Я абсолютно не была в этом убеждена.
— Разве люди могут меняться, так, как они того захотят?
— Конечно, могут, детка, — улыбнулась мама. — Люди вообще постоянно меняются.
Какое-то время я обдумывала услышанное.
— Я думаю, Чет Бэрроу меняется, — заключила я наконец.
— В самом деле, дорогая? Как он меняется?
— Я не знаю, но иногда он говорит что-то, а потом забирает свои слова назад. Мне все это не нравится.
Мама неожиданно погрустнела.
— Большинство мужчин такие, Таня. И когда ты станешь старше, ты поймешь, что очень часто они говорят или обещают совсем не то, что в самом деле думают.
— Ну, это называется врать.
— Не совсем. Иногда они говорят разные слова, потому что хотят получить что-то взамен или хотят сделать нас счастливыми, или потому, что они не любят спорить.
— Так что же, они все время говорят не то, что думают? Но это же ужасно, мама.
— Да, это ужасно, — согласилась моя мама. — Но ты научишься правильно вести себя в этих ситуациях.
Да, похоже, моя мама уже этому научилась. Пожалуйста, если ей это нравится. Но я этого делать вовсе не собираюсь. В следующий раз, когда мы гуляли с Четом, я прямо высказала ему:
— Послушай, Честер Бэрроу, мне совершенно не нравится то, как ты себя ведешь.
Он посмотрел на меня:
— О чем это ты?
— Смотри, иногда ты говоришь разные слова, потому что хочешь что-то от меня взамен или хочешь сделать меня счастливой, или потому, что ты не любишь спорить. И все эти разы ты говоришь то, чего в самом деле не думаешь.
— Ты что, рехнулась? — спросил Чет. — Когда это я делал подобные вещи?
— Все время. Например, когда я сказала тебе, что ты раздумал убегать, ты просто сделал вид, что согласился со мной.
— Боже ж ты мой! Я ведь говорил тебе, что мы убежим вместе. Разве нет? Я ведь пообещал. Нет?
— Ну, на самом деле ты вовсе не хотел этого, — возразила я. — Я уверена.
— Да нет же, хотел.
— Нет, не хотел. И в последнюю минуту ты просто выдумал какие-то причины.
— Послушай, ты просто горбушка.
— Горбушка? — удивилась я. — Горбушка — это же хлеб.
— Да, знаю. Но это также обозначает гвоздь в заднице. И, похоже, это все, на что ты способна.
Я расплакалась:
— Это самое ужасное прозвище, которое мне когда-либо давали во всей моей жизни. И я тебя ненавижу.
— Ну, ты сама назвала меня лгуном.
— Вовсе нет. Я сказала, что иногда ты говоришь вещи, в которые сам не веришь. Например, это касается нашего побега.
— Но я действительно собираюсь убежать, — настаивал Чет. — Перестань, пожалуйста, реветь. Ради всего святого. А ты почему-то из этого сделала вывод, что я не собираюсь сдержать свое слово. Когда еще я нарушал свое обещание? Напомни мне, пожалуйста.
— Тогда поклянись своим честным именем, что ты стопроцентно и наверняка убежишь вместе со мной в среду второго сентября.
— Ну, хорошо, — сказал он. — Клянусь своим честным именем, что убегу.
— Это лучше, — ответила я, все еще всхлипывая.
— Теперь ты мне веришь?
— Да, я верю тебе.
— Слушай, у нас есть какое-то мороженое в холодильнике, пойдем?
— Пойдем, — согласилась я. Последний аргумент полностью убедил меня, что надо помириться.
— Э, — вдруг остановился Чет, — а что насчет того, что ты ненавидишь меня? Ты ведь в самом деле так не считаешь?
— Нет, — призналась я, — я сказала это лишь потому, что ты назвал меня горбушкой. Я рассердилась. Но я действительно так не думаю.
После того как мы съели мороженое, мы решили положить в наши сумки еще костюмы для плавания и большие шляпы от солнца. Что решили, то и сделали. Потом мы стали играть, крича друг на друга и бегая друг за другом. Неожиданно Чет остановился и уставился на основную магистраль. Я посмотрела туда же и увидела большую серебристую машину, которая медленно сворачивала на нашу улицу.
— Вон тот парень опять, — произнес Чет.
— Какой парень?
— Мужчина, который знает моих родителей. Он сказал, что хочет приехать, когда они оба будут дома, и удивить их. Преподнести им сюрприз.
— А как его имя?
— Он не сказал, но дал мне пять баксов.
— Как мило с его стороны.
— Да, — закивал Чет, — он нормальный парень.
43
Бобби Герк
— Что-то должно произойти, — говорит мне Тедди О. — Я нюхом чую.
— Что, как ты думаешь? — спрашиваю я.
Он вылупился на меня сквозь свои дурацкие очки.
— Эти трое. Бревурт и две женщины, дружны, как воры. Они встречаются почти каждый вечер. Как правило, в доме Фиддлер, но иногда и у Лауры.
— И никогда у Вилли?
— Я не застукал их там ни разу.
— Тедди, что они задумали?
— Вы хотите, чтобы я гадал? Это все, что я сейчас могу. Думаю, у них еще нет ЖАВ-таблетки. Иначе они давно бы уже смылись. Но они надеются, что скоро ее получат, и строят планы на будущее. Если бы я грабанул таблетку, я бы скрылся из города и занялся бы своим бизнесом в другом месте.
В течение некоторого времени я обдумывал услышанное.
— Да, — сказал я наконец, — похоже, что ты прав. Как противно осознавать, что люди такие свиньи!
— Мы можем наехать на них уже сейчас. До того как они достанут таблетку. Заставить их назвать имя химика — пара пустяков. — После этих слов Тедди достает свой кинжал из кожаных ножен и машет им перед моим носом. — Я знаю, как взяться за дело.
— Разумеется, ты знаешь, — говорю ему я. — И, возможно, мы пойдем твоим путем. Но если мы вытрясем из ребят имя химика, нам самим придется раздобывать таблетку. А это хлопотно. Понимаешь? Пусть кто-то сделает грязную работу, а мы снимем сливки. Если получится у ребят, получится и у нас. Но сначала я хочу повидать леди Гюнтер еще раз. Может, она запоет.
— Я думаю, она запоет, как канарейка, — произнес Тедди О.
— Или да, или нет. В конце концов, мне надо все выяснить.
Ну, я звоню Лауре и говорю, что заеду вечером.
— Отлично, — отвечает она.
Я не должен признаваться вам, так как вы подумаете, что я сошел с ума, но Лаура мне в самом деле нравилась. Она была высокой, ширококостной, с крупным ртом, но это казалось мне привлекательным. А потом, она всегда была такой разумной. Однако моя симпатия не мешала моему бизнесу.
Когда я ввалился в ее дом, на ней была маленькая пижама, из тех, что больше открывают, чем закрывают. Лаура выглядела в ней здоровой как лошадь.
Я подумал, что будет лучше, если я сначала трахну ее, а то кто знает, в каком настроении она будет после разговора о делах.
Когда я поднялся с пола, Лаура сделала нам коктейли, и мы уселись на диван абсолютно голые. Я решил поднажать на нее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});