и кивнул. — Согласен. Без обид.
— Ну и ладушки, — я внутренне облегчённо выдохнул, ибо хоть мы вроде его и осадили, но Сергей был ещё вполне боеспособен и уже практически восстановился, чего не сказать о нас.
— Слышь, Карась, ты не охерел? — снова восстал Альберт, но на этот раз его никто не останавливал. — Как жрать и бухать за мой счёт, так ты первый, а сейчас сливаешься?!
— Я к тебе в друзья не навязывался, — помрачнел разрядник. — Ты сам звал. И я всегда за тебя вписывался. А ты меня подставил. Так что сам иди на хрен.
— А не боишься, что Давид тебя выгонит, — насмешливо хмыкнул кооператор, поднимаясь. — Что, думаете, вы тут самые крутые? Ну, завтра посмотрим.
— Давид Карленович умный мужик и тебя слушать не станет, — немного неуверенно буркнул Карась, но Альберт почуял слабину.
— Вот и посмотрим. Ты кто по жизни? Бычара. А у меня с ним общее дело, — кооператор отряхнулся и с превосходством оглядел всех нас. — Хана вам. А ты, сука, в ногах у меня ползать будешь, назад проситься. Но поздно, поезд ушёл. Так что до завтра, уроды.
— А чего до завтра? — хмыкнув, вперёд шагнул Шило, доставая из кармана десятый айфон, и, заметив мой обалдевший взгляд, вдруг смутился. — Папа подарил. Давай сейчас порешаем, чего тянуть.
— Ты чего несёшь? — презрительно бросил было Альберт, но в этот момент на звонок по громкой связи ответили.
— Здравствуй, Ваня-джан, — мягкий мужской голос с армянским акцентом сочился радостью. — Сто лет тебя не слышал. Как сам, как папа?
— Здрасьте, дядя Давид, — тон у Шило был весьма уважительным. — Извините, что так поздно. Не разбудил?
— Нет, конечно, — добродушно отмахнулся мужчина. — Я всегда рад тебя слышать. Что-то случилось? Говори, помогу, чем смогу. Ты же мне как сын.
— Да буквально небольшой пустяк. Вы такого Альберта… как фамилия? — повернулся Шило к опешившему кооператору, но Марина успела первой. — Юдина знаете? Он вроде с вами работает.
— Юдин, Юдин… — задумался Давид, но буквально на секунду. — А да, есть такой. У него в «Океане» точка, и вроде хотел или открыл уже в «Версале» ещё одну. А в чём вопрос?
— Да вот он тут вами нас пугает. Говорит, дело общее, всё такое. Уволите, кого скажет, а нам с друзьями весёлую жизнь организуете, — Шило насмешливо посмотрел на Альберта, побелевшего так, что это даже ночью стало заметно. — Вот я решил не ждать, сразу позвонить. А то страшно, ужас просто.
— Вон как. Я тебя понял. Спасибо, что сказал, — мужчина хмыкнул и тут же перевёл тему, будто до этого ничего и не было. — Ты когда в гости заедешь? Еран уже меня замучила, всё тебя ждёт. Давайте на выходных приезжайте. Лёве я завтра с утра позвоню. Баньку растопим, шашлык пожарим, Зулал долму сделает.
— Ну, раз долму, тогда точно будем, — рассмеялся Шило. — Мне пора, дядя Давид. Извините ещё раз, что так поздно.
— Ничего, ничего, — отмахнулся тот. — Родителям привет.
— Как-то так, — Шило убрал смартфон в карман. — Ну что, Альберт, дурак ты. Что мы с тобой порамсили, это всё фигня. Я бы даже не почесался. Ну похлестались бы раз-другой, так мы всегда готовы, да, ребята? А вот что ты понтоваться начал да чужими именами прикрываться, за это надо наказывать. Так дела не делают. Это косяк, и тебе за него отвечать.
— Ты… ты… — от шока кооператор даже сказать ничего не мог. — Ты…
— Он, кто же ещё, — я, наоборот, сильно не удивился, получив подтверждение своим мыслям. — Серёга, мы пошли. А то поздно уже. Без обид?
— Нормально, — кивнул заметно повеселевший Карась. — Если чего — звоните. Я смотрю, вы чуваки правильные. Так что, если что, помогу.
— Замётано, — мы обменялись телефонами. — Ну что, по домам? Поздно уже, а завтра рано вставать.
— Да пора бы уже, — ребята согласно кивнули. — Метро скоро закроется. Давай, до вторника. На тренировке словимся.
Попрощавшись, мы оставили поверженных противников, приходящих в себя, и Альберта, потерянного настолько, что он не заметил нашего ухода, и пошли домой, благо идти осталось уже пару шагов. Во дворе было тихо. После трёпки, что я задал местной шпане, они не спешили снова появляться на улице, так что соседи в кои-то веки наслаждались тишиной.
— Ну что, пришли, — я улыбнулся притихшей Марине, не ожидавшей разборок такого уровня. — Эй, ты чего? Всё нормально. Забудь об этому мудаке, он больше не покажется. Так что живи спокойно.
— Я… — соседка, казалось, пришла в себя. — Сём, спасибо! Я прям не знаю, что сказать! Если бы не вы… спасибо!
— Не знаешь, что сказать — делай, — усмехнулся я, показывая на щёку.
— Ла-адно, — улыбнулась Маринка и попыталась меня поцеловать.
Попыталась, потому что в последний момент я повернулся и поймал её губы своими. А когда девушка попыталась отпрянуть, не позволил, притянув её к себе за талию и зафиксировав шею. Соседка поначалу что-то возмущённо мычала, но я на это внимания не обращал, продолжая своё чёрное дело. А через какое-то время Марина затихла и принялась отвечать. Вот тут-то я и развернулся во всю мощь, пустив в дело и губы и язык, по-хозяйски ворвавшийся в рот красавицы. И отпустил её только, когда та начала задыхаться.
— Сёма, ха, — Марина пыталась отдышаться. — Ну ты засранец! И где только научился так целоваться? У меня чуть ноги не подкосились.
— Так это я ещё не старался, — я довольно хмыкнул. — Если бы всерьёз взялся за дело, то не только ноги бы держать перестали, ты бы ещё и колени ошпарила.
— Да? — соседка, наверно, впервые за сегодняшний день взглянула на меня по-взрослому и, махнув рукой, вдруг решилась, словно нырнула в омут с головой. — Я… а ладно! Не хочешь зайти, чаю попить?
— И не только чаю, — я подхватил девушку под руку. — А тёти Зои дома нет?
— Она в ночь, — обречённо выдохнула Марина, даже не сопротивляясь. — Что же ты, засранец, со мной делаешь.
Глава 18