– Вы должны простить себя, – вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать.
Священник на мгновение пораженно застыл, потом рассмеялся:
– Вы с Генри прекрасно поладите. Он проработал в «Тринадцати Вязах» больше пятидесяти лет, и обожает рассказывать о призраках и домовых.
– Я тоже обожаю, – пробормотала я, направляясь к дому самым быстрым шагом, на какой была способна, и стараясь не перейти на бег.
Духи позади преподобного тянули ко мне руки, умоляя вернуться и пообщаться с ними.
– Что не так с этим местом? – проворчала я. – Почему души здесь такие неприкаянные? Почему им нет покоя?
Стоило задать себе этот вопрос, и в голове всплыло имя Девлина. Кем бы или чем бы ни являлось это существо, наверняка дело именно в нем. На секунду я представила отца, нашедшего лампу Аладдина. Вот если бы загнать Девлина внутрь и выпускать только в те моменты, когда он мне может понадобиться. Но для чего? На что еще он способен, кроме как делать стены прозрачными?
Размышляя о спокойствии, я осознала, что только что обрела его в двадцати ярдах от белого домика: крошечного, квадратного, с маленькой верандой вдоль фасада. Небольшой дворик был окружен таким же белым деревянным забором, как и кладбище, очевидно, их построил один и тот же человек.
Перед коттеджем располагался палисадник с благоухающими цветами: розами, левкоями, жимолостью, за которыми тщательно ухаживали: я не заметила ни одного сорняка.
На крыльце на покрашенных темно-синей краской качелях сидел старый, очень старый афроамериканец. Ему было, по меньшей мере, лет девяносто, если не все сто. Из-за крайней худобы чистая, хотя и поношенная, одежда висела на нем мешком. Морщинистые руки покоились на трости с набалдашником из слоновой кости, и он смотрел прямо на меня. Только не видел, потому что глаза за темными стеклами очков были абсолютно слепыми.
– Вокруг вас сосредоточена какая-то таинственная сила. – У него был очень красивый голос. Если судить только по голосу, можно было подумать, что мужчине около тридцати и он полон здоровья, но я-то знала, что этот незрячий старик проживет не больше двух лет. И что его будет не хватать очень многим людям.
Аура у него была красивейшего лазурного цвета, подобного которому я раньше не встречала, и простиралась вокруг тела почти на метр. Никогда такого не видела. Больше всего на свете мне хотелось сесть рядом, чтобы моя собственная пурпурно-синяя аура перемешалась с его.
– Как вас зовут? – спросил он, когда я приблизилась.
– Дарси Никодемус, – ответила я.
– Я не ждал сегодня никого с фамилией Никодемус.
Я не смогла сдержать смешок:
– Тогда называйте меня просто Дарси. Можно я присяду рядом, мистер?..
– Просто Генри. Я не признаю фамилию белого хозяина, так что просто Генри.
– Хорошо, Просто Генри, можно мне сесть рядом с вами?
Он тихонько рассмеялся, когда я опустилась на его качели. Не дотрагиваясь до старика, я оказалась достаточно близко к его ауре, чтобы почувствовать ее. Закрыла глаза и вдыхала волшебное сияние, будто впитывала этот восхитительный небесный свет всем своим существом.
– Вы старая женщина или просто старая душа?
– Я знаю о себе не слишком много, – призналась я, не добавив, однако, что мне это неинтересно. Одну вещь я уже поняла об этом человеке – ему можно рассказать все. Чувствовалось, что он знает много секретов о многих людях, и унесет с собой в могилу доверенные ему тайны.
– Я пытаюсь найти маленького мальчика, но меня заверяют, будто его не существует. Этот мальчик – потомок раба, повешенного за то, что сделал ребенка белой госпоже из «Тринадцати Вязов». Чувствую, малыш где-то рядом, но не могу найти его.
– Никто никогда не уходил отсюда разочарованным, – пророкотал Генри. – Дай мне руку и садись ближе.
– С радостью, – я пододвинулась к нему и протянула левую руку.
– Ты просто маленькое, разбитое на осколки создание, а? – протянул он, считывая ощущения с моей руки, зажатой в его огромной ладони. Я со своей стороны поняла, что старик знает о своей скорой кончине и почти готов к этому. Оставалось что-то невыполненное, что он хотел сделать на этой земле, но я не смогла уловить, что бы это могло быть.
– И тебе известно, что такое нужда, каково это – нуждаться. Нуждаться в еде или нуждаться в… Есть кто-то, в ком ты страстно нуждаешься?
– У меня пропал муж. Если я справлюсь со здешней проблемой, то это поможет мне отыскать его. Что вы видите по моей руке? Я хочу знать все.
Генри потер мою ладонь, переплетя свои пальцы с моими. Его руки огрубели от многих лет работы, и я была зачарована соседством кожи двух цветов, тем, как наши соединенные руки смотрятся рядом. Уверена, Мартин и Амелия выглядели также, и, готова поспорить, их сын был таким же красивым, как Линк.
Я могла бы просидеть так весь день, ощущая, как мощная аура Генри смешивается с моей, успокаивая и просветляя. Он делал для меня то же, что обычно я делала для других.
– Лучше? – спросил Генри спустя некоторое время, и я сразу догадалась, что он имел в виду. Стала ли я более умиротворенной, не такой взвинченной?
– Да, намного, – призналась я, почувствовав себя действительно спокойной впервые с тех пор как… как исчез мой муж.
– А теперь расскажи мне все с самого начала, – попросил старик, и я начала свою историю.
Наверное, сидя рядышком на этих старых качелях и держась за руки, со стороны мы походили на любовников. Я задумалась, а может ли готовность соприкоснуться аурами и слиться воедино расцениваться как измена?
Я рассказала Генри многое, остальное он понял сам. Он был предсказателем из легенд, человеком, наделенным даром истинного ясновидения.
Старик упомянул, что ослеп около пятнадцати лет назад и с тех пор оставил работу в «Тринадцати Вязах».
У меня возникло столько вопросов, что с трудом выбрала, с какого начать. Он ведь знал Нарциссу и Дельфию, когда те были еще детьми.
– В них мало хорошего, – печально улыбнулся Генри, – но есть и кое-что плохое. Слишком любят деньги. Не знаю, для чего им богатство, но сестры жаждут денег.
– Вы видите сына Линка? Он где-то поблизости, но не могу определить, где именно.
– Кто-то не хочет, чтобы его нашли, и у тебя пока недостаточно силы, чтобы пробиться через этот заслон.
– Пока недостаточно? – я даже подпрыгнула на этом слове. – А как мне получить больше силы?
Генри хохотнул и крепко сжал мою ладонь.
– Это одна из тех вещей, которые еще не предопределены. Существует испытание…
– Испытание, – вздохнула я. Ну, конечно, еще одно испытание, которое мне придется пройти.