— Возьми одной.
Страж протянул руку. — Клянусь Бездной, он невесом!
— Тайное искусство кузнецов, известное только среди моего народа. Он не подведет.
— Ты обращался так со всеми побежденными врагами?
— Нет, лишь с теми, с кем с самого начала не хотел сражаться.
— Скажи, смертный, среди твоего народа ты слывешь опытным фехтовальщиком?
— Возможно. — Брюс стянул перчатку с правой руки, достал кинжал. — Рука все еще немеет…
— Рад за тебя. Хотел бы сказать то же самое о своем лице.
Брюс разрезал ладонь и увидел, что кровь распустилась красным бутоном и унеслась по течению. Положил ладонь на левую руку воина, все еще державшуюся за воткнутый в дно меч. Почувствовал, как кровь сочится под серебряные пластины.
Рука воина повернулась кверху, сжав его ладонь в каменном объятии. Дернулась. Страж начал выпрямляться.
Брюс бросил взгляд вниз: сломанная нога срасталась. Судорожно и даже на вид болезненно дергались мышцы, соединяясь, несмотря на тяжкий вес тела.
Его самого охватила внезапная слабость. — Отпусти руку, — сказал воин, — или умрешь.
Брюс кивнул, отнял руку и зашатался.
— Ты выживешь?
— Надеюсь, — прохрипел он, борясь с головокружением. — Прежде чем я уйду, скажи мне их имена.
— Что?
— У меня хорошая память, Страж. Не будет больше рабства, пока я жив. А после окончания моей жизни… я позабочусь, чтобы их имена не забылись…
— Мы древние боги, смертный. Ты рискуешь…
— Вы заслужили покой, я в этом убежден. В следующий раз вы будете готовы к приходу Тисте Эдур — тех, что сковали вашего собрата. Моя жизнь в добавление к вашей силе; надеюсь, этого хватит, чтобы выстоять.
Страж выпрямился. — Хорошо, смертный. Твоя жертва не будет забыта.
— Имена! Я чувствую… я уплываю…
Слова наполнили его разум — ошеломляющая лавина имен, и каждое клеймом выжигалось в памяти. Он застонал от силы этой атаки, от бесчисленных слоев горя, мечтаний, жизней и смертей, от невероятных королевств, от цивилизаций, ставших руинами и прахом.
«Истории. Так много историй… ах, Странник…»
— Спаси нас Странник, ТЫ СДЕЛАЛ ЭТО!
Брюс обнаружил, что лежит на спине. Ощутил спиной твердый, гладкий пол. Глаза мигнули. Над ним склонялось сухое лицо Куру Кана.
— Я не смог найти Маэла, — сказал Поборник Короля. Он чувствовал невероятную слабость, едва смог бы поднести руку к лицу.
— В тебе едва ли осталась капля крови, финед. Расскажи, что случилось.
«Простите меня Оплоты, историям не будет конца…» — Я открыл, что сотворили Тисте Эдур. Цеда, это древний бог, лишенный имен и связанный новым. Теперь он слуга Эдур.
Глаза Куру Кана посуровели за толстыми линзами. — Лишенный имен. Важно? Может быть. Как найти одно из его имен? Поможет ли это ослабить хватку Ханнана Мосага?
Глаза Брюса закрылись. «Все эти имена, оставшиеся внутри. Различит ли хотя бы один бог имя… именно этого сородича?» — У меня они, кажется, есть, но требуется время.
— Ты вернулся с тайнами, финед Брюс Беддикт.
— И едва ли с пригоршней ответов.
Цеда отодвинулся. — Юный мой друг, тебе надо придти в себя. Еда, вино, много и того и другого. Можешь встать?
— Попытаюсь…
* * *
Скромный слуга Багг шел сквозь черноту Последней Дороги Шерпа, названной так потому, что бедняга Шерп умер там несколько десятков лет назад. Он был непременной принадлежностью округи, вспоминал Багг. Старый, полуслепой, он вечно бормотал про таинственный «треснувший алтарь», что лежит глубоко в глине под улицами. Точнее, под этой самой улочкой.
Его тело было найдено в очерченном по пыли круге, среди рваных тряпок и нескольких крыс со свернутыми шеями. Все это странно, но мало кто стал интересоваться и удивляться. Люди же мрут на улицах и в аллеях очень часто.
Багг не хватало старика Шерпа даже столько лет спустя. Но некоторые события не отменишь.
Он проснулся от треска циновки, служившей дверью в жалкую резиденцию Теола. Грязная девчонка доставила срочную записку. Сейчас она скакала в нескольких шагах впереди, то и дело оглядываясь и удостоверяясь, что он не отстал.
В конце Дороги Шерпа находилась другая узкая улочка. Поверни налево — и окажешься у провала, прозванного Пяткой Странника, в который сваливали городские отходы; поверни направо, и через пятьдесят шагов уткнешься в старое здание под проваленной крышей. Девочка вела Багга именно в эти руины.
В доме оставалась одна довольно хорошо сохранившаяся жилая комната, и в ней ютилось семейство. Нереки: шесть детей и бабка, прибредшая с далекого севера после того, как родители детей умерли от Вялой Лихорадки. Само по себе несправедливо — летерийские целители легко избавляли от этой лихорадки, была бы монета.
Багг не знал их, но знал о них; и они, конечно, тоже слышали о службе, которую он мог им предложить.
Тоненькая рука схватила его руку; девочка повела его в дверь и в коридор. Баггу пришлось пригнуться — потолок свисал рваными кусками. Три шага, и показалась створка другой двери, а за ней забитая людьми комнатушка.
Запах смерти.
Входящего Багга встретили склоненные головы и неразборчивые приветствия. Он устремил взор на неподвижное тело, лежащее на окровавленном одеяле в центре комнаты. Еще миг, и его взгляд скользнул навстречу стоящей в середине группы — девочке лет десяти или одиннадцати. Хотя, возможно, она была старше, просто изнурена плохим питанием. Или моложе, но опухла по той же причине. Его встретили строгие, большие глаза.
— Где вы ее обнаружили?
— Она сделала ЭТО дома, — деревянным тоном отвечала девочка.
Багг снова осмотрел умершую бабку. — Откуда шла?
— Скрытый Круг.
— Значит, она говорила перед смертью. — Мышцы Багга напряглись. Скрытый Круг находился в двух или трех сотнях шагов. Необычайная для старухи воля — пройти такое расстояние с двумя смертельными ранами от меча в груди. — Похоже, ей было очень нужно.
— Да, сказать, кто ее убил.
«Не исчезнуть, как многие обездоленные, оставляя призрачную надежду, что она «просто пропала без вести». Дети обойдутся без лишнего шрама».
— Так кто?
— Она пересекала Круг и оказалась на пути кортежа. Семь человек за хозяином, все при оружии. Хозяин сердился, потому что пропал один из его шпионов. Бабушка попросила монетку. Хозяин потерял голову от злости и приказал страже ее убить. Они так и сделали.
— И кто же этот хозяин?
— Вы найдете его лицо на новых доках.
Ах. Багг склонился над женщиной. Положил руку на холодный, твердый лоб, отыскивая остатки жизни. — Урузан из клана, известного как Клан Совы. Ее сила была рождена любовью. К внукам. Она ушла, но недалеко. — Подняв голову, он встретил взоры всех шести детей. — Слышу стук тяжких камней, скрежет давно захлопнутой двери. Там холодная глина, но она не принимает ее. — Он глубоко вздохнул. — Я приготовлю плоть для нерекского погребения…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});