— Куда мы идем? — спросил Золотозубый.
— На собрание. Оно называется ихи. Туда приглашаются хейни, которые не могут разрешить свои межклановые проблемы мирным путем.
— Ага, и кифы в качестве международных наблюдателей, — пробормотал Золотозубый. — Хорошо все-таки, что Джик присматривает за нами сверху.
Они двинулись по длинному коридору, отполированному до блеска и подозрительно пустому — там было только несколько чиновников в черных бриджах и парочка хейни, одетых как астронавты, да и они, заметив Шанур, поспешили отойти в сторону.
— Как мало народу, — удивился один из махенов, но Золотозубый жестом велел ему замолчать.
— Слишком мало, — согласилась Пианфар. Она повернула за угол и увидела, что у входа в главный зал выставлена усиленная охрана. С этой минуты капитан Шанур больше не думала ни о своем экипаже, ни о Чужаке, ни о махенах, ни о родственниках. Она гордо тряхнула головой так, чтобы кольца в левом ухе зазвенели, и решительно шагнула вперед.
— Кер Шанур, — поклонилась начальница стражи и распахнула двери.
В главном зале собралось огромное количество хейни. Все они шумно о чем-то спорили, но стихли как по мановению волшебной палочки, едва лишь Пианфар и ее компания вошли внутрь. Пианфар сунула руки за пояс и глянула в середину зала — туда, где столпились станционные власти из семейств Кхай, Нуурун, Сехен, Maypa и Лун (всех их можно было различить по цвету бриджей, соответствовавшему тому или иному клану).
Справа маячила кучка кифов в своих черных одеждах, а рядом с ними три или четыре стишо. Пианфар поморщилась и невольно опустила уши, но тут же подняла их снова, встретившись взглядом с представительницей семьи Лун, стоявшей чуть поодаль, и протянула свой пригласительный билет. Находившаяся ближе всех к ней служительница Лун взяла его и передала своей госпоже.
— Мы просим вас незамедлительно предоставить нам легкий транспорт для спуска на Ануурн, — спокойно сказала Пианфар. — Дело, по которому мы прибыли, не терпит отлагательств.
Кифас Лун — воплощение хорошего вкуса и собственного достоинства — внимательно посмотрела на нее.
— Поступившая к нам жалоба на ваше пиратство, противоречащее законам Соглашения, имеет право на первоочередное рассмотрение.
— В случае вызова клану все претензии к его членам передаются в ведение хена.
Лун заколебалась:
— Но вызов еще не брошен.
— Вы прекрасно понимаете, кер Кифас, что это может произойти в любую минуту. Будьте же справедливы.
Последовала продолжительная пауза. Уши Лун несколько раз опускались и поднимались, и наконец она громко объявила:
— Очередь уступается хену. Наше слушание откладывается вплоть до разрешения конфликта, возникшего между семьями Шанур и Ман.
— Нет! — раздался знакомый щелкающий голос, и Пианфар сунула руку в карман с оружием. Толпа в черных одеждах расступилась, отодвигая в сторону долговязых стишо с их причудливыми узорами на мертвенно-белой коже, и на середину зала вышел киф, на голову возвышавшийся над своими собратьями.
Пианфар скривила губы, переводя глаза с него самого на его свиту, которая, как она знала, была вооружена до зубов.
— Акуккак… — пробормотала она.
— Нас не устраивает подобное решение, — высокомерно заявил он Лун. — Речь идет о нашей собственности. Мы понесли убытки, в коих повинны как хейни, укравшие Чужака, так и пособничавшие им махены. «Махиджиру» разыскивается в связи с преступлениями, свершенными его командой в нашей звездной области.
— Тулли, — позвала Пианфар, — покажи им свои бумаги.
Чужак спокойно вытащил их из кармана и протянул ей, а она — служительнице Лун.
— Тулли зарегистрирован на станции Кирду как член команды «Гордости Шанур» и имеет личный идентификационный номер.
— Это лишь подчеркивает его отношение к махендосет, — сказал Акуккак. — Я обвиняю вашего Чужака в нападении на наш корабль, истреблении кифских граждан и многочисленных нарушениях законов Соглашения.
Пианфар откинула голову назад, оскалившись в злобной улыбке.
— Неужели представители собравшихся здесь благородных семейств будут и дальше слушать эту беспардонную ложь?
— А потом, — продолжал Акуккак, не обращая на нее никакого внимания, — к нам прицепились хейни с шанурского звездолета. Они начали стрельбу на причале Центральной, убили одного из моих подчиненных и натравили на нас своих соотечественников. Нам, естественно, пришлось защищаться, в результате чего атаковавшие были уничтожены. Ну, и в довершение всего к ним присоединились эти махены — космические пираты…
— Вранье, — отрезал Золотозубый. — Я привез сюда бумаги с официальными претензиями, которые мое правительство предъявляет кифам.
— Это всего лишь часть спектакля, рассчитанного на то, чтобы отвлечь ваше внимание от истины, — заявил Акуккак. — Амбиции, мудрые хейни! Разве вам не известно, как далеко они зашли у семейки Шанур? Даже до меня, кифа, уже долетели слухи о том, что Шанур намереваются установить тайную связь с миром воинственных Чужаков, а капитан «Махиджйру» и его дружок, болтающийся сейчас на орбите, обеспечивают им охрану, представляя собой серьезную угрозу для всех мирных кораблей. И вы можете закрыть глаза на подобное попрание норм Соглашения?
— Лун! — воскликнула Пианфар. — С этого кифа достаточно и того, что он имел наглость оспорить ваше решение. Не дайте же ему теперь ввести себя в заблуждение: все его обвинения — бред сумасшедшего.
— Неправда! — раздался хейнийский голос позади. Пианфар повернулась, прижав уши: на противоположной стороне зала стояла Дюр Тахар, ее команда и уцелевшие члены экипажа Фаха.
— Мы рассмотрим жалобу кифской делегации, — сказала Лун, — но на это уйдет некоторое время.
Дюр Тахар решительно вышла вперед, увлекая за собой всю свою компанию.
— А я считаю, что мы должны заняться ею безотлагательно. Кифы правы: Шанур зашли слишком далеко. Спросите-ка их о кассете, которую они отдали махендосет вместо того, чтобы изучать ее в сотрудничестве с нами, своими друзьями и соседями. Спросите их о Чужаке, выдаваемом Шанур за астронавта «Гордости», и о сделках, которые они заключили в офисе Кирду, позабыв о других хейнийских семьях.
— Амбиции! — воскликнула Пианфар, вытягивая коготь в направлении Тахар. — Вот вам настоящие амбиции: капитан Тахар снюхалась с кифами, убивающими ваших сестер, чтобы выцарапать себе кусок пожирнее! — Она обвела присутствующих гневным взглядом. — Здесь есть кто-нибудь с Эгерууна? Кто-нибудь, имеющий право говорить от лица экипажа «Путешественника Хандур», уничтоженного кифами без всяких на то причин? Если да, то пусть он поинтересуется, почему Taxap бросила нас на произвол судьбы. Она убежала домой предупредить свою родню о возможных преимуществах сделки с кифами, погубившими два хейнийских корабля и звездолет Чужака! И не смотрите на этих несчастных стишо как на свидетелей — кифы наняли их специально для того, чтобы они вешали лапшу вам на уши! Боже, я ничуть не удивляюсь Тахар, но вы — вы, Фаха! Как вы можете стоять рядом с теми, кто разрушил ваш корабль и обрек на гибель ваших ближайших родственниц? Что с вами случилось?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});