Читать интересную книгу Проклятия Градерона - Марина Клингенберг

– Десять раз, – хмыкнул Балиан. – Уж им управляют в первую очередь, это без вариантов.

– Тогда надо узнать, как это работает, – рассеянно проговорил Кристиан. – И есть ли противодействие. Да и Арес наверняка что-нибудь выяснит. Он собирался сам поговорить с той девочкой, которую нашли в горах, и просмотреть списки преследователей.

– Но это все что касается гор, – резонно заметил Юан. – Это полезно для нас, но вам лучше заняться тем, что происходит в Градероне. А то, не ровен час, и от приближенных избавятся.

– Ты прав, – вынужден был признать Кристиан. – Но давайте все равно дождемся Ареса. Как это ни эгоистично, сейчас я хочу быть здесь, с вами. Хотя бы недолго.

Балиан и Юан, улыбнувшись, согласно кивнули.

Минуты, как ни в чем не бывало, протекали в естественном темпе, но Тараносу казалось, что на этот раз время идет издевательски медленно. Прошло всего около часа после того, как отголоски шума, доносящиеся из коридора, окончательно смолкли. Видимо, воины и целители с раненым Танкредом переместились в жилые комнаты. Но велика была вероятность, что сюда, в темницу, снова кого-нибудь пошлют, и Таранос сидел, не двигаясь. Почему-то вдруг решили, что он имеет к этому отношение, но, к счастью, он успел пресечь распространение совершенно ненужной информации. И до сих пор веселился, вспоминая, как к нему подлетел воин с явным намерением подергать решетчатую дверь и, вернувшись, доложить, что все отлично, но вместо этого раскрыл рот и долго стоял, хлопая глазами, когда дверца без малейших усилий подалась. Но даже если бы не было этой заминки, максимум, что он успел бы – это схватиться за меч. И тут же опустить его. На близком расстоянии бороться с силой Солфорджа было бесполезно.

Таранос украдкой коснулся плеча. Золотой браслет обхватывал руку чуть повыше локтя и был скрыт длинным рукавом черной накидки. После поднявшейся паники Таранос уже не мог позволить себе носить Солфордж на запястье и любоваться своим отражением в драгоценных камнях. Хотя теперь для него не составляло труда убедить любого увидевшего браслет, что на самом деле он не видел ровным счетом ничего, кроме измученного десятилетним заключением узника, Таранос предпочитал не рисковать. Ему и так дорого обошлось желание послушать, зачем пришел Арес.

Он понял, что старый приятель о чем-то догадывается. Это было скверно. Солфордж действовал на всех абсолютно по-разному, и если Маргрид, приближенный Руэдейрхи, легко поддался чарам, то с Аресом дела обстояли сложнее. Таранос заподозрил, что всему виной почти дружеские отношения в далеком прошлом, и решил провести эксперимент на совершенно незнакомых людях. Результат оказался тот же. С кем-то выходило, с кем-то нет, с кем-то лучше, с кем-то хуже. А поддавшийся когда-то силе Солфорджа Арес теперь вообще практически перестал реагировать на попытки Тараноса что-либо внушить ему. В чем причина этой перемены, Таранос не знал, но очень хотел это выяснить.

Он вспомнил, как позволил привести себя в тюрьму, как долгие месяцы пытался понять, как использовать силу Солфорджа. После многих попыток он понял, что здесь огромную роль играет расстояние – чем ближе человек, тем проще на него воздействовать. Но ведь Арес стоял почти вплотную к нему, и все, что удалось – заставить его уйти. Таранос списал это на собственную растерянность: он не ожидал прихода Ареса. И все равно заподозрил, что дело не только в этом. Чтобы добиться своего, приходилось мыслить трезво, отметая прочь самодовольство и пьянящее ощущение власти над людьми.

Он не всесилен. Пока.

Когда Таранос более или менее освоился с силой Солфорджа, то первое, что он сделал – заставил забыть всех, кого помнил, о магическом предмете и, заодно, о нем. Так как некогда он был преследователем и верхушка власти была ему хорошо знакома, это не составило труда – чтобы использовать золотой браслет, нужно было как следует представлять себе жертву. Чуть позже Таранос, наоборот, начал внушать людям, в основном воинам, чтобы приходили к нему. Это было несложно. Охранники, как самые ближайшие к нему объекты, стали первыми жертвами и сносно выполняли все его приказы, будь то пропуск гостей без ведома начальства, хорошая еда или вино или, и вовсе, свобода. Таранос не раз и не два выходил за пределы тюрьмы, но всегда возвращался.

Сначала его так и подмывало внушить Руэдейрхи, чтобы тот велел освободить его. Но он, скрепя сердце, велел себе быть терпеливым. Правитель Градерона плохо поддавался действию Солфорджа, и для того, чтобы внушить ему подобное, следовало подобраться поближе, с такого большого расстояния это было бы бесполезно. И даже если бы затея удалась, только этого недостаточно. Мысли скольких людей придется поменять, чтобы заставить их верить, что все происходящее – целиком воля правителя! Таранос понимал, что пока рано устраивать такое грандиозное предприятие. Особенно теперь, когда он начал воплощать в реальность более тонкий план. После его завершения можно будет спокойно выйти на свободу – возможно, даже без официального разрешения Руэдейрхи, – и в случае претензий покарать препятствующих смертью… Но для этого нужно было, как минимум, еще одно сокровище с запретной территории, желательно, обладающее смертоносной силой.

Впервые Таранос попробовал отправить людей на запретную территорию около семи лет назад. Но попытка провалилась – два воина ушли и больше не вернулись, хотя это было в их интересах. Строго говоря, именно это Солфордж и делал – не приказывал повиноваться чему-то неведомому, а, основываясь на мыслях жертвы, ставил задачу, данную «повелителем» (то есть, Тараносом), целью жертвы. Например, алчные воины, отправляясь в горы, были уверены, что если принесут Тараносу какое-нибудь сокровище, то непременно получат богатство и власть. Преданные правителю люди считали, что, добудь они что-то, это поможет Руэдейрхи и Градерону.

Но все без исключения потерпели неудачу. Таранос не знал, что с ними стало, но не без оснований считал, что они погибли. Судьба собственных пешек нисколько его не трогала. Он злился из-за того, что ничего не выходило.

Новости о том, что происходило в Этериоле, Таранос черпал от людей, которых заставлял подходить к решетке. Как-то раз он выслушал занятное известие: Кристиана Розенгельда, который с какого-то черта перешел из Эндерглида в Градерон, отправили на запретную территорию и вручили ему кольцо преследователя, сказав, что это убережет его от опасностей. Возможно, Руэдейрхи имел в виду проклятия, а, быть может, что-то другое, этого Таранос не знал. Но одно он знал точно: чтобы получить больше шансов, нужно достать кольцо преследователя.

Задача была непростой. Кольцо у Тараноса, конечно, давно отобрали. Достать новое представлялось почти невозможным – уж слишком ценным был этот предмет, любая пропажа или смена владельца регулярно фиксировались самым тщательным образом. Выход напрашивался один: нужно было заставить какого-нибудь преследователя пойти на запретную территорию. В случае чего его расценили бы как предателя, а ему, Тараносу, это не могло повредить.

Дожидаясь удобного шанса, Таранос продолжал пытаться отправить в горы воинов и даже отступников – внушив нескольким градеронцам, что следует непременно наведаться на запретную территорию, прихватив с собой отступников (последних долго уговаривать не пришлось), он ждал известий. Но вся немалая группа людей бесследно исчезла. Вдобавок, как назло, их заметил воин Заката и бросился в погоню. С тех пор в Градероне началась совсем не нужная Тараносу паника.

Чтобы отвлечь встревожившегося Руэдейрхи от гор, Таранос пустился на хитрость. Грейдергерд, советник правителя, уже давно находился под властью Солфорджа и был бесценным источником информации. От него Таранос, помимо всего прочего, узнал о приходе Кристиана, о его соединении с Сату Рейтой и, самое главное, о Демиане. Грейдергерд волею случая был в курсе необычного проклятия. В ту ночь, когда Руэдейрхи рассказывал об этом Рейте и Кристиану, советник, вопреки правилам, тихонько зашел в его покои – ему хотелось закончить до утра кое-какие дела, а для этого непременно требовалась одна из книг правителя. Но, услышав голоса, Грейдергерд замер и не посмел пройти дальше. Также ему не хватило духа признаться Руэдейрхи, что он слышал их разговор и знал страшную тайну. Грейдергерд ограничился клятвой самому себе в том, что никому и никогда не расскажет о проклятии, но эта нерушимая клятва легко рухнула под действием Солфорджа.

Таранос подумал, что неплохо было бы испытать это проклятие и убить мальчишку – он плохо обращался с мечом и выигрывал бои не без труда и при помощи хитрости, но никак не мастерства, поэтому непобедимое оружие ему бы не помешало. Но для него было слишком опасно выходить из тени. Кроме того, что-то подсказывало ему: не все так просто. Он плохо помнил записи, сделанные Аресом в золотом пергаменте, но все равно такое побочное действие показалось ему странным – да, в Градероне появились люди, обладающие целительной силой, но кроме этого, никто никогда не упоминал о необычных особенностях. Поэтому, когда Таранос как следует освоил Солфордж, для начала он решил позабавиться и в качестве очередного эксперимента велел Кристиану убить собственного сына. Его не беспокоило то, что, если проклятие действительно существовало, Кристиан станет сильнее – Таранос и без того проиграл бы Хранителю Ключа при любом раскладе.