Читать интересную книгу Роковая музыка - Терри Пратчетт

— Когда-то я… наверняка это мог. Точно уверен. Но сейчас… моя, эта, голова… она как… такая штука с дырками… в которой еще салат промывают… э-э…

Послышался скрежет отодвигаемых засовов, потом открылась дверь.

Перед ним стоял сержант — насколько Альберт разбирался в клатчских знаках отличия. И выглядел он так, как будто кроме всего прочего забыл поспать. Если он, конечно, вообще помнил, что такое сон.

Внутри форта Альберт увидел клатчских солдат, одни из которых сидели, а другие едва стояли на ногах. Многие были забинтованы. Часть солдат, которым сон уже никогда не понадобится, сидели прислоненными к стенам или валялись на песке.

— Что здесь произошло? — спросил Альберт таким начальственным тоном, что сержант даже отдал честь.

— Нападение д'рыгов, сэр! — отрапортовал он, слегка покачиваясь. — Сотни д'рыгов! Численный перевес составлял… какое число идет после девяти?… Там еще единица есть…

— Десять.

— Десять к одному, сэр.

— Вижу, вам удалось отбиться, — заметил Альберт.

— А… Да. Да. Но как… на самом деле все было очень сложно. Э… Капрал? Да, ты. Не ты, а рядом. С двумя нашивками.

— Я? — спросил низенький толстый солдат.

— Да. Расскажи, что произошло.

— А… Есть! Э-э… Эти гаденыши осыпали нас дождем из стрел… Э-э… В общем, было похоже, что нам конец. Но потом кто-то предложил расставить мертвецов по стенам с копьями и арбалетами, чтобы гаденыши решили, что нас тут очень много…

— Не слишком оригинальная идея, — вставил сержант. — Использовалась сотни раз.

— Да, — несколько нерешительно подтвердил капрал. — Они тоже так подумали. А потом… потом… когда они ринулись вниз по дюнам и уже почти захватили нас, смеясь и вопя: «Ага, все тот же старый трюк!»… Кто-то вдруг крикнул: «Огонь!», и мертвецы послушались.

— Мертвецы?

— Я вступил в легион, чтобы… ну, понимаешь, когда с головой…

— Забыть? — подсказал Альберт.

— Вот именно. Забыть. И мне это неплохо удавалось. Но я никогда не забуду моего старого приятеля Толкача Малика, который хоть и был с ног до головы утыкан стрелами, но задавал неприятелю такого перцу… — сказал капрал. — По крайней мере, еще очень долго не забуду. Хотя, конечно, попытаюсь.

Альберт поднял взгляд на крепостные стены. На них никого не было.

— А потом кто-то построил мертвецов, — продолжил капрал, — и куда-то увел. Я пошел посмотреть, куда они делись, и увидел только могилы. Они сами вырыли их друг для друга…

— Но кто это был? Тот «кто-то», о котором ты постоянно твердишь? — спросил Альберт.

Солдаты посмотрели друг на друга.

— Мы как раз это обсуждали, — признался сержант. — Пытались вспомнить. Когда все это началось… он сидел в яме.

— Он был высоким? — уточнил Альберт.

— Может, и высоким. Очень может быть. — Капрал закивал. — Голос у него был точь-в-точь, как у очень высокого человека. — Он сам удивлялся произносимым словам.

— А как он выглядел?

— Ну, у него была… он был примерно… более или менее…

— Он выглядел… громким и глубоким? — спросил Альберт.

Капрал облегченно улыбнулся.

— Точно, он самый. Рядовой… рядовой… рядовой… Костлявый… Костлявый… Не помню, как дальше…

— Зато я помню, когда он выходил из… — начал было сержант и раздраженно защелкал пальцами. — …Такая штука, которая открывается и закрывается. Из дерева. С петлями и засовами. Ворота. Спасибо. Именно так… Когда он выходил из ворот, то сказал… Что он сказал, капрал?

— Он сказал: «НИКАК НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ».

Альберт окинул взглядом форт.

— Значит, он ушел?

— Кто?

— Человек, о котором вы мне рассказывали.

— О да. Кстати, оффенди, ты не знаешь, а кто это был? Я имею в виду… просто поразительно… такой боевой дух…

— Спросите у своих мертвецов, — ответил Альберт, который иногда мог быть очень язвительным. — Полагаю, он не сообщил, куда направляется?

— Кто направляется? Куда? — Лоб сержанта наморщился от напряжения.

— Ладно, забудь, — разрешил Альберт.

Он еще раз окинул взглядом маленький форт. Вероятно, для мировой истории не имело большого значения, выстоит ли он или нет и как именно пройдет по карте пунктирная линия. Но хозяин начал вмешиваться в ход событий…

«Иногда он пытается быть человеком, — подумал Альберт. — И ничего у него не получается».

— Так держать, сержант, — сказал он и ушел в пустыню.

Легионеры провожали его взглядами, пока он не скрылся за дюнами, после чего вернулись к наведению порядка в форте.

— Как думаешь, кто это был?

— Ты о ком?

— Ты с кем-то говорил…

— Я говорил?

— Что ты делал?

Альберт достиг гребня дюны. Отсюда пунктирная линия, предательски извивавшаяся по песку, была едва заметна.

— ПИСК.

— Оба пойдем, — решительно сказал Альберт.

Он достал из кармана исключительно грязный платок, завязал на всех четырех углах узлы и закрыл им голову.

— М-да, — с легкой неуверенностью сказал он. — Кажется, мы поступили не слишком разумно.

— ПИСК.

— Я имею в виду, так можно целую вечность гоняться за ним.

— ПИСК.

— Может, стоит подумать?

— ПИСК.

— Итак, допустим, ты оказался на Диске и чувствуешь себя очень странно. При этом ты можешь направиться куда угодно, абсолютно куда угодно… Куда бы ты направился?

— ПИСК?

— Куда угодно. Главное — чтобы там никто не помнил твоего имени.

Смерть Крыс окинул взглядом бескрайнюю, невыразительную, а кроме того, иссушенную пустыню.

— ПИСК.

— Знаешь, кажется, ты прав.

Это была яблоня.

«Он сделал для меня качели», — вспомнила Сьюзен.

Она сидела и смотрела на них.

Качели были достаточно замысловатыми и представляли собой конструкцию, создатель которой следовал основным принципам, не всегда их понимая. Как именно все протекало?

Несомненно, качели следует вешать на самую крепкую ветку.

А на самом деле, если безопасность превыше всего, их стоит закрепить на двух самых крепких ветках, по одной веревке на каждую ветку.

Так уж случилось, что ветки эти находились по разные стороны от ствола.

Но назад пути нет. В этом заключалась его логика. Только вперед, логичный шаг за логичным шагом.

В результате, чтобы качели могли качаться… он взял и вырезал прямо из середины дерева кусок ствола около шести футов. И дерево не погибло, наоборот, похоже, это ему пошло на пользу.

Тем не менее отсутствие центральной части ствола породило новую проблему, которая была решена установкой двух подпорок, которые поддерживали верхнюю часть дерева на нужной высоте от земли.

Она, помнится, очень смеялась. А он стоял рядом и не мог понять, в чем дело.

И тут она поняла, поняла все!

Смерть так… жил. Не осознавая до конца, что делает. Он просто поступал — зачастую неправильно. Взять, к примеру, ее мать: на него вдруг свалилась вполне взрослая девушка, а что с ней делать, он понятия не имел. Затем он пытался исправить ситуацию, но делал только хуже. Ее отец. Ученик Смерти! А когда из этого тоже ничего не получалось, так как неправильность была заложена с самого начала, он снова пытался все исправить…

Он перевернул песочные часы.

Дальше — чистая арифметика.

Вскоре снова пришло время исполнять Обязанности.

— Привет… проклятье, Золто, скажи, где мы находимся… Сто Лат! Хэй!

Зрителей было еще больше. Потому что было больше времени для развешивания афиш, для того, чтобы слухи дошли досюда из Анк-Морпорка. Кроме того, как заметили музыканты, очень много людей последовали за ними из Псевдополиса.

В перерыве между песнями, буквально за мгновение до того, как люди залезли на спинки стульев, Утес наклонился к Золто.

— Видишь эту троллиху в первом ряду? — спросил он. — На пальцах которой прыгает Асфальт?

— Ту, что похожа на кучу породы?

— Она была в Псевдополисе, — сияя улыбкой, сообщил Утес. — Она не сводит с меня глаз!

— Так что ты теряешься, парень? — ободрил его Золто, выливая слюну из трубы. — Разбей ее каменное сердце.

— Думаешь, она одна из тех поклонниц, о которых рассказывал Асфальт?

— Возможно.

Прочие новости разносились с не меньшей скоростью. Утро застало их в очередном перекрашенном номере гостиницы и порадовало высочайшим указом королевы Кели о том, что под страхом пыток группа обязана покинуть город в течение одного часа. Пришлось быстренько собирать манатки.

Телега прыгала по булыжной дороге, что вела в Щеботан. Бадди лежал на спине и смотрел в небо.

Она не появилась. Во время обоих выступлений он внимательно рассматривал публику, но ее так и не увидел. Как-то раз он даже встал посреди ночи и отправился бродить по пустынным улицам — вдруг она его тоже ищет? Однако теперь он уже сомневался в ее существовании. Честно говоря, он и в своем-то существовании был не совсем уверен — если не брать то время, что он проводил на сцене.