Позже мне рассказали, что на самом деле не понравилось Понти. Он почувствовал в нашем фильме насмешку над «средним человеком», а это могло повредить его бизнесу. Не прошло и месяца, как коммунистические бюрократы выдвинули почти такое же обвинение против «Бала пожарных». Они утверждали, что я насмехался над рабочим классом, а это, разумеется, могло повредить их бизнесу. Итальянский миллионер и партийные аппаратчики относились с одинаковой фальшивой сентиментальностью к «среднему человеку», этой мифической ипостаси, придуманной плохими философами и статистиками, потому что никто из них не имел представления о жизни и мыслях простого народа.
Запрещен на все времена
Пока еще теплились надежды, что мой фильм способен принести национальной казне немного твердой валюты, никто не осмеливался нападать на «Бал пожарных», но как только я потерял моего итальянского покровителя, у меня начались неприятности. Партийное ведомство, занимавшееся культурой, открыло сезон охоты на мой фильм, и мне не помогло даже то, что президент Антонин Новотный затребовал его на частный просмотр. Мне сказали, что президент, увидев картину, «полез на стену».
В одном из эпизодов фильма мы показывали пожилого заместителя начальника пожарной команды, которого поставили присматривать за столом с лотерейными выигрышами. Он известен как человек порядочный и совестливый, но он немного выпил, и выигрыши у него растаскивают. Его жена приходит в ярость из-за такого разгильдяйства, но когда воровство принимает масштабы эпидемии, она обвиняет мужа в глупости: какого же дьявола он не подсуетился и сам не стащил чего-нибудь, пока все не сперли?
Наконец, когда на столе уже почти ничего не остается, об этом сообщают начальнику пожарной команды. Начальник, которого с блеском сыграл старый музыкант Востржил, обращается с пламенной речью к собравшимся на танцы. Слишком много вещей похищено, слишком много людей замешано в этом безобразии, и это бросает тень на честь всех присутствующих. Хотя сперва начальник готов вызвать полицию, в конце концов он великодушно объявляет амнистию: если воры вернут украденное, все будут прощены.
Никто не выходит из толпы, и тогда начальник приказывает погасить свет в танцевальном зале, чтобы воры могли вернуть похищенное, не обнаруживая себя. Свет гаснет. Когда он зажигается снова, то освещенным оказывается только старый заместитель начальника. Бедняга выходит вперед — он хочет вернуть головку сыра, которую стащила его жена после скандала. Потрясенный начальник созывает совет пожарных в задней комнате. Начинается горячий спор. Некоторые из пожарных считают, что старик поступил правильно, вернув сыр, потому что тем самым он доказал: единственный честный человек в зале — это член пожарной команды. Другие утверждают, что если уж он стащил сыр, то нечего было возвращать его. Он опозорил команду не только фактом своего воровства, но и тем, что вернул сыр и выставил всех пожарных дураками.
В этой истории о расхищении лотерейных призов светочи чешской компартии усмотрели сатиру на себя. В прошлом они просто запретили бы показ фильма, но в ту странную эпоху, которая предшествовала «пражской весне», силы у коммунистических лидеров были уже не те, и им приходилось быть более тонкими при принятии непопулярных решений. Теперь они назначали просмотр фильма, который собирались запретить, для приглашенной публики. Среди зрителей специально рассаживали провокаторов, которые должны были выкрикивать, что картина — это оскорбление всего рабочего класса, и потом прокат фильма запрещали на том основании, что этого требовал «народ».
Первый публичный просмотр «Бала пожарных» должен был состояться во Врхлабах. Аппаратчики от культуры выбрали это место, рассчитывая, что население города сочтет себя осмеянным, когда увидит, в каком свете я представил их всех на экране. Они думали, что мои пожарные взбесятся, поэтому мне велели держаться подальше от Врхлаб в интересах моей личной безопасности.
На самом же деле врхлабские зрители от души хохотали во время просмотра. Когда началось обсуждение фильма, встал первый партийный секретарь и произнес свой заученный спич о том, как фильм оскорбляет рабочий класс. Он закончил, и руку поднял пан Новотный, один из пожарных, занятых в фильме, не имевший ничего общего с президентом страны.
— Пожалуйста! — сказал товарищ, руководивший обсуждением, явно предвкушая поддержку. — Что вы думаете по этому поводу, товарищ?
Пожарный встал со своего места.
— Ну, не знаю, товарищи, я правда не знаю. Я человек необразованный и речи произносить не умею, но я не знаю. Вы говорите, что это нас оскорбляет, может быть, это и так, но ведь все здесь помнят, как загорелся сарай, где Иржи держал коз? А мы все были в баре, пьяные? И как мы туда потом приехали, а брандспойты-то забыли? Помните? А потом еще пожарная машина на этом льду забуксовала? Помните, как у Иржи козы сгорели? Черт побери, в этом самом фильме все не так плохо выглядит!
Зрители, а это были наши актеры, члены их семей и их соседи, стали аплодировать. Товарищ быстро поблагодарил аудиторию и закрыл обсуждение.
Аппаратчики опозорились потому, что забыли принять в расчет волшебную силу кино. Когда простые жители Врхлаб увидели самих себя на серебристом экране, они внезапно почувствовали себя не пожарными, а актерами. Кино навсегда взяло их в плен, они вырвались за пределы своей жизни, и они не могли допустить, чтобы кто-нибудь попытался вернуть их обратно.
Предварительный просмотр во Врхлабах закончился полным провалом для партии, но аппаратчики без проблем настроили против фильма других пожарных. В то время большинство пожарных команд в Чехословакии были добровольными, и «Объединение борцов с огнем» быстро провозгласило, что не станет привлекать добровольцев к своему благородному делу, если это порочное издевательство не будет снято с экранов. «Бал пожарных» был запрещен партией «на все времена». Это было в 1967 году.
«Все времена» никогда не длятся вечно. Это понятие обозначает более или менее продолжительный период, в зависимости от судеб тех, кто налагает запрет.
В январе 1968 года к власти в Праге пришел Александр Дубчек, и летом того же года «Бал пожарных» был выпущен на экраны по всей стране, так что я наконец смог увидеть свой фильм вместе с самой обычной аудиторией в пражском кинотеатре. Зрителям очень понравился фильм, и я был счастлив и горд этим.
В августе в Прагу вошли советские танки, фильм снова изъяли из проката и не показывали еще двадцать лет.
Деньги Карло Понти
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});