— Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов! — вымолвил я вне себя от изумления.
— Я не слышал о таком доказательстве теоремы Пифагора! — восторженно заявил второй помощник.
— Пифагоровы штаны на все стороны равны. Доказать это мне всегда казалось слишком сложным, — признался врач.
— Да, доказательство знаменитого древнегреческого математика, как мне кажется, действительно уступает этой древнеиндийской мудрости, — сказал молчавший до сих пор профессор, участник географической экспедиции. — Это чуть ли не настоящее открытие!
Все мы увлеченно зашумели и тут только обнаружили, что капитана между нами нет. Старший механик был делегирован на мостик, чтобы сообщить о своем открытии.
Я вернулся к себе в каюту и не мог думать о сне. Чемодан по-прежнему старался выпрыгнуть из-под койки, но я не обращал на него внимания. В моем воображении рисовалась таинственная пластинка из слоновой кости, индус с узким темным лицом и пронизывающими глазами и, наконец, рисунки древнего гениального математика, который, может быть, задолго до Пифагора решал геометрические задачи более простым и остроумным способом, чем все последующие поколения!
Но что за шахматные позиции поставил древний математик рядом со своим замечательным доказательством? Какое уважение к древней игре он имел, равняя ее с геометрией!
Я просидел над индийскими позициями целую ночь, весь следующий день и следующую ночь. Кажется, качка не прекращалась. И я все-таки решил индийскую загадку!
Мне открылся целый мир борьбы, неожиданностей, эффектов, ярких, как фейерверк, лукавства, хитрости, смелости, точного расчета и тончайшего остроумия.
Мое сообщение об открытии тайны индусской пластинки было сенсацией. Я обещал разгадку, одинаково интересную для всех.
Кают-компания оказалась набитой до отказа.
Один лишь капитан находился, как всегда, на мостике. Корабль осторожно подбирался к Новой Земле. Мыс Желания, названный так Варенном в ознаменование его страстного и неосуществленного желания пробиться через льды на восток, остался севернее. Туман все еще скрывал от нас берег.
Я обвел глазами присутствующих:
— Черные в первой позиции неизмеримо сильнее. Позиция белых безнадежна. Не правда ли?
Все согласились.
— Тем не менее… Они сделают ничью!
— Не может быть! — изумились все играющие, а неиграющие, привлеченные в кают-компанию слухом об индийской загадке, торопили меня,: чтобы я скорее открыл им тайну пластинки.
Волнуясь, я стал показывать решение удивительной позиции.
Даже неиграющие напряженно смотрели на доску.
Я показывал: 1. d6! Кb5 2. de Kpe5 (112).
— Черные ждут появления белого ферзя, чтобы уничтожить его, но… 3. е8К! — появляется новый, подлинный герой предстоящей увлекательной борьбы. 3…Ch8 4. Kpg8 — чтобы убрать слона с дороги пешки. Черные хитро идут навстречу желанию белых, рассчитывая запереть вражеского короля в ловушке.
4…Кр : е6 5. Кр : h8 Kpf7 6. h7! (113) Готово! Замысел черных выполнен. Но почему белые так кротко послушны? Ведь у черных есть ход 6,а3. Но теперь неожиданно бросается в бой белый конь — 7. Kd6+. Взять его нельзя. Белым… пат! Но черные настолько сильны, что могут даже отдать собственного коня, неизбежно проводя неукротимую пешку! 7…Kpf8 8. К : b5 a2 9. Kd4 (114). Лукавый конь, не правда ли? Он встал так, что черные не могут поставить ферзя. Белым снова будет пат!
— Ишь, ты! — восхитился кто-то из окружающих меня.
— Но черные не уступают белым в изобретательности, и вместо ферзя они поставят…
— Так не коня же! Что толку! — отозвался тот же голос.
— Ладью! — торжествующе возвестил я. — Пата нет, а угроза мата белым есть.
— Это верно, — согласились со мной зрители.
— Итак, 9,а1Л! В бой входит новая дальнобойная сила, куда более мощная, чем конь. Но у белого коня есть резвость скакуна и — очередь хода! 10. Ke6+Kpf7 11. Kd8+Kpg6. Черные решились. Избегая преследования, они выпускают белого короля (иначе будет повторение ходов). Они увидели далекий финал и свое торжество. Пусть белые проведут своего ферзя и в ту же минуту получат смертельный удар! Но ведь в борьбе выигрывает тот, кто дальше рассчитал! 12. Kpg8 Ла8 (115). Занесена «черная рука» для смертельного хода Л : d8 мат, но… снова отказываются белые от могучей фигуры и ставят на доску второго коня — 13. h8K+! Разящая рука на миг повисла в воздухе, надо отойти черным королем — 13…Kpf6 и теперь 14. Khf7, и ничья. Кони встали нерушимо. Черпая ладья так и не успела взять коня d8 с матом.
— До чего же здорово! — восхищался доктор.
— А по-другому никак черные не могли? — спросил кто-то.
— Почему же? Могли на первом ходу сыграть 1…Кс4, — показал я. — Тогда 2. de Kpe5 3. е8К (116) Ch8 4. h7! а3 5. Kpg8 Кр : е6 6. Кр : h8 Kpf7 7. Kd6+Kpf8 8. К : с4 a2 9. Ке5!! (117) — именно сюда. У белых новый замысел. Атака белым конем принесет вечный шах: 9,а1Л 10. Kd7+ Kpf7 11. Ке5+ Kpf6 12. Kd7+ и так далее. Ничья!
— А теперь посмотрите-ка на пластинку из слоновой кости, — предложил доктор.
— Что-нибудь еще? — заволновались зрители.
— А как же! — торжествующе показал доктор. — Вы только вглядитесь. Позиция с двумя конями из главного варианта это и есть второй шахматный рисунок на пластинке. (117)
— Она получилась из первой, — подтвердил я.
— Это казалось невероятным! Ведь переменились все фигуры! — послышалось со всех сторон.
— Кроме королей, — заметил я.
Действительно! В результате непреложной логики, подобной той, которая вытекала из индийского доказательства теоремы Пифагора, все на доске переменилось. Старые фигуры исчезли, как по волшебству; появились другие в новом, равном соотношении сил.
Все шумно изумлялись выдумке неведомого поклонника шахматной игры.
Когда мы подняли головы от доски, то увидели капитана. Он с улыбкой смотрел на нас.
— Капитан! — выспренне начал врач. — Мы благодарны вам за. чудесные индийские творения в области математики и шахмат.
Это подлинная поэзия ума!
— Подождите, — прервал я. — Здесь есть еще одна неоткрытая тайна.
— Еще одна? — удивились все и даже капитан.
— Да, да! Я берусь доказать, что никакой пластинки из слоновой кости не было!
— Как так не было? — возмутились все присутствующие.
— Не было — настаивал я. — Мы должны восхищаться не индийской мудростью, а замечательным поэтическим искусством нашего капитана-этюдиста! Я никак не думал, что наш полярный капитан и есть тот мастер этюдов, произведениями которого я так часто восхищался.
Капитан смеялся. Все с изумлением смотрели на него.
— А ведь неплохое лекарство от морской болезни? — спросил капитан.
— От морской болезни? — все переглянулись.
— В самом деле! А мы и забыли о ней!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});