Общая картина более всего напоминала попытку трехлетнего ребенка соорудить домик из разнокалиберных и разноцветных кубиков, результатом чего стала неустойчивая и безобразная, ни на что не похожая куча. Надо полагать, новые помещения пристраивались на протяжении многих лет в соответствии с текущими потребностями безо всякой оглядки на эстетические свойства. Было очень странно, что баржа до сих пор не затонула или не перевернулась под тяжестью сооруженной на ней конструкции.
- Там, под днищем, пришлось намыть искусственную мель, - пояснила мне мышка.
- Для чего ж такие старания? Не проще ли было перенести клинику в другое место? Тем более, как я слышал, это предлагали сделать неоднократно.
- Не проще. У них есть свой огромный резон. Приедем - покажу.
Буруны под носом катера начали спадать, и посудина приткнулась бортом к дощатым мосткам, нависающим над водой. Высота их была рассчитана так, чтобы палуба судна оказалась вровень с настилом. Команда закрепила канаты на массивных чугунных катушках и поволокла носилки в жестяную галерею приемного покоя, протянувшуюся по всей длине носовой части больницы.
Передача больного дежурному хирургу не заняла много времени. Тот лишь устало поежился, потер лицо и молча принялся заполнять историю болезни. Которого по счету искалеченного бомбежкой привезли мы ему сегодня?
- А теперь пойдем полюбуемся на главную местную достопримечательность, пригласила меня Люси.
По узеньким досточкам, огороженным хлипкими веревочными леерами, мы обогнули плавучее строение, перебравшись на корму. Здесь имелось нечто вроде небольшой палубы, крытой выгоревшим брезентовым тентом. От палубы вниз вели широкие сходни прямо к... чуть не сказал - к воде, но это было не так.
Значительную площадь водоема, не меньше теннисного корта, занимала неслыханная в этом мире диковина - толстая искрящаяся льдина, не тающая каким-то чудесным образом. Границы ледяного поля обозначали яркие оранжевые вешки. На холодной ноздреватой поверхности я различил ровные ряды идеально круглых прорубей, в которых тяжко плескалась темная поверхность озера.
Сосчитав лунки, числом девяносто шесть (шесть рядов по шестнадцать), я углядел рядом с каждой вмороженный в лед белый конус с номером, имеющий на своей вершине кольцо. К кольцам были привязаны длинные веревки, на конце веревок - ведра. Одна, самая дальняя от нас, прорубь не имела ни ведра, ни номера на конусе.
Мимо нас взад-вперед сновали люди в белых и голубых халатах или зеленой хирургической форме с различными емкостями в руках; бережно наполняли свою посуду из дыр во льду, не погружая ее туда, но аккуратно зачерпывая воду ведром и затем переливая. По тому, с каким напряжением они волокли тару обратно, казалось, что набранная ими жидкость значительно тяжелее обычной озерной Н2О. В этом занятии угадывалось существование какого-то порядка: медики не хватали первое попавшееся ведро, но уверенно проходили к определенной лунке и, если она оказывалась занята, ждали.
ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ
Видя мою заинтересованность, мышка пояснила существо проводимых мероприятий:
- Предполагается, что вода в этих прорубях обладает целебными свойствами, в каждой - своими. Используют их либо по отдельности, либо в смеси, причем разные пропорции при смешивании придают им качества, которыми исходные компоненты не обладали. Все возможные комбинации до сих пор не изучены, постоянно открывают новые.
- Как же вода, будучи набранной из одного озера, но из мест, находящихся в паре ярдов друг от друга, может отличаться?
Люси пожала крошечными плечиками:
- Могу сказать лишь, что здешние врачи успешно излечивают практически всех, за редким исключением. И намного быстрее, чем в любом другом месте.
- Удивительно... А почему из одной лунки воду не трогают?
- Это местный секрет. Слухов на этот счет много, и все друг другу противоречат.
- Душевнобольных тут тоже пользуют?
- Вот чего нет, того нет.
-Жаль. А то бы я полечился. . .
- Что, уже пора?
- Скоро дозрею от местных чудес. Призраки, русалки, перемещения, двери туда-сюда, вода живая и мертвая, и прочее, и прочее... Бред!
Маленький доктор пристально посмотрела на меня и серьезно сказала:
- Мне не хочется этого говорить, Шура, но ты сам напросился. Сдается мне, что мира безумнее твоего не существует. Вспомни вашу политику, войну, биржу, налоги, да что угодно! Что перед этим тутошние странности?
Я не обиделся, хотя, наверно, должен был. Возможно, в глубине души я был согласен с мышкой. Но что ответить, я знал.
- Понимаешь, Люси, когда я вспоминаю свою жизнь, я не думаю о таких вещах. У меня в сердце совсем другое: мой дом, моя семья... Я ведь счастлив был когда-то...
- Ох, как я тебя понимаю. Ты даже не представляешь себе как... Наверное, каждый человек выстраивает внутри мира, где он живет, волшебный пузырек своего маленького личного счастья и оберегает его, чтобы тот не лопнул, будь это счастье подлинным или иллюзорным. Если же такое случается, то это воспринимается как крушение всего мира. А мир-то никуда не делся. Ему - все равно...
С такой искренней болью были произнесены эти слова, что я не удержался. Взглянув в крошечные черные глазки напарницы, спросил:
- Ты и о себе говоришь?
- А я разве человек? - невесело усмехнулась Люси.
- Да, - твердо произнес я, - понятие "человек" определяется не внешностью. Не каждый, кто похож на меня, заслуживает того, чтобы так называться. Фишеч бомбили нелюди. В моем мире таких и впрямь полно. Но мир не на них стоит, поверь.
Люси отвела глаза, смутившись.
- Пойдем?
- Что ж, пошли.
Мы взобрались на борт катера, и он отправился обратно. Причудливые конструкции клиники постепенно исчезли за кормой. Казалось, кроме нас, не существует ничего - лишь бесконечная свинцовая вода, подернутая холодной рябью. Мне вдруг почудилось, что вокруг - море залившего весь свет безумия, из которого мы обречены отчерпывать крошечной ложечкой с ситечком, пропускающим лишь самые безобидные его формы.
Моя крошечная подруга в кармане что-то пищала. Я удивленно узнал песенку, которую исполняла там, дома, популярная певица:
...проходит день за днем,
То радость, то печаль кому-то неся,
А мир устроен так, что все возможно в нем,
Но после ничего исправить нельзя...
Подхватил припев:
Этот мир придуман не нами,
Этот мир придуман не мной...
А мотор стучал размеренно, приближая нас к берегу этого странного мира. Там ожидал нас наш старый, побитый автомобиль. Там ожидали нас новые вызовы.
Сегодня.
ЗАВТРА.
ЕЖЕДНЕВНО.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});