Разговор окончился. Валентин осторожно приблизился к Эле, тронул за локоть.
— А? Что? — Эля встрепенулась. Она была бледна, смотрела с отчуждением.
— Я подымусь к себе, — в голосе тоже была отчужденность.
Наступал вечер. Небо стало светлее, чем днем, и редкие кучевые облака были ослепительно белыми. Но внизу всю Землю уже исчертили длинные густые тени. В воздухе, как всегда, суетливо перемещались сотни «пчелок». Кто в них? Куда торопятся? Вот хотя бы в этой ярко-красной?
— Ты давно вызывал Ноэми, Филипп? — следя за ярко-красной «пчелкой», спросил Валентин. — Знает она, что Халил… Ну, об этой ссоре?..
— Не допытывался, но догадываюсь, что она знает больше нашего. Эля рассказала ей.
— Ну и что Ноэми?
— Говорю же, не допытывался. А Ноэми… Я очень скучаю и, наверное, скоро полечу к ней. Я не могу без нее, Валентин.
Ярко-красная «пчелка» скрылась за соседним зданием, и это почему-то огорчило Валентина. Он отошел от стены-окна, но не сел, а долго стоял у круглого стола, машинально отстукивая барабанную дробь.
— Ты сказал однажды, что до сих пор осталось в людях что-то стадное, — напомнил Селянин. — А если те, кто послал звездный зонд… если разум — на службу инстинктам… если их музыка — приманка, попытка усыпить бдительность?.. Не раз такое…
Он не успел окончить. Раздался повелительный сигнал вызова и вслед за ним голос Локена Палита.
— Валентин Селянин? Филипп Чичерин? Эля? Срочно — ко мне! Немедленно!
В этом новом мире с Валентином еще никто не говорил так повелительно.
Валентин, а за ним и Филипп бросились к лифту. Вниз! Скорее!
Председатель Всемирного Совета был один.
— Халил… Умоляйте его вернуться! — едва увидев молодых людей, крикнул он и показал рукой на экран панорамы.
Однако ни Валентин, ни Филипп ничего не поняли. На экране была глубокая чернота со множеством сверкающих точек-проколов. Похожий на апельсин, звездный пришелец и две ракеты сопровождения чуть позади него. Впрочем, одна, кажется, прибавила скорость. Уж не сблизиться ли решила? Подобные попытки бывали и прежде, и ничего, кроме снисходительных улыбок, у землян уже не вызывали. Но при чем тут Халил? И почему тревога?
— Он собирается покинуть корабль…
— Кто?
— Халил.
— Но он же на ракетодроме, мы с ним только что говорили, — сообщил Валентин.
— Он уже два часа в полете… Он связался с вами из ракеты… Нарушил запрещение…
— Какое запрещение?
— Во время дежурства никаких неслужебных переговоров, — объяснил Филипп.
А Локен Палит все с той же встревоженностью обратился к Эле, появившейся в просторном кабинете.
— Попроси его вернуться!..
Самый авторитетный на Земле человек, председатель Всемирного Совета показался вдруг очень беспомощным и бесконечно старым. Но как раз это и убедило Валентина, что с Халилом беда. Через аппарат чрезвычайной связи он попытался вызвать планетолетчика.
Халил не отозвался.
Валентин взглядом пригласил к аппарату Элю, но и она ничего не добилась.
— Халил, должно быть, дал запрет на связь, — не очень уверенно предположил Филипп.
— Чрезвычайные вызовы автоматически отменяют любые запреты… — Локен Палит обессиленно опустился в кресло. — Или Халил испортил микростанцию… Или он не хочет… Он предупредил, что покинет корабль… Что не простит себе, если не сделает этого…
Эля в смятении вскрикнула, подавшись к экрану. Ракета и звездный зонд уже несколько минут были как связанные. Вероятно, их разделяло лишь силовое защитное поле, которое было непреодолимо для земных предметов. Но сейчас около ракеты появилось крохотное пятнышко, вернее кувыркающаяся черточка.
В комнате никто не произнес ни звука, но все знали — это Халил.
Изображение сместилось влево, потом вправо, стало увеличиваться, приближаться. Ракетки-наблюдатели, передававшие изображения, исполняли невысказанное пожелание людей.
Вскоре стало ясно: немедленная опасность Халилу не грозит. Он в скафандре и, кажется, запустил портативный ракетный двигатель.
— Ох, куда полез, отчаянная голова! Забыл о силовом поле? — не выдержал Филипп.
Халил, как будто услышал его, обернулся. За прозрачным гермошлемом было видно лицо планетолетчика. Правая бровь слегка подергивалась. А потом все заслонила желтая струя пламени: Халил набирал скорость. Он собственным телом таранил силовое поле!
На экране вновь возникла бездонная чернота космоса с голубыми и желтыми точками звезд, оранжевый апельсин пришельца, ракета Халила и он сам, но уже не рядом, а чуть поодаль от ракеты. Неужели силовое поле уступило его напору? Или оно было непроницаемо лишь для неодушевленных предметов, а для живой плоти, облаченной в легкий скафандр, не являлось препятствием? Быть может, именно на это и рассчитывал Халил?!
Хорошо, если космический пришелец сделал встречный шаг. А если все подстроено со злым намерением?
В тишине отчетливо щелкнули переключатели аппарата чрезвычайной связи, а вслед за тем раздался повелительный голос Локена Палита. Председатель Всемирного Совета уже не был беспомощен и растерян.
— Третий защитный вариант к исполнению! Квадрат четыре-двадцать восемь-пять…
Валентин знал, что означают эти слова. Сейчас со всех ракетодромов взлетают ракеты. Через полчаса или даже раньше многие из них будут возле звездного пришельца. Они по первому приказу выпустят торпеды с антиматерией.
Сражение с ним — это крайний случай. Расчет прежде всего на демонстрацию силы, на безмолвное предостережение: не смей творить зло!
Халил там, в космосе, был все ближе к пришельцу. Пятьсот метров между ними… четыреста… триста восемьдесят…
Халил сбавил скорость, остановился… Почуял угрозу или возникло какое-то новое препятствие сродни силовому полю?
В этот момент у самого края экрана появились две боевые ракеты, затем еще две и еще…
Одни заняли позицию выше пришельца, тем самым отрезая ему дорогу к бегству, другие пристраивались по сторонам — слева и справа, — третьи снизу. Ракеты окружали пришельца, как шмели, готовые в любой момент ужалить.
Халил медленно двинулся вперед. Вот он остановился. Пять секунд движения и опять долгая остановка.
Все, что мог, он сделал. Подобно воину, ищущему путь к переговорам, он демонстративно выбрался из укрытия и, беззащитный, направился к неведомому.
Теперь он вправе был ожидать встречного миролюбивого шага.
А огромный оранжевый шар, рядом с которым Халил выглядел жалкой букашкой, оставался равнодушным.
Неужели и эта самовольная, отчаянно опасная попытка установить контакт ничего не даст? Неудача, опять неудача!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});