дофина Карла, принявшего этот титул в конце 1418 года), как можно было лишить его наследства?
Переходя к опасениям, что корона может перейти из рук французов, автор утверждал, что поскольку младший из братьев Екатерины (дофин Карл) и две ее старшие сестры все еще живы, как можно утверждать, что право наследования французской короны может быть передано через нее? И, о ужас, что произойдет, если Екатерина умрет, не имея детей? Все наследники английского короля, упомянутые в договоре, имели бы право на корону Франции. Мир в Труа игнорировал тех, кого он больше всего касался, — народ Франции, и должен был привести к еще большему расколу, чем уже существовал. Он даже не привел к хорошему управлению: посмотрите, как англичане управляли в Нормандии, и как их король-отец поступил с Ричардом II и его супругой, дочерью короля Франции (и, он мог бы добавить, ее сестрой Екатерины). Что это был за мир, который призывал к нелояльности, силе, насилию и предательству? Dieu, quel traite, quelle paix, quel acord, quelle franchise (Боже, какой договор, какой мир, какое согласие, какая откровенность).
Глава 8.
Франция, 1420–22 гг.
Новости о договоре, который, как напишет позже Монстреле, очень обрадовал Генриха, поскольку давал ему большую часть того, чего он надеялся достичь, достигли Венеции 9 июля[475]. К этому времени король снова был полностью занят кампанией, в которой он не принимал должного участия по меньшей мере год, так как прошедшие месяцы были потрачены в основном на дипломатию и управление. В какой-то момент, вероятно, еще не скоро, он должен был забрать свою королеву в Англию для коронации. Осенью, в преддверии визита, в Элтхэме и других королевских поместьях были проведены ремонтные работы[476]. Пока же король и его домочадцы оставались во Франции, снабжаемые, вероятно, предметами роскоши, такими как лосось и осетрина, а также большими запасами овса для лошадей из Англии[477].
Задолго до того, как весть о договоре и браке достигла Венеции, Генрих приступил к завоевательной политике, которая требовалась от него как от участника договора (условия которого требовали, чтобы те области, которые оставались верными дофину, были вновь завоеваны); она требовалась также любому, кто пытался следовать логической политике завоевания мест, которые в то время удерживались врагом. Правда заключалась в том, что в то время как англичане контролировали территорию к северо-западу от Парижа, а бургундцы — к юго-западу от столицы и во многих (но не во всех) областях к северу от нее, дофинисты удерживали власть к югу и, что самое важное, к востоку от Парижа, особенно в важнейшей области долины Сены ниже Труа, где Генрих только что сочетался браком. Через два дня после церемонии Генрих отказался от турнира, запланированного в честь этого события, в пользу настоящей битвы, где мужчины могли бы показать, чего они стоят, а те, кто обижал бедных, могли бы получить по заслугам: в сопровождении Екатерины, герцога Бургундского и своего тестя, Карла VI, он отправился в юго-западном направлении, чтобы осадить Санс, который лежал на реке Йонне выше того места, где у Монтеро она впадает в Сену[478].
Санс не доставил Генриху особых хлопот. В первых числах июня жители города, возможно, сомневаясь, кому они должны подчиняться, решили сдаться, некоторые из них носили красный крест (Англии), надеясь таким образом добиться расположения[479]. Однако с Монтеро дело оказалось более сложным. Призванный королем Франции, своим сеньором, к сдаче, гарнизон отказался это сделать, после чего Генрих направил на стены свою артиллерию.
Осада продолжалась еще некоторое время. Только после ряда выдающихся подвигов на стенах и под стенами (куда были подведены мины) и публичной казни через повешение на глазах у защитников восемнадцати пленников, что, как говорят, было актом мести за английского рыцаря, убитого варлетом (слугой, пажом), город сдался[480]. Это событие дало Филиппу Бургундскому возможность посетить место, где его отец был поспешно похоронен после убийства. Могилу почтительно накрыли черной тканью и зажгли свечи. На следующий день тело, полностью одетое, с еще свежими ранами, было извлечено из могилы и сопровождаемое причитаниями увезено в Дижон для почетного погребения.
Как ранее он поступил с Руаном, к которому подошел с юго-востока, чтобы отрезать от Парижа помощь по воде, так и два года спустя Генрих атаковал оставшиеся гарнизоны дофинистов на берегах Сены к юго-востоку от Парижа, чтобы противостоять их угрозе столичной торговле. После того, как Монтеро пал 1 июля, Генрих двинулся вниз по Сене к Мелёну, следующему этапу в этом систематическом сокращении удерживаемых врагом городов. Этот хорошо укрепленный город,[481] "был одним из лучших, которые он когда-либо осаждал"[482]. Генрих взял с собой герцога Бургундии, своих братьев, Кларенса и Бедфорда, их шурина, Людвига Баварского, и знатного пленника, Якова I, короля Шотландии; тем временем Екатерина и ее родители удобно устроились на некотором расстоянии, в Корбее. Осада была долгой и отличалась использованием тяжелых пушек, которые заставили жителей прятаться в подвалах, а также тем, что Генрих понял, как выразился Шастеллен, что если он не может захватить город, пройдя через его стены, то ему придется продвигаться под ними. Как и в Монтеро, здесь велись значительные земляные работы, и в одной из стычек Генрих встретился с капитаном города, сеньором де Барбазаном. В остальное время, как записал Шастеллен, солдаты играли в карты и paume (теннис?), чтобы скоротать время. Генрих, на самом деле, уехал (как современный человек может уехать на выходные) к жене и ее родителям в Корбей, вернувшись с королем, который, как он надеялся, будет способствовать тому, чтобы его подданные сдались[483]. Они отказались это сделать. Некоторые шотландские солдаты, находившиеся в городе, также не прислушались к аналогичному призыву своего короля Якова, прибывшего на место осады, чтобы помочь добиться скорейшего завершения осады. Генрих, однако, не был уверен в себе. В одном случае он якобы сказал некоторым местным жителям, что поскольку он намерен получить все французское королевство, они скоро станут англичанами; в другом случае, как сообщается, он отправился в Сен-Фиакр-ан-Бри, чтобы забрать тело святого, ирландского отшельника VII века, поселившегося в этих местах, для отправки на родину. Такое поведение завоевателя встретило мало сочувствия. Говорят, что Генрих заболел в результате этого поступка и был вынужден отдать приказ о возвращении мощей