Арчи восторгался на весь ангар, Балин с Бифуром, мастеровые, воротили морды, а Гимли с каждой секундой набирался уверенности в выбранном пути и склочной готовности отстаивать свои художественные ценности. Он доставал всё новые и новые наброски и эскизы, Арчи восхищался всё громче и громче, попали эти оба-двое на одну волну, в общем.
— Минимализм — тоже плохо, — начал было Арчи.
— Голая функциональность никуда не годится, — тут же подхватил Гимли. — Но нафига нужны розы на циферблате высотомера? Или вот, золотые стрелки приборов — как их разглядеть, если солнце слепит? Альтиметр у вас, я знаю, в подсолнух разрисован — ну что за бред?
— Можно добиться красоты того же прибора, — тянул дальше наш маг, согласный в художником во всём.
— Мастерством исполнения и материалами! — закончил за него фразу этот отщепенец.
— Строгие, спокойные цвета! Гармоничные сочетания и подбор!
— Благородство линий и никаких завитушек! Золотое сечение, пропорции везде!
— Правильное освещение!
— Решительное нет красной подсветке!
— Сложные орнаменты и узоры — в топку!
— Единый стиль всех помещений, кроме каюты гнома и кухни!
— Осознанный уют!
— Тьфу, выродки! — не выдержали наконец Бифур с Балином, их просто корёжило от этой пары. — Роза же — венец творения! И чем тебе, дураку, красные с золотом расписные узоры по стенам не нравятся?
— Я совладелец, — неожиданно не стал с ними спорить Арчи. У него отлегло от сердца, он резко подобрел, потому что вопрос был решён и бояться больше было нечего. А ругаться просто так он не хотел. — Поймите и вы меня, господа мастера — мне тут жить.
— Хозяин-барин, — смягчились и эти двое. — Ладно, чёрт с вами. Нам же легче — и работы меньше, и материалов. Золота на вас сэкономим, парчи да атласа, хе-хе.
— Видите, как хорошо. — порадовался вместе с ними Арчи. — А сэкономленным золотом вы кого-нибудь другого осчастливьте. Выберите настоящего ценителя, и… веником ему по стенам!
— Выберем, — согласно кивнули Бифур с Балином. — А ты, дурак, иди с нами. Повезло тебе, что и говорить. Аванс сейчас выдадим и в мастерскую заселим.
Гимли с независимым и очень гордым видом собирал своё имущество, искоса поглядывая на уже начинавшую лишаться верхней фермы с силовым каркасом «Ласточку».
— А вообще, переезжать тебе надо, парень, поближе к людям, — хлопнул его по плечу Арчи. — Не будет здесь толку. Хочешь, рекомендательное письмо напишу?
— По итогу работы, — шмыгнул носом Гимли, соглашаясь с магом во всём. — Кораблик вот ваш сделаю — денег же нет совсем. А там можно будет и ехать.
— Хорошо сделаешь — на «Ласточке» и отвезём, — посулил ему ещё один пряник Арчи. — Прямо на человеческие верфи отвезём, с нужными людьми познакомим. Не знаю, попрёт там у тебя или нет, но здесь тебе точно ловить нечего.
Все три гнома согласно кивнули, редкое единодушие, а я вспомнил ту сумму в смете, что стояла напротив работы мастера по отделке. Вслух говорить ничего не стал, потому что пока непонятно, кому её платить, но отметочку в памяти сделал.
— Вы всё? — подошёл к нам Далин, переодетый в чистый комбез. — Добились, чего хотели? Поехали тогда в гости, теперь от нас чего-то добиваться будут.
— Наконец-то, — потёр руки Арчи. — А то ходят вокруг да около. Ты, кстати, понимаешь, что «Ласточка» наша сейчас по большому счёту у вас в заложниках?
— Ага, и Лариска тоже, — хмыкнул в ответ Далин. — Херню не неси. Ты не в людских княжествах, и не у себя в лесу. Частная собственность неприкосновенна — это наша третья священная заповедь.
— На том стоим! — подтвердили и не в шутку оскорбившиеся Бифур с Балином, всё ещё ждавшие собиравшегося Гимли. Тот, кстати, тоже возмутился.
— Подслушивать нехорошо! — ни капли не смутился серьёзный Арчи. — Но религия ваша мне уже очень нравится!
Тут к воротам ангара подъехал дежурный автомобиль, и мы всем экипажем ушли на посадку, попрощавшись с гномами и не став развивать теологические споры дальше. Я вот лично гномам верил, но всякое в жизни бывает.
На хозяйстве оставили Кирюху, этот деятель метался по ангару и успевал за всем следить. Гномы его слушали, кстати, а как же иначе — форма на нём есть, погоны и наградная планка в наличии, но основной авторитет добавлял, конечно же, флагманский знак на цепи, пожалованный ему адмиралом. Обмундирование и погоны чёрт бы с ними, у каждого людского княжества свои побрякушки, но вот гномский кулак с оттопыренным большим пальцем, обрамлённый золотыми, без обману, крылышками — это уже было своё, родное.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мы подошли к автомобилю, Далин без лишних слов открыл водительскую дверь и одними только глазами заставил шофёра выйти. Не сразу, конечно, но у него получилось. Так что дальше поехали в комфорте, не пришлось ютиться втроём на заднем сиденье. Гном наш рулил, Антоху посадили рядом с ним, а мы с Арчи прыгнули на пассажирские места.
— По деньгам, — взял быка за рога Далин. — Их хватает. Ремонт оплатить можем. Но лучше обойтись без этого, ясно вам?
— Посмотрим, — с прохладцей отнёсся я к его словам. Отрабатывать-то ремонт придётся мне, а не ему. Иногда оплатить деньгами бывает лучше всего. Все эти взаимные услуги, обязательства, благодарности и прочее — иногда они здорово портят жизнь.
— Тяжело с вами, — вздохнул Далин. — Был бы я правильный гном, без предназначения и высшего смысла в жизни, хрен бы я с вами связался. Был бы у меня экипаж только из гномов, я там был бы старшим, остальные и пикнуть не смели, и рубили бы мы бабло день и ночь, день и ночь! На барже бы ходил, грузовой, если уж мага в экипаже иметь не судьба! А так фигня получается, хоть и интересно, конечно.
— Ух ты! — единственный, кто отреагировал на его слова, был Антоха. — А у тебя и предназначение есть?
Юнга наш пропустил тот вечер откровений, что устроил нам Далин на склоне вулкана, потому что дежурил на корабле, и многого не понимал. Да и рановато ему понимать, если честно.
— Лариска, — всё же снизошел до него механик. — Вот мой смысл в жизни. Потом как-нибудь расскажу, не лезь пока.
Разговор затих, мы с Арчи молчали, Антоха тоже помалкивал, глядя на нас удивлёнными глазами, гном ёрзал на месте, дожидаясь реакции, и наконец не выдержал, зашёл с другого бока.
— Расчёты же все денежные да имущественные на мне лежат, — попытался воззвать к нашей совести он. — Вам же это не интересно, вам долю в чистой прибыли раз в месяц подавай! И про годовую не забудь!
— Получка скоро, — мечтательно, как бы невзначай и только мне сказал Арчи. — В первый день лета! Половину сразу растренькаю — вот увидишь!
— Растренькает он! — Далин уже злился. — Кто бы сомневался! А мне знать точно надо, сколько мы сможем на ремонт пустить, сколько нам компенсируют, за что торговаться, в конце-то концов! Мне же ещё и винтовку ту, что мы в Ромашкино нашли, и часы, и всё остальное прочее продать нужно! И знать надо, кому и как! Бесит эта ваша беззаботность!
— А ты, Антоха, как думаешь? — Арчи было не пронять этими терзаниями. Да и по мне, рановато что-то начал наш гном барыши подсчитывать, неизвестно же ещё ничего. — С кем ты, отрок?
— Я как Далин, — с нескрываемым уважением покосился на механика Антоха. — Я многое поменял в жизни. Самостоятельность даже в мелочах — вот что главное! Я теперь, когда домой придём, даже носки свои сам стирать буду, хватит маме это делать!
— Уже молодец! — Далин одобрительно хлопнул его по плечу. — Носки — мелочь вроде бы, но они означают, что всё у тебя под контролем, понял? И женишься когда — носки, пуговицы, дырки заштопать, хлеб испечь — настоящий мужик может всё это сам!
— Тут главное, Антоха, не перестараться, — я решил испортить гному воспитательный процесс, а то уж больно понимающими взглядами обменивались эти двое. Чуть ли не влюблёнными, ага. — В самостоятельности-то! А то ведь так можно легко увлечься и начать самому себе делать вообще всё то, что должна делать жена!
Арчи не выдержал и фыркнул, Далин вызлился было сначала, обернулся ко мне, но потом передумал и улыбнулся, оценив шутку.