Она мило улыбнулась:
— Даже двадцать ударов не смогут пробить в вашем тщеславии брешь.
— Вот это верно. — Он в задумчивости посмотрел на нее. — Полагаю, вы не шутите, а?..
— Нет, конечно. Ведь я знаю, что чувствует сейчас леди Эдит. Я была на ее месте, Кристиан. Девочка у стены, которую никогда не приглашают… Причины могут быть разными, но чувства — одни и те же, и они ужасны.
— А если я потанцую с ней? Это доставит вам удовольствие?
Аннабел затаила дыхание.
— А это имеет значение?
— Для меня — огромное, Аннабел.
Ее сердце подпрыгнуло в груди.
— Кристиан, вы должны… Сделайте доброе дело.
— Но я — совсем не добрый человек. А впрочем… Хорошо, я потанцую с Эдит, если сначала вы потанцуете со мной.
— Нет.
— Почему? Боитесь оказаться во власти моих чар?
Именно этого она и опасалась.
— Нет, конечно, — заявила Аннабел. — Я не могу танцевать с вами, потому что следующий мой танец уже занят.
В это мгновение к ней приблизился мистер Уилбур, и она с облегчением подала руку любителю птиц.
— Тогда позже? — осведомился герцог.
— Ох, простите, но у меня зарезервированы все танцы, — солгала Аннабел.
Она ушла вместе с мистером Уилбуром, ничуть не сожалея о своей лжи. Герцог не должен был узнать о том, что она не хотела танцевать с ним только потому, что страстно желала его. Что же до того, как заполнить всю свою бальную карточку… Что ж, она позаботится об этом позже.
Глава 14
Облегчение, которое испытала Аннабел после ухода Кристиана, длилось недолго. Всего несколько секунд.
Она прошла несколько шагов и обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть удрученную Эдит и Кристиана, остановившегося у ее кресла. Аннабел заметила, как он подал девушке руку. Когда Эдит взглянула на него с удивлением, Аннабел радостно улыбнулась, а потом почему-то вдруг погрустнела.
Тут заиграла музыка, и мистер Уилбур закружил ее в вальсе. Но Аннабел не очень-то радовалась, хотя и пыталась чувствовать себя счастливой. Она отчаянно старалась убедить себя в том, что сумеет держаться как можно дальше от герцога, однако с каждой секундой ее решимость таяла — она чувствовала, что не сумеет устоять перед искушением.
Когда начался следующий танец, Аннабел вытащила на паркет Джорджа, хотя и не была ангажирована. Она не знала, наблюдал ли за ней Кристиан, однако не желала давать ему возможность пригласить ее. Ведь если бы он ее пригласил… О, тогда бы она непременно сдалась.
После ужина Изабель представила ее своему брату Эдварду, и Аннабел сразу же поняла, почему он получил свое прозвище. Эдвард обладал необычайной красотой, которую невозможно было игнорировать. И было совершенно очевидно, что этот очаровательный молодой человек весьма опасен. И все же Аннабел нравилось смотреть в синие глаза Тайгера, когда они танцевали, и нравилось смеяться над его шутками. Более того, ей даже нравилось выслушивать его весьма смелые комплименты, и она чувствовала, что польщена вниманием этого красавца. Хотя, конечно же, она не таяла и не ощущала того желания, какое всякий раз испытывала, оказываясь рядом с Кристианом. Так что было огромным облегчением обнаружить, что она восприимчива к чарам не каждого «плохого» парня.
После танца, когда Тайгер провожал ее к креслу у стены, она заметила в толпе Кристиана, внимательно наблюдавшего за ней. И он, очевидно, понял, что у нее не было партнера на следующий танец.
Охваченная внезапно паникой, Аннабел остановилась.
— Мисс Уитон… — Тайгер склонился к ней. — Вам нехорошо?
Она бросила еще один взгляд на Кристиана. Он смотрел на нее так же, как и в тот вечер за ужином у лорда Кейна; его желание было совершенно очевидным. И Аннабел с ужасом почувствовала, что в ней просыпаются ответные чувства — ее тянуло к нему как магнитом.
Судорожно сглотнув, она в растерянности посмотрела на своего партнера и пробормотала:
— Мне нужно на свежий воздух. Прошу меня извинить.
Не дожидаясь ответа, она развернулась и шагнула к ближайшей французской двери, ведущей на террасу. Затем спустилась по лестнице в сад. Глубоко вдыхая прохладный ночной воздух, девушка направилась в глубь лабиринта, пока он не скрыл ее от взгляда любого, кто мог наблюдать за ней.
Вскоре она уже шла по дорожке между высокими стенами живой изгороди — шла, то и дело поворачивая, не имея понятия, куда идет. Через минуту-другую девушка вдруг обнаружила, что совершенно потерялась — не только в лабиринте, но и в своих собственных чувствах и желаниях. И действительно, чего же она хотела?
И тут, словно в ответ на ее мысленный вопрос, в центре лабиринта перед ней возник Кристиан. Он стоял у фонтана, и, казалось, он ждал ее — как будто точно знал, что она неизбежно выйдет сюда.
Аннабел сделала шаг в его сторону, но тут же остановилась.
— Предполагается, что мы должны держаться подальше друг от друга, — напомнила она не только ему, но и самой себе.
Он со вздохом пробормотал:
— Вы постоянно говорите об этом, но я не могу… Не могу без вас.
— Не думаю, что вы особенно стараетесь.
— Да, не особенно. — Он направился к ней. — Совсем не стараюсь.
Ее снова охватила паника, но она просто не могла заставить себя развернуться и уйти. Поэтому и стояла, оцепенев под его взглядом и внутренне содрогаясь, пока он медленно к ней приближался.
— Кристиан, если кто-нибудь увидит нас…
— Потанцуйте со мной. Я знаю, что вы уже ангажированы на все танцы, но все же… — Он лукаво улыбнулся, как бы давая понять, что он знает о ее лжи. И вдруг добавил: — Дорогая, как ваш опекун, я могу запретить любому с вами танцевать.
— Но почему… Почему вы так хотите танцевать со мной?
— Разве это не очевидно? Мне нужен повод, чтобы прикоснуться к вам. Пусть даже в зале, заполненном гостями. — Медленно, слишком медленно, как будто боясь ее спугнуть, он протянул руку и переплел ее затянутые в перчатки пальцы со своими. Другая рука легла ей на талию. — Вот так. Очень хорошо.
— Нам не следует находиться здесь, Кристиан.
Он привлек ее к себе еще ближе.
— Я знаю.
Она в отчаянии, в последний раз, попыталась противостоять неизбежному.
— Я не хочу танцевать с вами!
— Отлично. — Герцог выпустил ее руку и чуть отстранился. — Тогда мы не будем танцевать.
Тут он поцеловал ее, и губы девушки тотчас раскрылись подобно бутону цветка, распускающемуся под лучами солнца. Воспользовавшись этим молчаливым согласием, Кристиан снова обнял девушку и углубил поцелуй. И в тот же миг ее покинули последние остатки здравого смысла — Аннабел чувствовала, что все глубже и глубже погружается в сладостное и благословенное забвение…