка мой был бы жив!

– Окстись, Дарья, – я-то здесь при чем? До меня ведь он тоже на коптильню ездил. Какая моя вина?

– Змей в дом заполз, примак чертов! Убирайся из моего дома! Голым и нищим пришел – таким и уходи!

– Дарья, опомнись! Сын ведь у нас! Ты что, меня гонишь?

– Уходи, через твои деньги отец мой сгинул! Чтобы ноги твоей в доме моем не было!

Дарья раскраснелась, глаза рассерженно сверкали. Мать моя, какая же муха ее укусила? Все, что я ни делал для семьи, обернулось против меня. По ее упрямо поджатым губам понял, что продолжать разговор бесполезно.

Я поднялся к себе наверх – забрать личные вещи и оружие. Постоял немного, захватил мешок с деньгами. Спустился в трапезную. Дарья стояла в той же позе.

Я высыпал все из мешка на стол. Монеты соскакивали со стола, со звоном падали на пол. Я на глаз сгреб половину в мешок. Закинул его за спину и вышел – не оборачиваясь и не прощаясь. Оседлал Орлика – это мой трофей, и оставлять его я не собирался. Да и не пешком же ходить.