Читать интересную книгу "Я – Ворона (СИ) - Карина Вран"

Мэйли. Жуй тоже должен согласиться.

— У А-Ли есть двое друзей, — мягко предлагает Мэйхуа и пододвигает фото Джиана и Ченчена.

На получение снимков в хорошем качестве и разучивание кусочка будущего танца ушло времени больше, чем на запись сценария.

— О, этого мальчика можно использовать, как юного Жуя, — одобряет портрет жирафика Ян. — Для второго кого-нибудь подберем. Это ведь друзья Мэйли. Я их видел. Они в том студенческом фильме принимали участие, верно?

Так я пропихиваю в самую популярную рекламу Поднебесной на ближайший год (и даже больше) двух своих приятелей. Масштабирование дядюшка одобряет. Так что и тетушка в ханьфу, и пара бегунов в спортивной форме, и юные модницы, и студентик в очках, и пузатенький дядя в представительном костюме — разные типажи (но все — из местных) встречают свою детскую версию. И не могут удержаться от заводного танца.

Дядю в костюме играет сам владелец Вод Куньлунь. Зеркалит его Бо Ченчен. И эти двое как бы не забавнее всех отплясывают. Потому как оба совершенно не боятся выглядеть смешными. Дядька у Яна Хоу в этом плане сильно отличается от младшего родственника.

Не так уж мы и плагиатим. Если даже забыть о том, что французы сняли бы (в моем мире, как тут — вообще без понятия) этот ролик лет через… тринадцать-четырнадцать, то у нас и колорит совсем другой.

И дети отличаются от малявок из оригинала. У нас на порядок зажигательнее ролик получится. Да нам даже танец в итоге поставила известная дама-хореограф (вон она в кадре, танцует в ханьфу).

Та версия снималась где-то около полугода. Мы уложились в три недели. Там работали профессиональные танцоры (за команду взрослых), а у нас такая… сборная солянка. Кто-то прям профи, а кто-то первый раз в жизни вытанцовывал.

Черт возьми, наш режиссер — обладатель ряда премий, оператор с руками от боженьки, а в исполнителях — команда мечты. Да даже лужу на земле (одной маленькой бутылочки для лужи-зеркала мало) устраивала этими самыми ручками неподражаемая я!

Простите, уважаемые французы. Но наша вечная молодость — круче. Всегда найдется тот азиат, который сделает лучше. И мы это в очередной раз доказали.

Глава 21

Сентябрь 2000, Бэйцзин, КНР

По завершению съемок пришло осознание, что мне два (с плюсом) года, но я уже в состоянии «мокрая соль в солонке»: не высыпаюсь. Мы досняли последние кадры двадцать восьмого августа. Ян Чэнь, дядюшка нашего режиссера, закатил шикарную вечеринку… Но мы на нее не пошли.

Мэйли завалилась спать. И дрыхла почти сутки, да и следующий день «тюленилась»: ленилась и изображала тюленя. Мои понимающие родители не дергали дитятко, кроме как с целью вложить в растущий организм еду. Есть — это тюлени могут и всячески одобряют.

Очухалась я первого сентября. В шесть утра. Ведь важный день наступил — первый учебный. В Солнышко я топала в приподнятом настроении. Вообще, переключиться из безумного и дико увлекательного летне-съемочного режима в режим упорядоченно-образовательный не так-то просто. Разница существеннее, чем день-ночь. Два разных мира, если уж проводить сравнения.

А, про то, чем грозилась госпожа Сюй, клубничкина мамочка. Спонсорский сбор. Действительно: она его предложила, и даже частичное одобрение получила. Но в суммах сбора не сошлись: маманя Вэйлань желала растрясти всех родителей класса для одаренных на пятьдесят тысяч юаней, а совет одобрил — десять тысяч.

Ведь их цель — дать лучшее образование детям. На эти деньги будут проведены дополнительные улучшения. А вот брать больше неправильно. Продвинутые малыши — это и для садика полезно, статусность, престиж поднимает. Их таких нельзя лишаться. Так что кое-чьи хотелки урезали до вменяемых денежек. С учетом летних гонораров даже нашему семейному бюджету не стало больно.

Оплата за Воды Куньлунь пока только частично произведена: за сами съемки. Это всего-то сто пятьдесят скромных тысяч юаней. Если кто-то возмутится: «Откуда такие деньжищи за ролик меньше двух минут?» — то я отвечу, что для такой работы это еще очень мало. Можно сказать, даром. Это не пару часиков для Ростков поулыбаться рядом с песиком. А три недели изучения танца, репетиций, съемок.

Можно сравнить с гонораром за «Дело о фарфоровой кукле», тогда кажется — ух, в два раза больше ж (почти). Но не стоит забывать, что куклу я играла — никому неизвестной малявкой. Уже кукла принесла мне известность. А с нею и закономерное повышение оплаты труда. Детского.

Это можно сравнить со студенческой мудростью: сначала ты работаешь на зачетку, а потом зачетка работает на тебя. Сначала ты обиваешь пороги киностудий и рекламодателей, а потом они бегают за тобой, размахивая купюрами. Ладно, про купюры — это я дала волю фантазии. Но звонков и обращений к нам уже сейчас больше, чем я готова отработать.

Что же до сценария за авторством Бай Я… Мать моя мудрая китайская женщина за сценарий и идею ролика попросила с владельца бизнеса… процент с продаж. Не пожизненно, только за тот срок, что реклама будет транслироваться национальными телеканалами. Ладно, два процента. После вычета налогов. Ерунда же, да? (Здесь должен быть демонический хохот, но я девочка скромная и смеяться не буду).

Вообще, это не является общепринятой практикой. Но ребенок обронил словцо, мамуля подхватила, дядюшка рассмеялся, держась за солидный живот. А затем хлопнул по столу и заявил: «Хорошо! Будет так».

Ян Хоу еще подсобил с оформлением авторских прав. Есть лазейки, я так поняла, но внаглую содрать нашу идею уже не должны. А вся реклама в стране проходит проверку перед запуском в эфир. Там еще ряд правил есть, оказывается. От недопустимости показа государственного флага до запрета на формулировки а-ля: «самый высокий уровень».

Пятьдесят тысяч юаней из заработанного мы постановили на семейном совете отдать в пользу бедных… в смысле, старших родственников. У дедушки с бабушкой появилась возможность купить возле мандаринового сада еще один участок. Побольше имеющегося, и частично засаженного фруктовыми деревьями. То есть, не придется несколько лет ждать первого урожая.

И я начала (еще в середине августа, в поздне-вечернее время, когда батя дома) выспрашивать: что умеют родители моего брательника-подельника. Ли Чжуна, с которым мы демона в деревне мастерили. Потому как хорошо бы честного брата перетащить в город. В продвинутую систему образования.

Тут меня малость обломали: чтобы ребенка зачислили в школу Бэйцзина, у него должна быть соответствующая прописка. Так, в сад элитный я попала не только благодаря уму и цитированию Шекспира, но еще и потому,