— Благодарю вас. Ваше предложение благородно. Я был бы не прочь утопить свое горе в кружке доброго эля, если у вас таковой найдется.
Мастер рассмеялся:
— Найдется, а также многое другое, что я с радостью предложу вам.
Его лицо было непроницаемым. Пердон ответил:
— Тогда я — ваш, Мастер Эремис!
— Замечательно! — При этих словах Эремис кивнул блондинке и Теризе. — С вашего позволения, леди. — Его прощание было коротким; он был достаточно искушен в таких делах. Едва Пердон, в свою очередь, поклонился дамам, Мастер Эремис вывел его из зала.
Медленно, словно бы нехотя, Джерадин и блондинка посмотрели друг на друга. Оба они выглядели скованными, смущенными. Но она первой взяла себя в руки, спросив через несколько мгновений:
— Почему он поступил так, пригодник?
Джерадин переминался с ноги на ногу, но не сводил с нее взгляда.
— Не знаю, миледи. У Пердона сердце и душа воина. И он сражался с Кадуолом слишком долго. Мастер Эремис знает, что он не доверяет ни одному воплотителю.
Она осмотрелась по сторонам. Затем, обхватив руки повыше локтей ладонями, прижала их к груди.
— Я ненавижу, когда он подобным образом смотрит на меня. Он улыбается и свободно жестикулирует, но я вижу, что все это — рисовка.
— Мне это тоже не слишком нравится, — пробормотал Джерадин. — Но непонятно, что у него могло оказаться общего с Пердоном?
Они погрузились в напряженную тишину. Сейчас он не смотрел на Теризу, а изучал каменный пол. Она смотрела в коридор, туда, куда ушли Мастер Эремис и Пердон, словно хотела броситься вслед за ними и потребовать ответа. Наблюдая за леди и Джерадином, Териза пришла к выводу, что они знакомы друг с другом весьма долгое время. Леди, судя по внешнему виду, была приблизительно ее возраста и, как показалось Теризе, они могли бы составить неплохую пару. Яркость ее фиалковых глаз в особенности, казалось, подходила к его бурной смене настроений.
Внезапно леди смутилась. Повернувшись к Теризе, она сказала:
— О, прошу прощения. Как грубо с моей стороны. Вы стояли здесь все это время, и я даже не удосужилась перемолвиться с вами хоть словечком. Вы, должно быть, леди Териза. — На ее лице появилась улыбка, которая могла быть и искренней, правда, довольно осторожная. — Я узнаю это платье, — пояснила она. — Если бы манеры пригодника хоть чуточку отличались от моих в лучшую сторону, — взгляд, который она бросила в его сторону, свидетельствовал о досаде, — он бы давно уже представил нас друг другу. Я
— Элега. Король Джойс — мой отец.
— О, да, — Териза узнала имя. Так как она никогда раньше не имела дело с королевскими дочерьми, она не имела ни малейшего представления, как их следует приветствовать, и сказала то, что часто слышала из уст своей матери: — Очень приятно встретиться с вами. — Затем энергично встряхнула головой — слишком уж ее голос напоминал голос матери.
К счастью, леди Элега не была знакома с матерью Теризы.
— Мисте и я, — продолжала она, — возжелали встретиться с вами с того самого момента, как услышали, что вы… могу ли я воспользоваться словом «посетили»? — нас. Обстоятельства в наше время складываются не лучшим образом. Дела, о которых вы, наверняка, слышали, повергают меня в некоторую растерянность. — Несмотря на произносимые ею слова, то, как она общалась с Теризой, показывало, что она нашла для себя удовлетворительную компенсацию непонятному обращению ее отца с Пердоном.
— Я была бы счастлива, — она улыбнулась, — и Мисте была бы в восторге, как мне кажется, — если бы вы заглянули в наши палаты. Вы, наверное, даже не представляете себе тот интерес, который пробудился в Орисоне к вашей персоне. Мы с сестрой всегда стремимся заводить новых друзей. Но, скажу вам честно, миледи, — она понизила голос, словно собиралась поведать тайну, — Мордант — это мир мужчин. Нам, женщинам, редко дается возможность проявить свои таланты. Таким образом, ваше появление имеет для нас особую ценность.
Миледи, можем ли мы ожидать вашего визита?
Териза моментально замерла. Затем ощутила прилив страха. Почему она всегда так пугается, когда ее просят принять даже самое простое решение? Это все от матери. Ее мать обязательно бы сказала: «Какая прекрасная мысль. Когда бы вы хотели, чтобы я зашла? Ох, но мой муж в эти дни так занят… Может быть, я перезвоню вам как-нибудь на будущей неделе?» И потому Териза посмотрела на Элегу прямо, так простодушно, как только могла, и сказала:
— Я могла бы заглянуть к вам прямо сейчас.
Через секунду она сообразила, как это могло быть воспринято Джерадином, и от досады лицо ее покраснело. Однако он не смотрел на нее; выражение его лица было спокойным, как зеркало, не отражающее ничего. Только чуть более широко раскрытые глаза показывали, что он все слышал.
В этот момент она вспомнила, почему следовало опасаться даже простейших решений. Решения порождают проблемы.
Но, тем не менее, Элега решила, что в обществе Джерадина вполне естественно слышать от нее такие заявления, видимо, считая, что Териза предпочитает по той или иной причине пойти с ней. Ее улыбка была такой непринужденной, что не верилось, что на лице могут бывать другие выражения.
— Благодарю вас, миледи. Вы уже подкрепились? Мы могли бы перекусить вместе. Я уверена, что у нас найдется о чем поговорить.
Тем не менее, она как бы подобралась, когда повернулась к Джерадину и вежливым холодным тоном спросила:
— Вы не присоединитесь к нам, пригодник?
Он стиснул зубы, бросил на Теризу быстрый взгляд и пробормотал:
— Нет, спасибо. — Голос его был деланно нейтральным. — Я думаю, леди Териза на сегодня уже достаточно настрадалась от моего общества. Передайте леди Мисте мои наилучшие пожелания.
Он резко поклонился в ее сторону и направился к выходу из зала.
Проходя через дверной проем, он задел плечом косяк и запрыгал на одной ноге, пока не восстановил равновесие. Стражники хмыкнули, наблюдая за его уходом.
Леди Элега прикрыла рот ладошкой, чтобы скрыть улыбку.
— Бедняга Джерадин. — Затем покачала головой, отгоняя мысли о нем. — Что ж, пойдемте, миледи. — Она указала в сторону ступенек и пошла впереди Теризы в этом направлении. — Мы с сестрой занимаем комнаты этажом выше покоев короля. Нам было сказано, что мы должны жить здесь, чтобы быть в такой же безопасности и жить в таких же условиях, что и отец. Но мне кажется, — сказала она цинично, — правда в том, что все, имеющее хоть какое-то значение, прежде нас доходит до него — и дальше уже не идет. — Пытаясь смягчить смысл своих слов, она, слегка с юмором, добавила: — Как я уже говорила, Мордант — это мир мужчин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});