Читать интересную книгу Убийца среди нас - Анатолий Силин

— Я занят.

— Хорошо-хорошо, — тут же согласился Гнидкин и не торопясь пошел к двери. Однако, повернув голову, многозначительно добавил: — Там, это самое, рэкетиры пришли, хотят поговорить.

— Ах, вот как, — протянул Парамошкин. — Ну и где же они?

— У первого склада, трое, понимаешь, приехали…

— Трое так трое, — спокойно кивнул Парамошкин. Он хотел показать своему заму, что это его нисколько не взволновало. Уже вдогонку крикнул Гнидкину, чтобы ждал его у себя и никуда не уходил.

XXII

Гнидкин ушел, а Парамошкин, закрыв глаза и обхватив ладонями лоб, задумался. В душе боролись два чувства. До чертиков хотелось проучить наглых пришельцев, выгнать их взашей за ворота базы, доказав тому же Гнидкину, что подобные шутки с ним не пройдут. Можно и позвонить в милицию, но пока наряд приедет да начнет разбираться, уйдет немало времени. К тому же возможны осложнения, и еще неизвестно, какими окажутся последствия. Проще решить все самому. Вот только б не напортачить, а тот же Рюмин выскажет: "Ну куда тебя понесло? Почему не посоветовался?" К тому же у рэкетиров найдутся сообщники, начнут мстить, а этого только не хватало. Между бандгруппами идут постоянные разборки и дележ зон влияния. На такие дела обычно идут "шестерки", "тузы" отсиживаются и вмешиваются лишь в крайнем случае. Какова же во всем роль Гнидкина? Уж слишком странно ведет себя — будто радуется приходу незваных гостей и ждет не дождется исхода их встречи с Парамошкиным. А "незваных" ли? А что если именно он и навел их на базу?

Одно ясно: надо хорошенько обмозговать. Тянул время — то кто-то с бумагами на подпись заходил, то звонил телефон, а если честно, и самому не хотелось идти. Но сколько можно волынить? Двух молодых ребят, по всей видимости, просителей-"челноков", попросил с полчасика подождать…

Еще издали увидел у световой опоры трех молодчиков в камуфляжной форме. Вспомнил, что Гнидкин говорил именно о такой одежде рэкетиров. Надо же, все кому не лень напяливают на себя военную форму! Ничего себе "десантники"!..

Бандиты держались спокойно и уверенно, будто у себя дома. Подойдя, Григорий тихо спросил:

— Это вы хотели со мной встретиться?

— Нам хозяин нужен, — процедил сквозь зубы самый рослый из тройки. Вид у него хотя и внушительный, а труха-трухой, беглым взглядом оценил молодого амбала Парамошкин.

— Вы, что ли, старший? Настойчиво переспросил Григорий, оглядывая верзилу с головы до ног.

— Мы тут все старшие. Отвечай: ты хозяин? Если нет, то катись, пока цел.

— Я-я. Только не надо "тыкать". Вначале сопли под носом утри, а уж потом "тычь". Спрашиваю: кто старший? — Парамошкин стал заводиться. И в самом деле — заявились сопляки и командуют. Нет уж, кланяться он не собирается!

"Рохля", так окрестил Парамошкин наглого пришельца, угрожающе засопел:

— Думает, если блин[11] на башку напялил, то самый умный? — ища поддержку у дружков, добавил: — Он, братва, совсем охамел. Может, схлестнемся?.. — Его явно понесло, но выговориться не дал самый невзрачный из троих. Он был мал и тщедушен, Парамошкин сперва на него даже внимания не обратил: мальчонка не мальчонка, мужик не мужик. А тот вдруг, выплюнув жвачку, с надрывом прикрикнул на "Рохлю":

— Ша! Кончай базар! — потом Парамошкину: — Мы за "тити-мити" пришли, а не баланду травить.

"Рохля" хотел что-то вякнуть, но малыш оборвал:

— Усохни!

Тот надул губы, однако в разговор больше не встревал.

Парамошкин с любопытством оглядел старшего. А он, оказывается, с характером, этот "шибздик".

— Что ж, — сказал ему, — пошли поговорим в кабинете.

— Зачем же в кабинете, хозяин? Можно и тут.

— Нет уж, — уперся Парамошкин. — Я не дурак, чтобы завтра о вас тут работники базы говорили. — Помолчав, с усмешкой добавил: — А может, мандраж берет? Тогда так и скажи, что дрейфишь.

"Шибздика" это задело за живое. Он попытался вывернуться, но не получилось.

— Ладно, не психуй, — осадил его Парамошкин. — Никаких сюрпризов там, — махнул рукой в сторону конторы, — не будет. Если б хотел заложить, давно бы это сделал.

Старший, хотя для важности и попыжился, но поплелся вслед за Парамошкиным. Григорий еще не знал, о чем и как пойдет разговор, но был абсолютно спокоен. Уж с этой-то троицей он сумеет справиться.

Остановившись перед входной дверью, потребовал:

— Остальные пусть тут покружатся. Нечего у кабинета светиться.

Старший спорить не стал. Поднимаясь на второй этаж, Парамошкин уже твердо решил: на наглость отвечать наглостью, мзду пусть платит Гнидкин, а этого Малыша нужно постараться привлечь на свою сторону. И кстати он придержал в приемной двух "челноков". Пусть рэкетир пошурупит башкой.

При его появлении они почтительно встали и, что называется, глазами ели директора базы. Проходя в кабинет, Парамошкин небрежно бросил:

— Ко мне никого. Ждите вызова…

Дверь закрыл на ключ и, не теряя времени, спросил:

— Какова такса?

Пришелец в "таксу" не врубился и стоял, хлопая глазами.

— Ну, не "такса", так "бабки" или как там по-вашему?

На "бабки" отреагировал с ходу.

— Шеф сказал: сколько давали, столько и давать должны. А дальше время покажет.

— Но ведь за халяву деньги не платят, — прищурился Парамошкин. — Нужна работа, надежное прикрытие. Каковы гарантии?

— На базу кроме нас никто не сунется.

— А вдруг?

— Исключено, — гость отвечал как робот. Прислонившись к стене, правую руку он держал в кармане кожаной куртки.

"Видно, струхнул, что я дверь закрыл, — подумал Парамошкин. — И небось с испугу уцепился за нож. А что если рискнуть на один фокус? Но вначале разговорить, расслабить его…" Григорий завел обычную бодягу: предложил попить чайку-кофейку. Гость отказался, молчал, слова не вытянуть. Лишь один раз уточнил, когда можно получить "бабки"? Парамошкин с ответом не спешил, этот вопрос надо обговорить с Гнидкиным. Заверил, что первый конверт передадут не раньше как к концу недели. Малыш воспринял это как должное, однако руку из кармана так и не вынул.

"Ну и черт с тобой! — фыркнул Парамошкин. — А фокус я тебе все равно покажу, знай, с кем дело имеешь".

Подойдя вплотную, спросил:

— Цирк любишь?

Пришелец будто онемел и молча таращил на него глаза.

— Что за оружие в кармане?

— А тебе-то какое дело!

— Сейчас уточним.

Несколькими быстрыми движениями Парамошкин заломил рэкетиру руки назад, и выкидной, с пластмассовой ручкой нож оказался в его ладони.

— Хороша штучка, — сказал, разглядывая нож. — Пользовался?

— Пр-и-и-ходилось, — ответил его владелец. Он был ошарашен и не мог сразу прийти в себя. Тяжело дыша и уже без былой спеси промычал: — Ну и приемчик!..

— Как зовут-то?

— Меня?

— Тебя-тебя, кого же еще.

— Коляном… Колькой, значит.

— Так вот слушай меня внимательно, Николай. Забери свой нож и без нужды за него не хватайся, а то могу и руку сломать. Да садись, не стой как лошадь на привязи. Так вот, я хочу, чтобы ты мне кое в чем помогал. Не бесплатно, конечно. Деньги вам мой заместитель будет платить, тут никаких проблем. Ты же будешь получать еще и от меня. Понял? Но за дела. Окажешь услугу — получай наличными. Но ни гу-гу, иначе… Да и братва у меня, — мотнул головой на дверь, — из бывших спортсменов. А впрочем, не неволю, решай сам. Хочешь — будем дружить, а нет — и разговора нет.

Николай согласно кивал. Его это устраивало. После "фокуса" с ножом он неожиданно разговорился. Рассказал, что сидел за грабеж. Пришлось кое-кого спасать, но уж лучше бы не спасал: после отсидки никто руку не протянул. Долго мотался без дела. Спасибо Ястребу (кличка шефа), что сжалился и взял под свое крыло. Служить Парамошкину согласен, но так, чтобы не дошло до Ястреба. Иначе ему хана.

Кто-то настойчиво постучал в дверь.

— Подождите! — недовольно крикнул Парамошкин. Оставалось уточнить насчет Гнидкина. Колян намек понял с полуслова и тут же подтвердил, что их визит организовал через Ястреба Гнидкин. Обговорив порядок дальнейших контактов, Парамошкин открыл дверь, и Николай тут же юркнул в нее.

В приемной стояла бухгалтерша.

"Странно, — подумал Парамошкин, — чего это вдруг ей приспичило? Скорее всего — разведка по просьбе Гнидкина. Ну, пусть подождет. Вначале отпущу заждавшихся ребят…"

Встречей с Коляном Григорий остался доволен, тот ему еще пригодится. Своего человека в воровском мире иметь надо.

Парамошкин рассеянно слушал, что тараторила бухгалтерша. А она довольно привлекательная, но какая же лицемерка! Говорит с улыбочкой, однако при первом же удобном случае продаст. С ходу выложила Гнидкину про "устройство" Ирины.

А Гнидкин — настоящая скотина. Ему бы сидеть и не рыпаться, но нет же, решил не мытьем так катаньем освободить для себя директорское местечко. Не выйдет, не на того напал.