Ветер продолжался от востока. Я, видя упорство восточного ветра, спустился в широту несколько меньшую в надежде получить скорее западные ветры, которые в средних широтах господствуют. 1 февраля, находясь в широте S 64°30', долготе О 16°15', выиграв 17° к О, я снова пошел к S при восточном ветре и не прежде как с 5-го на 6-е число дошел до широты S 69°7'30'', долготы О 16°15'. Здесь за ледяными полями мелкого льда и островами виден материк льда, коего края отломаны перпендикулярно и который продолжался по мере нашего зрения, возвышаясь к югу, подобно берегу. Плоские ледяные острова, близ сего материка находящиеся, ясно показывают, что они суть отломки сего материка, ибо имеют края и верхнюю поверхность, подобную материку.
С 7-го числа снова пошел к S, однако ж в сей раз ранее встретил льды, ветры же всегда по мере приближения к югу были восточные, почему, чтобы увеличить наше плавание по долготе, я снова пошел при восточном ветре к N, чтобы получить западные ветры, и снова сделал покушение к S. 14-го числа, находясь в широте 66°54', в долготе 41°33', видел несколько ледяных островов. Однако ж сплошного льда не видал. Здесь великая зыбь от NW и весьма тихая погода понудила отдалиться несколько к северу, а 18-го числа сделалась чрезвычайная буря от О, которая отнесла нас и еще более к северу и тем уничтожилось намерение мое пройти широту, в коей капитан Кук встретил льды, и, осмотря положение оных, плыть по сей параллели к востоку, придерживаясь к югу до возможности.
Крепкий ветер продолжался до 21-го числа, а с сего числа ветер позволил опять принять плавание наше к востоку, и я продолжал оное по параллели между 62° и 63° южной широты до 27 февраля, имея по большей части крепкие ветры и почти непрестанную мрачность со снегом и изморозью, и ежедневно встречал на пути разной величины ледяные острова. С 27 до 1 марта SO ветром удалило нас несколько к северу, а с сего числа до 4-го шел к востоку между ледяными островами, при крепких южных и юго-западных ветрах, имея обыкновенными спутниками снег и непристанную почти мрачность и изморози. 4-го числа в широте S 60°30', долготе О 119°00'′ встретил умножающиеся ледяные острова, между коими море наполнено множеством кусков льда, так что беспрестанно надобно было то спускаться, то подыматься для минования оных.
Таковое плавание при наступившем позднем времени, когда ночи сделались продолжительнее, в течение коих плавание делалось весьма опасным и могло быть бедственно; густая же мрачность и непрестанно почти шедший снег и среди самого дня не позволял часто видеть предметов далее 50 саж., к тому же приближение времени равноденственного, при коем по большой части случаются бури, в которые невозможно избегнуть бедствия, находясь между льдов, среди коих около двух недель сряду имел плавание и видел беспрестанно умножающиеся ледяные острова, между коими начинали показываться и множество кусков льда; притом плаванию нашему прошло 104 дня, в продолжение коих служители претерпели великие трудности как от непрестанных крепких ветров, так от мрачной и ненастливой погоды и весьма часто шедшем снеге; паруса и снасти в сие время по большей части были обледеневшими, отчего и управление самым судном не токмо тягостно, но и весьма затруднительно.
Все таковые причины, но более встретившаяся густота льдов и продолжительность ночей, понудили меня решиться оставить большие широты и войти в меньшие; но дабы и сие плавание учинить полезным для мореплавателей или гидрографических сведений, я рассудил обозреть великое пространство моря по широте на 10° и по долготе на 50°, никем еще не посещаемое, заключающееся между путями капитанов Кука и Фюрно. А посему 5 числа марта дал повеление лейтенанту Лазареву идти южнее пути капитана Фюрно 2 1/2°, а сам пошел севернее капитана Кука пути столькими же градусами, при сем имел намерение обозреть остров Компанейский, открытый гишпанцами, означенный на карте Арросмита[124] от Вандимена к югу. 9 марта претерпел столь великую бурю, что невозможно было иметь ни одного паруса, и я в сие время находился в крайне худом положении между льдов.
10-го имел жестокий унтерзеель и плыл между ледяных островов; с сего числа до 14-го имели сильные ветры, а 14-го сделался шторм, при котором плавание между льдов было довольно неприятное. 16-го претерпели вторично бурю, но, к счастью, недолговременно продолжавшуюся; с 21-го на 22-е, проходя параллель острова Компании и далее оного к востоку, ничего не видал. Равномерно и лейтенант Лазарев, проходя близ сего же места, не видал оного, из чего заключаю, что оного широта неверно означена или его вовсе не существует. 30 марта пришел в порт Джексон. Как в продолжение сего вояжа, так и по приходе в порт труднобольных не имел, чего не могло бы случиться, не быв так хорошо и изобильно снабженными как одеянием, так и всеми потребностями, полезными для здоровья. Шлюп «Мирный», находясь еще в больших широтах, лишился одного матроса, заболевшего нервной горячкой…
В Фалкландские острова[125] я не мог идти как по наставшему позднему времени, так и по бурям, которые претерпевал 17 дней со времени равноденствия, притом и слишком долговременное плавание, какового еще никто из знаменитых мореплавателей не производил в сих морях, воспрепятствовало мне отважиться на сей предмет, который мог бы увеличить плавание до тягостного и изнурительного положения для команды.
Во все время плавания нашего при беспрерывных туманах, мрачности и снеге, среди льдов шлюп «Мирный» всегда держался в соединении, чему по сие время примеру не было, чтобы суда, плавающие столь долговременно при подобных погодах, не разлучались, и потому поставляю долгом представить в. в. пр-ву о таковом неусыпном бдении лейтенанта Лазарева для исходатайствования монаршего воззрения на столь ревностное продолжение службы.
При сем за долг поставляя донести в. в. пр-ву, что в такое продолжительное время плавания в столь суровом море, где беспрерывно существуют жестокие ветры, сохранены как рангоут, равно паруса и снасти в целости, что означает бдительность и искусство подчиненных мне офицеров.
По приходе в порт Джексон шлюпа «Мирный» 7 апреля лейтенант Лазарев донес, что у него все в целости и о своих офицерах также относится весьма хорошо.
В столь продолжительном и весьма трудном плавании между льдами, туманами и снегом капитан-лейтенант Завадовский разделял труды со мной и во всех случаях был совершенный мне помощник, переносил великие трудности, без его помощи я бы не в состоянии был перенести сии труды в столь суровом и сыром климате. Почему всепокорнейше прошу в. в. пр-во исходатайствовать капитан-лейтенанту Завадовскому монаршее воззрение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});