— А знаешь, что тебя злит больше всего? — заорала я, прекратив вырываться.
— Что? — глухо отозвался маг.
— Тот факт, что ты не можешь обвинить меня в случившемся! Моей вины нет ни в чем, Инар, и ты это прекрасно знаешь!
В следующую секунду меня отпустили. Инар отошел на шаг, и в этот момент взгляд его был направлен в пол, а на меня он старался не смотреть. И все же взял себя в руки, поднял голову, и темные глаза пристально уставились на меня. А затем он с трудом и явным нежеланием произнес:
— Больше всего меня злит то, что ты предпочла разорвать помолвку с Рангаром, используя факт моего спасения… в то время как семья Арканэ внесла предложение о моей кандидатуре в качестве супруга.
И вдруг вся его сдержанность и холодность испарились в одно мгновение, и маг налетел на меня, вновь прижал к стене, затем поцеловал… но почти сразу отстранился и прошептал у самых моих губ и только для меня:
— Ты действительно человек, Ярусь, только человек… тебе никогда не испытать дикой, невыносимой боли от печати Повелителя, которая вторгается в твое тело, выжигая магию крови, потому что одна вздорная ведьма плевать хотела на чувства какого-то там демона! — Его губы скользнули по моей щеке, и он едва слышно продолжил: — Но если ты хочешь знать, что меня злит… действительно злит, я тебе отвечу — печать не подействовала! Я все еще схожу с ума от одного твоего присутствия, и это меня бесит!
В следующее мгновение меня отпустили. Инар, словно ничего и не произошло, преспокойно выхватил свой рюкзак из рук какого-то ошалевшего от увиденного адепта и направился, судя по всему, на лекцию. И все бы ничего, я была готова понять и переварить все услышанное, я сильная, справилась бы, но тут маг полуобернулся и весьма громко произнес:
— И в свете последних фактов, Ярусь, должен тебе сообщить — мы поженимся после выпускного. Хочешь ты того или нет.
Адепты, и так хранившие потрясенное молчание, после этих слов попросту остолбенели.
И «орель», обалдевший в свете столь обильных фактов, решил трепыхнуться напоследок:
— Маг, ты реально надеешься, что я себе никого получше здесь не найду? — громко, язвительно и не скрывая злости спросила я. — И знаешь что я тебе еще скажу? Я настоящей любви хочу! Настоящей, слышишь… а не вот этой твоей… магической и фальшивой! И будь уверен, я найду того, кто меня действительно полюбит! По-настоящему!
Инар, который уже успел даже подняться на пару ступенек, демонстративно дал задний ход, спиной спустился обратно, развернулся и, не обращая внимания на всю ту толпу, что продолжала внимать каждому нашему слову, насмешливо произнес:
— Я не надеюсь, Ярусь, я со всей ответственностью могу гарантировать, что ты даже партнера по танцам себе не найдешь, не то что любимого! У тебя буду я, Ярусь, я и только я. И ты меня полюбишь, ведьмочка. Хочешь ты того или нет!
«Орель» взбесился.
— А вот хрен тебе! — гордо заявила я.
На лице Инара появилась милая-премилая улыбочка, и он произнес:
— А давай так, Ярусь. Если ты танцуешь последний танец на выпускном со мной, ты моя, а если нет, ведьмочка, так и быть, отпущу на все четыре стороны.
— Это пари? — почему-то спросила я.
— Именно! И свидетелей у нас видишь как много!
Я усмехнулась — мужчины, они прямые, как палка. Я могу вообще не пойти на этот бал, могу отказаться танцевать, могу сбежать за три танца до собственно последнего, даже партнеров могу подобрать себе сколько угодно! Но главное — я утру нос этому ироду плешивому на глазах у всей академии… и самое важное — как раз к выпускному успею разлюбить. В общем, я от этого пари ничего не теряю, так что… Стоп! Я и не приобретаю ничего. «Орель» решительно вскинул голову и задал вопрос:
— Если я танцую последний танец на выпускном с тобой, ты выиграл. Но если выигрываю я, что я получаю? Да ничего практически. Так какой мне смысл соглашаться?
Инар задумался, чуть склонил голову к левому плечу и после недолгих размышлений произнес:
— Я не трогаю ни тебя, ни ведьмочек до конца года.
— И все?!
— Хорошо, я гарантирую, что вас никто не трогает и… не использует.
— Идет!
На лице Инара появилась такая коварная улыбка, что эта вся затея показалась мне ненормальной и глупой, каковой она на самом деле и являлась. А маг неторопливо подошел и протянул мне руку. Сдерживая внутреннюю дрожь, я протянула ему свою… Инар схватил мою ладонь, сжал, дернул на себя, и я практически упала в его объятия. Именно этого он и ждал, потому как в следующую секунду меня стремительно поцеловали и насмешливо заявили:
— Ты проиграла, Ярусь! Ты уже проиграла!
Когда он уходил, я все еще стояла и растерянно смотрела ему вслед. Когда появились несколько профессоров и они высказали адептам все, что думают по поводу опоздания на лекции, я также не двигалась с места.
Но вот когда все наконец разошлись… до меня вдруг дошло!
Я торопливо прошла по коридору, ворвавалась в аудиторию и, проигнорировав профессора Лорски, с ходу заявила Рогнеде:
— Я тебя прощаю!
— Правда? — ведьмочка, у которой уже были красные глаза и распухший нос, посмотрела на меня с надеждой. Потом вдруг задумалась, достала платок, высморкалась и привычным командным тоном спросила: — А почему?
— Рогда, — трагически прошептала я, — потому что я еще большая дура, чем ты!
Все ведьмочки удивленно смотрели на меня, я и сама бы на себя сейчас посмотрела, если честно!
— Адептка Ярослава, — прозвучал голос магианны профессора, — я рада, что вы не лишены изрядной доли самокритичности, но сейчас будьте так любезны, займите свое место.
Я покраснела, глухо извинилась и торопливо прошмыгнула за парту. Всю лекцию меня долбал мой «орель», пытаясь донести, что он птица не только гордая, но еще и умная… в отличие от меня. К концу занятия я приняла решение молчать, как партизан на допросе, потому что было банально стыдно…
* * *
К счастью, далее день выдался напряженный, два семинара по боевым магическим плетениям и лекция «Смертельные проклятия: виды, применение, защита», и девчонки до меня добрались только во время обеда.
— Ой, я вся такая голодная, — торопливо садясь за обеденный стол, выдала я, пытаясь избежать расспросов.
И тут произошло следующее.
— Рогнеда, Ярослава — ведьмы безголовые! — заявила тетя Матрена, водрузив на стол казанок с супом. Грибным, судя по запаху.
Мы с Рогдой сразу схватили ложки, потому как у домовых закон — «За столом только о хорошем!»
Нам с Рогдой первым налили супчика. Сидим мы, ложками активно работаем и переглядываемся. Нет, я на Рогнеду все еще злая, но перед лицом общей опасности решено было отложить разногласия.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});