Натура Энгельса представляла собой редкую комбинацию — человек идеи и человек действия. Он мог писать замечательные статьи, обладал замечательным красноречием и живым умом, — но при этом был и хорошим бизнесменом, прекрасно знавшим всю подноготную промышленности: от апартаментов фабриканта-хозяина до рабочих цехов. Он понимал социальные, политические и экономические последствия существующей промышленной системы, потому что сам жил и работал внутри нее. Он стал посланником материального мира, однажды постучавшим в дверь Карла Маркса, чтобы заполнить пробелы в его теоретических исследованиях.
Что касается самого Энгельса, то в 26-летнем Марксе он увидел столь могучую личность и огромный интеллект, равных которым никогда ранее не знал. Хороший солдат ищет хорошего командира — и Энгельс нашел для себя такого человека.
Позднее он довольно скромно описал их историческую встречу в Париже: «Выяснилось наше полное согласие во всех теоретических областях, и с того времени началась наша совместная работа» {5} [23]. На самом деле он попросту стал спасителем семьи Маркс. Он не только предоставлял фактический материал для статей Маркса, но еще и материально обеспечивал существование всей его семьи.
Энгельс был старшим из восьми детей в семье и являлся наследником процветающей текстильной фирмы, основанной в долине Вупперталя еще в XVIII веке его прадедом. К тому времени как Энгельс превратился в подростка, этот район Рейнской земли считался в Германии самым развитым в промышленном отношении. Река Вуппер была сильно загрязнена промышленными отходами фабрик, принадлежавших семейству Энгельс. Его семья принадлежала к наиболее радикальной ветви христианской церкви; любые радости жизни, увеселения и легкомыслие решительно осуждались, Священное Писание считалось незыблемым каноном, по которому следовало жить, так же незыблемо было мнение христианской общины, к которой принадлежала семья. Едва став самостоятельной личностью, молодой Фридрих принес немало беспокойства своим родителям, прежде всего своим бунтарским духом {6}. В письме к жене Фридрих Энгельс-старший выражает серьезную озабоченность неповиновением своего 15-летнего сына, который отказался признать свою вину даже после серьезного наказания. Кроме того, отец нашел в его столе «грязную книжонку, которую он взял в общественной библиотеке, историю о рыцарях XIII века… Пусть Бог исправит поскорее его характер… Я часто опасаюсь за этого превосходного во всех прочих отношениях мальчика…» {7}
Во время обучения в гимназии Эльберфельда Энгельс проявил интерес и — в отличие от Маркса — истинный талант к стихосложению. Первые его стихи были напечатаны, когда Фридриху исполнилось 17, и тогда он искренне надеялся стать литератором {8}. Однако его отец мечтал, чтобы сын пошел по его стопам, и потому вынудил его бросить учебу. Энгельса отправили в Бремен, промышленный город, в качестве ученика на фабрике, и именно там сын фабриканта начал свой революционный путь. Некоторые из его ранних мятежных выходок стали притчей во языцех для всего города {9}. Он подговорил своих сверстников на спор отрастить усы — что считалось в обществе неприличным. Дюжина юнцов это и сделала — и они все вместе отпраздновали «юбилей усов» {10}. Сестре он хвастался, что оскорбляет «обывателей» не только демонстрацией своих усов на концерте, но и тем, что пришел в обычном пальто и с «голыми руками», в то время как все приличные молодые люди были одеты во фраки и белые перчатки. «Дамам, кстати, очень понравилось… Самое же замечательное, что три месяца назад меня здесь не знал никто, а теперь знают все» {11}. Однако реальным и серьезным его протестом стали статьи. «Письма из Вупперталя» он подписал вымышленным именем, взяв псевдоним «Фридрих Освальд». Как он сам описывал этого персонажа — «философ, коммивояжер, путешественник». «Письма» произвели фурор и стали сенсацией. Опубликованы они были в 1839 году, в одном из периодических изданий Гамбурга, и их тут же расхватали либеральные газеты по всей Германии {12}. В письмах рассказывалось о жизни рабочих, которые начинают работать уже в возрасте 6 лет, трудятся в душных, темных помещениях, вдыхая не столько кислород, сколько угольную пыль и чад. «Удел этих людей — мистицизм или пьянство. Этот мистицизм в той грубой и отвратительной форме, в которой он там господствует, неизбежно порождает противоположную крайность, и в результате получается, что народ там состоит только из «добропорядочных» (так зовут мистиков) и беспутного сброда» {13} [24].
Ужасающая нищета преобладала среди низших классов, в частности среди рабочих на фабрике в Вуппертале; сифилис и легочные заболевания были распространены повсеместно; в Эльберфельде из 2,5 тысяч детей школьного возраста 1,2 тысячи лишены возможности получить образование, ибо растут на заводах и фабриках, начиная работать с малых лет, поскольку работодателю невыгодно брать на их место взрослого и платить ему вдвое больше. Однако у фабрикантов гибкая совесть — и смерть одного ребенка не отправит душу истинного пиетиста в ад, особенно если он посещает церковь два раза в день по воскресеньям…
Ибо прекрасно известно, что самые жестокие фабриканты — как раз пиетисты; они использовали любую возможность, чтобы снизить заработную плату рабочим — например, под предлогом того, чтобы не давать им деньги на выпивку {14}.
«Освальд» также выступает за освобождение женщин, что, по его словам, будет главным шагом на пути к всеобщей свободе {15}. (Хотя не исключено, что Энгельсом двигали менее альтруистические соображения, и в освобождении женщин от рабского труда он усматривал, скорее, сексуальную свободу.)
Что касается чистой политики, то в письме другу Энгельс заявил, что ненавидит императора — им тогда был Фридрих Вильгельм III. «Если бы я не так сильно презирал это дерьмо, то ненавидел бы еще больше. Наполеон был ангелом по сравнению с ним… Чего-то хорошего я могу ожидать только от правителя, которого народ тащит за уши из дворца, в котором уже все окна разбиты летящими камнями революции» {16}. Он отвергает и дворянство — результат «64 династических браков» {17}.
Энгельс вернулся домой в Бармен в 1841 году и почти сразу отправился в Берлин, чтобы год отслужить в армии. Такова была официальная версия, неофициально же он отправился в Берлин, чтобы быть поближе к университету и младогегельянцам, чьи работы он читал в Бремене. Энгельс примкнул к новому поколению младогегельянцев, к крылу, известному как «Свободные». Они горячо приветствовали его, поскольку он уже опубликовал 37 статей, и все в группе были наслышаны о легендарном «Фридрихе Освальде» и его атаках на фабрикантов {18}.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});