там поживают физические показатели? Я с места ломанулся в сторону Огромки. Бежалось легко, дыхание не сбивалось даже на максимальном ускорении — респираторные сопла обеспечивали непрерывный приток воздуха. При этом не возникала отдышка и вообще чувство усталости как таковое. Казалось, что я мог бежать с такой скоростью пока не сядет общая батарейка. Что до сам
ой скорости, то не знаю побил ли я мировой рекорд, но бежал в разы быстрее чем бегаю обычно. Тело само группировалось и координировало движение ног и рук, мелкие препятствия обходились на автомате, о крупных предупреждение возникало заранее и тут же предлагалась программа-ощущение с наиболее рациональным путем преодоления. Например, встающие на пути ветви деревьев, которые выхлестали бы мне глаза в обычной ситуации сейчас даже не воспринимались как помеха, я просто бежал сквозь, них не боясь оцарапаться и повредить глаза. И это была не моя волевая установка, ну типа бегу на пролом и все тут, а установка организма, он знал, что повреждений не будет и прокладывал маршрут с учетом этих знаний как наиболее рациональный и короткий.
На Огромке я занялся прыжками и тут рекорд однозначно был побит, метра на полтора в высоту с места и метров на двенадцать в длину с разбега. Тело приятно сжималось в момент прыжка и распрямлялось словно пружина. Я где-то читал, что если все мышцы человеческого организма одновременно потянут в одну сторону, то можно будет сдвинуть груз весом около двадцати тон. При прыжке как раз и возникало ощущение того, что все мышцы сейчас работают на одно это действие. Падения при приземлении не доставляли дискомфорта, во-первых, тело группировалось и всегда приземлялось либо в перекат для гашения инерции, либо с сохранением баланса и равновесия. А твердости доспеха хватало для того, чтоб не обращать внимания на столь незначительные для боевого тела удары и столкновения. Как ни странно, но оказалось, что невероятно сложно просто упасть. Например, чтоб проверить максимальную дальность прыжка я просто «выбросил» тело вперед, рассчитывая в лучшем случае приземлиться на спину, но доспех сгруппировал меня, и я приземлился четко на корточки, ушел в перекат и был готов к дальнейшим действиям. И так было со многими действиями, тело само доводило мои движения до правильного конца, правильно завершало сальто и перекаты, прыжки и колесо. Это было круто, однако, чтобы просто упасть на спину пришлось дать телу волевую команду-установку; придется иметь это ввиду.
Оставалось проверить силу, и я побежал к реке в поисках камня поувесистее, но так и не нашел такого. Затем вспомнил что у меня на ручье есть камень-верстак и сиганул туда. Камень был тяжелым, я его раньше не поднимал полностью, нашел тут неподалеку и притащил волоком. Теперь я поднимал его легко, даже смог подбросить над головой, правда не высоко; кило восемьдесят в нем однозначно было. Я подбрасывал его над головой десять раз, но, опять же как при беге, не ощутил мышечной усталости. Модуль сурьи фиксировал расход ресурса, но утомление не наступало. Вероятно тело более качественно справляется с переработкой ресурса и более качественно удаляет отходы результатов своей работы, не позволяя концентрироваться в мышцах молочной кислоте, кальцию и прочему шлаку.
Глядя на валун-наковальню, я все-таки решился на еще один эксперимент. Я решил проверить силу удара и прочность брони. Где-то я слышал, что человек не может побить себя сам, но если касаться конкретно меня, то это распространялось и на удары, скажем, по стенам, о которых я точно знал, что они повредят мне. Но сейчас мной овладело странное чувство не то уверенности в том, что делаю, не то пофигизма, безразличия к последствиям. Я замахнулся и нанес по камню удар со всей силы на которую было способно новое тело. Заранее предвидя боль и сломанные пальцы, я даже попытался зажмуриться, что естественно не удалось. Удар удивил меня — боли не было. Было ощущение удара, столкновения с поверхностью камня, потом было странное мимолетное ощущение словно что-то треснуло, но конкретно боли не было. Как не было и перелома руки. Доспех выдержал удар, а вот камень нет — в нем теперь расположилась глубокая выемка диаметром примерно с мой кулак, с расходящейся от нее сеткой мелких и не очень трещин. Это, просто, круто!! С таким ударным потенциалом я возможно и без встроенного оружия смогу дать приличный бой сверххищнику…
В целом, если обобщить всю полученную информацию, то она частично подтвердилась, я стал намного мощнее, как настоящий супергерой, но вот прям так чтоб Суперменом — не стал. Стал сильнее, быстрее, выносливей, внимательнее, но все в разумных пределах. Полагаю, что все эти характеристики можно будет улучшать либо тренировками, либо модулями. Просто делать это надо постепенно и обдуманно, в совокупности с остальными параметрами. Если сейчас резко повысить себе силу не повысив прочность скелета, то я подниму тонну, и тут же преломлюсь пополам.
Модуль сурьи сигнализировал о том, что ресурса на поддержание боевого тела осталось меньше трети, и я бегом пустился обратно к логову. Усевшись возле догорающего огня, я попытался погрузиться в себя. Первым делом я вызвал индикацию боевого тела и попробовал сосредоточиться на нем, отрешившись от остального мира, но сделать это было не так-то просто поскольку глаза в боевом теле не закрывались. Тогда я вспомнил что при модификации брони попал в некое пространство с двумя размерными сетками понизу и поверху и яйцом посередине. Я попытался вызвать это пространство, потянулся к нему в точности также как делал чтобы передвигаться во сне и о чудо, оказался внутри. Золотое яйцо было ближе, чем в прошлый раз, медленно, но хаотично вращалось и изредка вспыхивало золотистым светом.
Я опять вызвал иконку боевого тела, теперь оно выглядела несколько иначе. Словно раньше элементы, ее оставляющие были серыми, недоступными для редактирования, а сейчас стали яркими, доступными. Однако, что делать дальше оставалось не ясным. Я вызвал иконки остальных девяти боевых тел. В этот раз они были четкими, яркими и раскрашенными. Цвета у всех, как и у меня были двойные, инвертированные, и не было ни одного типичного цвета, который можно было бы назвать однозначно. Выглядели они, конечно, красиво. Разглядывая их, я подумал, что мне не помешало бы такое же лезвие на руке как у летающего желтого бойца с двумя соплами за спиной. Имея такое лезвие тело наконец-то станет боевым.
Я сосредоточился, попробовал дать волевую команду, и мою голову или мое внимание словно повернул вверх. Образ боевого тела стал больше, теперь он походил