Якоб понимал, что граф и его люди, побуждаемые королем Франции, не оставят попыток расправиться с ним и со всеми во Фландрии, кто стоит за свободу торговли и независимость от французского короля. И он говорил своим сторонникам, чтобы те были готовы к сопротивлению, а если нужно, то и к войне, но не за чужие земли или чужое добро, а за собственные права. Для этого необходимо создавать вооруженные отряды и обучать их, однако первыми никаких действий не начинать.
Вражда между Фландрией и Францией, проявляющая себя все сильнее, была выгодна королю Эдуарду. Он понимал, что развитие торговли и ткацкого дела в союзе с Фландрией может сейчас принести двойную пользу: сделать еще шире разрыв между странами графа Луи и короля Филиппа и укрепить внутреннее положение Англии.
Филиппа поняла это раньше, чем он. Во всяком случае, первая протянула руку фламандским ткачам, пригласила в Англию и помогла утвердиться на английской земле.
Филиппа не понимала и не хотела понять, зачем нужны войны. О нет, она не смела отговаривать его от борьбы за французскую корону — просто отвергала войну как способ решения споров между странами.
Ее печалило, что Эдуард все больше погружался в подготовку войны, твердо решив — после того злополучного обеда, когда внесли блюдо с жареной цаплей, — что войне быть.
Даже если она окончится победой и французская корона увенчает его чело, что достанется ему вместе с этой короной? Разоренная дотла страна, обнищавший народ?
Но что может сделать в этом случае женщина? Кто к ней прислушается?..
Ах, если бы случилось чудо — и прислушались, то, возможно, сказали бы потом, что и женщина может быть мудрой…
* * *
Эдуард, принц Уэльский — как летит время, уже десять лет! — и его сестра Изабелла, оставшись одни после отъезда родителей к германскому императору, чувствовали себя обойденными и обиженными, особенно Изабелла.
— Как несправедливо! — жаловалась она. — Взять с собой Джоанну! Ведь я на целый год старше! Почему же ее берут в путешествие, а меня оставляют в этом скучном надоевшем дворце?
Эдуард пытался растолковать ей, что Джоанну стоит пожалеть, а не завидовать: ведь она уехала навсегда от родителей и от них и ее никогда не привезут обратно.
О нет, Изабелла вовсе не желала оставаться где-то с чужими людьми — просто ей хотелось вместе с родителями поглядеть на разные города и страны, на море и реки.
Брат относился к ней терпеливо, но снисходительно — малолетка… Зато он почти уже взрослый — высокого роста и, все говорят, красивый. Ему можно дать не меньше шестнадцати, на него уже как-то по-особенному поглядывают женщины.
Но они его совсем не интересуют. Что в них такого особенного? Вот лошади — другое дело. Или поединки на мечах. Учителя в один голос утверждают, что он просто рожден быть воином, как его отец и прадед, и все в стране рады до смерти и гордятся, что у их короля такой прекрасный наследник престола.
Наследник — это, конечно, в будущем, но и сейчас он уже граф Честер и герцог Корнуэльский, и, что самое главное, отец назначил его на время своего отсутствия блюстителем королевства. Жаль, он еще не совсем взрослый и не может принимать самостоятельных решений, но зато ему следует бывать на различных советах и заседаниях и слушать, о чем там толкуют, а когда к нему почтительно обращаются за согласием, давать это согласие — получается, что решение принято благодаря ему. Разве не так?
Для него все это интересно и полезно, такой опыт, несомненно, пригодится в будущем.
В учебной комнате с ним занимался требовательный учитель и наставник, сам доктор Уолтер Берли из Мертон-колледжа в Оксфорде, не дававший послабления ученикам. Впрочем, принц Эдуард был превосходным учеником. Его не надо было понуждать, он всегда стремился не только научиться чему-либо, но и отличиться в этом. Не хотел быть недоучкой, не хотел оказаться впоследствии немощным правителем, каким показал себя его дед Эдуард II, о слабостях, прегрешениях и печальном конце которого он уже кое-что слышал…
Однажды доктор Берли пригласил Эдуарда к себе в неурочное время и сказал:
— Милорд, я получил указание от короля, касающееся вас. Вам предстоит готовиться к отъезду.
— Чтобы присоединиться к отцу? — с воодушевлением спросил принц.
Доктор кивнул.
— Когда же?
— Как можно скорее.
— Значит, прямо сейчас! — воскликнул принц. — Уверяю вас, я не стану откладывать отъезд.
— Вам следует также знать, что король торопится отпраздновать вашу помолвку, — продолжал доктор Берли.
— У меня есть невеста? Кто она?
— Ваша женитьба, — рассудительно заговорил Берли, — отвечает планам короля. Как я вам объяснял, он занят сейчас собиранием союзников на континенте. Поэтому вам предстоит взять в жены дочь герцога Брабантского Маргарет.
Юный Эдуард не мог скрыть разочарования. Он-то вообразил, что отец зовет его, чтобы вместе ринуться в битву, а тут, оказывается, какая-то женитьба. Совсем неинтересно.
— Я сразу стану супругом? — спросил он нерешительно.
Доктор успокоил его с легкой улыбкой.
— О нет. До этого еще пройдет какое-то время. Но ваш отец сейчас остро нуждается в союзниках.
Принц задумался. Что ж, такова доля всех членов королевских семей. Это он уже знал. Женихов и невест для них всегда выбирают, а их дело — только соглашаться. Интересно, какая она, эта Маргарет? Не уродина, нужно надеяться. Хорошо уже то, что ему не придется насовсем уезжать из дома, как бедняжке Джоанне.
— Это лишь помолвка, — повторил доктор, видя, как задумался его ученик.
Теперь Эдуард окончательно понял и испытал облегчение. Значит, состоится только торжественная церемония, а потом все пойдет, как обычно. Он отправится домой или, что было бы куда лучше, с отцом на войну, а его невеста, слава Богу, останется у себя в Брабанте. Принц передернул плечами и отбросил мысли о браке.
— Надеюсь, — сказал он, — отец уже начнет настоящую войну к тому времени, когда я приеду.
— Не думаю, что он разрешит вам принять участие в сражениях, — заметил доктор Берли.
— Но война ведь так скоро не кончится? — с надеждой спросил Эдуард.
Берли не ответил. Он считал, что она уже началась и может длиться много лет. Обе стороны знают, как она будет трудна, но отступать не собираются. Французы и не могут сделать этого — ведь им воевать на своей земле. У англичан тоже есть владения во Франции — хотя бы Аквитания.
Доктор Берли представлял, какие сложности и беды принесет это противостояние прежде всего его собственной стране, у которой всегдашняя нехватка денег и постоянная угроза, исходящая от неспокойных границ с Шотландией. Будучи прозорливым человеком, он не одобрял эту войну, не одобрял короля Эдуарда, но помалкивал. Его ум подсказывал ему держать язык за зубами и удовлетворяться своим завидным нынешним положением — наставник наследного принца, мальчика чрезвычайно одаренного, рвущегося к знаниям. Что может быть приятней для учительского сердца?..