Нет больше приятных сюрпризов, улыбок, цветов, совместных походов в кафе. Нет планов, нет общения о нас. Есть конкретные вопросы и задачи. Есть он, есть я, и есть наш сын. Ещё совсем маленький, живущий внутри меня. Пока он не толкается, но врачи говорят, что скоро будет. У меня четырнадцатая неделя беременности, и они говорят, что, возможно я почувствую шевеления плода уже на шестнадцатой. А может чуть позже.
Если бы не ребёнок, я чувствовала бы себя сейчас очень одинокой. Я понимаю, что без него не была бы Руслану нужна. Мы не ругаемся. Не ссоримся. Но дистанция между нами очень чувствуется. Он ни разу не погладил мой живот, ни разу его не целовал, ни разу не общался с малышом. Он так редко улыбается, что я почти забыла, как выглядит его очаровательная улыбка. Не будь я так сосредоточена на ребёнке, не будь так занята различными, включая домашние, делами, и не узнай я его так, как узнала за все эти месяцы, я бы, наверное, думала, что у него появилась другая.
Но насколько я знаю, он весь в работе, постоянно торчит в офисе, а когда не там — то в командировках или работает дома. С тех пор, как я подписала договор, он больше не поднимал тему наших ссор и того моего плевка. И о себе рассказывал сухо и скупо.
Мы общаемся потому, что он несёт за меня и за ребёнка ответственность. Так он сказал. И именно по этим причинам он о нас заботится. Я не ношу тяжёлое, не думаю о деньгах, не решаю сложные бытовые вопросы. Всё делает Руслан. Но впечатление, будто он меня разлюбил. Если любил вообще.
И я вроде бы уже свыклась с этой мыслью, но порой плачу. Потому что мне очень его не хватает. Плачу всегда ни при нём. Когда он ужинает в этой квартире, мы, как правило, молчим. Он доедает, благодарит, встаёт. Спрашивает, нужно ли нам что-нибудь. А потом уезжает.
Я не знаю, зачем он ужинает со мной. Он не выглядит счастливым в моём присутствии. Впечатление, будто что-то сломалось.
У меня скоро вебинар на тему рейтинга российских, и в частности московских, работодателей. Но, честно говоря, мне он не очень интересен. Куда интереснее следующий, который будет на тему беременности. Его будет проводить Лана — многодетная мама, которая пишет популярные книги. Я перестала чувствовать себя человеком, который хочет сделать карьеру. Наверное, такое влияние на меня оказывает беременность. И мне очень хочется тепла.
Щёки горят. Не могу понять, что ж так жарко-то. Вроде бы работает кондиционер. Открывать окна не хочу — на улице холодно, сквозняков мне сейчас точно не нужно.
Такие красивые хлопья. До семинара ещё полчаса, может выйти на улицу? Просто побродить по дворам, подумать о чём-нибудь приятном, поскрипеть свежим снегом.
Скоро стемнеет. Когда закончатся вебинары, что-нибудь почитаю, потом посмотрю кино. А может не буду. Поужинаю, почитаю малышу перед сном и лягу спать. Завтра утром мне надо к врачу. На осмотр. Клиника классная, очень крутая. Я записана. Меня посмотрят, спросят про курс витаминов, я возьму такси и уеду домой. И снова буду чему-нибудь учиться. И снова буду чувствовать себя одинокой во время этих пауз между делами. А иногда и во время их выполнения.
Мама теперь относится к Руслану иначе. По меньшей мере, она ему благодарна и очень его уважает. Но со мной она общается как-то по-другому. Не так, как раньше. Вроде бы тепло, но только на тот момент, когда происходит непосредственное общение. Стоит выйти из квартиры — и ничего не остаётся.
Чувство, что я никому не нужна.
Глава 12
Во время семинара для эйчаров щёки горят всё сильнее. И слабость какая-то дурацкая, тело начинает ломить. Обеспокоенно решаю померять температуру. 37 и 2. Ложусь на диван и звоню Руслану. Он говорит, что скоро приедет. По голосу слышу, что он очень взволнован. Спрашивает, не простудилась ли я. Говорю, что горло в порядке, насморка нет, кашлять — тоже не кашляю. Обязует сразу же после нашего разговора позвонить гинекологу. Заверяю, что позвоню.
Но после того, как кладу трубку — чувствую резкую боль внизу живота и приток липкого холодного страха. Бегу в ванную и… вижу, что у меня идёт кровь… Ужас, который я испытываю, словами не передать. Я едва сознание не теряю. Снова звоню Руслану. Занято. Набираю гинеколога. Сбивчиво рассказываю, что случилось.
Дальнейшее происходит будто в тумане. Руслан приезжает минут через десять, забегает в квартиру, помогает собраться, спешно везёт меня в клинику. Меня обследуют, укладывают на каталку и везут в палату. Всё, что я чувствую — страх. Руслан рядом до тех пор, пока это разрешают ему врачи. Я вижу, какой он бледный, как сильно волнуется. Вижу, что он старается меня утешить, убрать панику. Но она не уходит. Понимаю, что слёзы катятся по моим щекам. Кто-то рядом в белом что-то говорит о сохранении, о каких-то лекарствах в виде вагинальных свечей, о какой-то непонятной истмико-цервикальной недостаточности, о гормонах, о курсе препаратов. Меня просят не волноваться, стараться меньше двигаться, говорят, что всё будет хорошо, устраивают в палате. А я тихо плачу и только глажу и глажу живот, как будто это может помочь.
А потом, когда уже мне делают цервикометрию и принимают решение не зашивать, а надеть кольцо… мне становится хуже. Боли усиливаются и меня везут в операционную.
Раскрытый цервикальный канал.
Какие-то лица-пятна в белых масках.
Тьма. Кошмар. Безысходность.
Выкидыш.
На четырнадцатой неделе беременности.
Ничего нельзя было сделать. Природа мудра.
Оглушающая пустота.
Глава 13
На полу множество разбросанных деталей огромного пазла. Чем эти пазлы сложнее, тем больше я отвлекаюсь. Собранных — уже четыре. Много-много деталей.
Наверное, у кого-то скоро Новый Год. А у меня в душе по этому поводу — абсолютная тишина. Ну, новый и новый.
Мне нравятся пазлы. Иногда так увлекаешься, что не думаешь больше ни о чём. Да от меня ничего и не требуется. У меня всё есть. Деньги, еда, хорошая квартира. И гинеколог у меня хорошая. Что ещё нужно?
Больше ведь ничего не нужно.
Или нет?
Этот вот, синенький — сюда. А вот здесь очертания носа тигра. Это — сюда. Блин, не тот. А, вот. Точно.
Руслан говорит, что мне нужно себя в чём-то найти. Интересно, в чём? Честно говоря, мне плевать, кем я буду работать. Куда-нибудь да возьмут. Да, я слабая. Я не боец.
Все кругом бойцы, все молодцы. А я — нет. Я — бледная тень себя. И ничего не хочу.
В коридоре слышится звук открываемой двери. Это Руслан. Теперь он приезжает чаще. А мне теперь как-то всё равно. Есть, нет… Мне как-то вообще на всё всё равно. Даже на этот пазл. Надоел.
— Привет.
Поворачиваю голову. Он устал. Много работает.
— Привет.
— Как ты?
Я не хочу отвечать. Ни врать не хочу, ни расстраивать.
— А чего ты не оделась?
— Куда?
— На концерт.
— Я не хочу.
— По телефону сказала, что не против.
— Ну, а теперь не хочу.
Он садится рядом на корточки.
— Наташ. Надо приходить в себя.
— Угу.
— Одевайся и поехали.
— Нет, не сегодня.
— Бля, Наташ, так тоже нельзя.
— Я могу уехать.
— Куда?
— К маме. К сестре.
— А ты этого хочешь?
— Честно? — я устало смотрю в его усталые глаза. — Мне плевать.
Я знаю, что он заебался возиться со мной. Знаю, что он стерпел целый ряд моих истерик. Знаю, что если бы он не чувствовал за меня ответственности — он бы не приехал. Но почему-то сейчас меня это мало тревожит. Пройдёт вечер. Я поем, лягу спать и засну. Вот и всё.
— Хочешь, сделаем паузу? — шёпотом спрашивает он.
— Ты о чём?
— Не знаю… Я могу снять тебе другую квартиру и не приезжать. Может, ты встретишь кого-нибудь другого.
— Ты мне врал. Я разговаривала с Сергеем, когда он приезжал чинить шкаф. У тебя врождённый порок сердца.
— Врал. Чтобы не волновать. А выкидыш был не из-за этого.
— Я не о том. А о том, что врал. И не первый раз.