Еще не были исчерпаны запасы продовольствия. По данным ведомости состояния гарнизона и снабжения крепость Порт-Артур к дню сдачи имела в наличии: муки на 27 дней (на крепостных складах ее хранилось около 50 тысяч пудов), крупы – на 23, чая – на 196, сахара – на 40, сухарей – на 21, сухих овощей – на 88, соли – на 175, овса, ячменя и бобов – на 34 дня. Сюда следует добавить почти три тысячи лошадей для убоя на мясные порции. По запасам продовольствия морская крепость России на Квантуне могла держаться еще 4 – 6 недель Гарнизон ко дню сдачи крепости сохранял за собой большую часть порт-артурских укреплений. Из 59 укрепленных узлов (фортов, укреплений, батарей, редутов и других) защитники Порт-Артура за время осады потеряли не более 20. Гарнизоны остальных укреплений сохраняли полную готовность и способность обороняться. То есть сражаться и еще раз сражаться.
Японцам не удалось победить защитников Порт-Артура в открытом бою, и поэтому овладение русской морской крепостью, которая была сдана неприятелю двумя полновластными военачальниками в лице Стесселя и Фока, не принесло заслуженной славы японскому оружию. Крепость не была взята с бою. Об этом откровенно заявляет и сам командующий осадной 3-й японской армии генерал-полковник Ноги в письме генералу Тераучи, написанном после сдачи Порт-Артура:
«…Единственное чувство, – писал он, – которое я в настоящее время испытываю, – это стыд и страдание, что мне пришлось потратить так много человеческих жизней, боевых припасов и времени на недоконченное предприятие».
Генерала Стесселя японцы отпустили с миром. Им было его за что благодарить. Он благополучно вернулся домой в Санкт-Петербург уже 16 февраля 1905 года. На следующий день главный виновник прибыл в Царское Село на официальный прием к всероссийскому монарху. Император Николай II оставил в своем дневнике за 17 февраля следующую запись:
«Приехал Стессель – герой Порт-Артура и завтракал с нами. Много говорили с ним про осаду…»
Японцы считали осаду и взятие Порт-Артурской крепости беспримерным сражением в истории современных войн. В исследованиях русско-японской войны Шинобу Охе, например, говорилось следующее:
«Осада крепости Порт-Артур – одна из важнейших битв в войне двух держав. Крепость была укреплена постоянными фортами с современным оборудованием. Можно считать осаду Плевны русской армией в 1877 году примером крупномасштабных наступательных и оборонительных действий крепости перед Японской войной. Но в Плевне была не постоянная, а временная крепость.
При обеих осадах Меца и Парижа, в германо-французской войне 1870 – 71 годов немецкая армия, производя окружение, вынуждена была защищать свою линию окружения от контратак осажденной французской армии.
Примером наступательного и оборонительного сражения для постоянной крепости была осада Севастополя, которая была на пятьдесят лет раньше осады Порт-Артура. Но при осаде Севастополя русская армия смогла послать подкрепления в крепость и вывести осажденную армию в конце концов, поскольку объединенные армии Англии, Франции, Италии (Сардинии. – А.Ш.) и Турции не смогли замкнуть кольцо окружения.
Осада Порт-Артура была первым случаем окружения, которое проводилось с замкнутым кольцом окружения против огромной современной крепости с постоянными бетонными фортами и мощными пушками».
После окончания русско-японской войны, по требованию российской общественности, генералы Стессель, Фок, Смирнов и Рейс были преданы военному суду по делу о капитуляции крепости Порт-Артур. Суд имел конечной целью отвести позор военного поражения Российской империи на Дальнем Востоке от царского правительства и лично императора Николая II.
На суде, который для общественности проходил за закрытыми дверями, Стессель в свое оправдание сказал, что ему приходилось «воевать» не только с японцами, но и с комендантом крепости, командиром порта, командующим флотом Тихого океана и даже с местной газетой «Новый край».
В деле о сдаче противнику Порт-Артурской крепости военный суд единственным виновником признал Стесселя. Другими главными виновниками капитуляции были признаны генералы Фок и Рейс. Прокурор потребовал для него смертной казни через расстрел. Суд согласился с требованием обвинения, но вместе с тем постановил ходатайствовать перед императором Николаем II о замене осужденному расстрела десятью годами тюремного заключения.
Одновременно с объявлением приговора был опубликован Высочайший приказ по армии и флоту, в котором, среди прочего, указывалось следующее:
«…Верховный суд, карая виновника сдачи, вместе с тем в полном величии правды восстановил незабвенные подвиги храброго гарнизона…»
Здесь следует вспомнить обращение императора Николая II к российской прессе в самом начале войны. Он призывал отечественных газетчиков писать о Японской войне, о русской армии и флоте в ней только словами правды и еще раз правды.
Как и ожидалось, теперь уже бывший генерал русской армии был помилован царем, который высочайше даровал ему жизнь, и посажен в Петропавловскую крепость столицы. Там Стессель находился всего полгода, после чего был выпущен на свободу по «высочайшему повелению».
Были уволены от службы «по домашним обстоятельствам» с пенсией, но без права ношения мундира, генералы Фок (он получил за капитуляцию только… выговор), Смирнов и Рейс.
Весть о капитуляции крепости Порт-Артур, защита которого являла собой пример мужества и героизма на войне, облетела весь мир. Никто не мог, особенно в России, поверить, что столь блистательная оборона русской морской крепости закончилась столь бесславно. Даже такой идейный противник всяких войн, но истинный патриот Российского отечества, как великий русский писатель Лев Николаевич Толстой, участник героической обороны Севастополя, публично заявил по такому поводу:
«Падение Порт-Артура мне было больно… Я сам был военным. В наше время этого не было бы. Умереть всем, но не сдавать… В наше время это считалось бы позором и казалось бы невозможным сдать крепость, имея запасы и 40-тысячную армию».
Известие о позорной капитуляции Порт-Артура привело к резкому всплеску антиправительственных выступлений в России. Участились волнения среди призываемых на войну в Маньчжурии запасников, чего ранее в государстве не отмечалось. Так, на станции Нелидово Псковской губернии волновались и митинговали до тысячи человек военнообязанных. Бунтовали запасные на станции Венден Балтийской железной дороги, и даже военные моряки в Либаве на эскадре Н-богатова.
Значение обороны морской крепости Порт-Артур в ходе русско-японской войны 1904 – 1905 годов велико прежде всего в стратегическом значении. Крепость продолжительное время приковывала к себе значительные сухопутные силы Японии и практически весь императорский Соединенный флот, при осаде было растрачено огромное количество боевых припасов. Японцы потеряли при осаде Порт-Артура в общей сложности более 110 тысяч человек (из них до десяти тысяч офицеров) и 15 боевых кораблей. Еще 16 кораблей получили серьезные боевые повреждения.
На последний день осады Порт-Артурской крепости осадная 3-я японская армия состояла примерно из 97 тысяч солдат и офицеров. Таким образом можно считать, что русские войска в Порт-Артуре сражались последовательно не менее чем с 200-тысячной неприятельской армией. Именно столько человек со стороны Японии участвовало в борьбе за русскую морскую крепость на Квантуне.
Потери японцев в войне на море за время порт-артурской эпопеи равны приблизительно 5 тысячам матросов и офицеров, из них до двух тысяч убитых и утонувших: «Иосино» – 319 человек, «Хацусе» – 492 человека, «Такасаго» – 274 человека и так далее. Большие потери японцы понесли при проведении закупорочных операций против входа во внутреннюю гавань Порт-Артура, во время морских боев и сражения в Желтом море, от минных постановок русских.
Значительными оказались потери японцев при осаде Порт-Артура с моря и в корабельном составе. Адмирал Хейхатиро Того в донесении в главную императорскую штаб-квартиру 4 января 1905 года сообщал о боевых потерях находившегося под его командованием Соединенного флота:
«…В течение длинной блокады была постоянная опасность от неприятельских мин заграждения и плавучих мин… Сначала мы потеряли «Мияк о», «Иосино», «Хацусе», «Яшима», «Осимо», «Акацуки», «Каймон», а позже «Хаядори», «Хай-Иен», «Атаго», «Сай-Иен» и «Та-касаго».
Хейхатиро Того не назвал в своем донесении многих погибших миноносцев и совсем умолчал об эскадренных броненосцах и броненосных крейсерах, других боевых кораблях, которые за время осады получили серьезные повреждения и надолго вышли из строя Соединенного флота. В числе их – «Микаса», «Асахи», «Акаси» и другие. Командующий императорским флотом не упомянул и о двух десятках военных транспортов, погибших близ Порт-Артура во время нескольких закупорочных операций. И о тех судах, которые пустили на дно в Тихом океане во время набеговых операций владивостокские крейсера.