хочу быть жужелицей, — послышалось хныканье девушки.
Прилагая недюжинные усилия, я смог сесть и осмотреть свой изрядно поредевший отряд. Рядом со мной находились лишь Алина и Ларс. Причём воришку нашёл с трудом, тот умудрился забежать в кусты, из которого виделся лишь его левый сапог. Больше живых, как я не старался, разглядеть не удалось, и если на бойцов Кристины мне было по большому счёту плевать, то вот Франса и Эрику следовало найти.
Наложив на себя усиление, я почувствовал, как тело наполняет сила, вытесняя боль от полученных ссадин и гудение перенапрягшихся мышц ног.
На ноги поднялся, уже не чувствуя усталости. Подойдя к торчавшему из кустов сапогу, схватился поудобнее и потянул его обладателя наружу.
— Рик, садист ты грёбаный, не тащи меня, кусты же колючие! — начал дёргать ногой Ларс в попытках вырваться из моей крепкой хватки, но сделать это, когда я был под усилением у него, конечно же, не получилось.
Раздосадованный что мою помощь не ценят, резко дёрнул, высвобождая воришку из объятий кустарника.
— Ай! Чтоб тебя! Алина, срочно превращайся в жужелицу, будем пробовать твои жвалы, у меня как раз тут доброволец появился.
— Хватит дурачиться. Вспоминайте, кто-нибудь из вас видел, куда Франс с Эрикой побежали? — спросил я, отходя от воришки, который возмущённо смотрел на меня, а потом и на свои исцарапанные руки. Хорошо, что он ещё лица своего не видит, вот где кустарник потрудился на славу.
— Я так испугалась, что обращать внимание на что-то вокруг себя просто не могла, — поднимаясь, виновато произнесла Алина.
— Я видел. Эта лысая блондинка в меня чуть не врезалась. Целый лес в её распоряжении, но она решила пересечь мой маршрут. Знаешь, я считаю правильно, что женщинам не дают водить кареты. Ты представь, а если у неё была бы карета? Она же тогда бы меня переехала, — возмущался Ларс.
— В какую сторону она бежала? — задал я вопрос, не обратив внимания на причитание воришки.
— Эрика была левей меня, значит, должна быть где-то в той стороне, — махнул Ларс рукой. — Но она вряд ли пробежала такое же расстояние, скорей всего врезалась в дерево и лежит сейчас под ним. И я считаю, пусть лежит, так от неё проблем меньше.
— Давайте, две минуты, чтобы прийти в себя и пойдём искать наших, — скомандовал я и принялся осматривать себя и своё снаряжение.
Что же кожаный доспех защитил от царапин, но его неплохо было бы поменять или и вовсе снять. Против местных монстров эта защита явно бесполезна. Моя собственная кожа под усилением может похвастаться такой же прочностью, так зачем стеснять свои движения. Свой двуручник при беге я всё же умудрился потерять, и сейчас из оружия у меня был лишь кинжал, что изрядно сокращало мои атакующие способности. Но в основном это были мелкие придирки. Я живой и не стал кормом для местных насекомых, а это значит, легко отделался, остальное мы поправим со временем.
— Ну что двинули? — спросил Ларс, последним приводя себя в порядок.
Выглядела наша компания жалко. Хуже мы выглядели лишь в первый день своего пребывания в тёмных землях. Все грязные, исцарапанные, только отошедшие от воздействия страха, группа представляла собой жалкое зрелище, а если ещё учитывать, что основное оружие сохранила лишь Алина, то наши боевые качества также изрядно снизились.
Шли мы недолго, не успели преодолеть и полкилометра, как увидели силуэты, маячившие среди деревьев. Присмотревшись, разглядели нашу недостающею часть команды благодаря копью, торчащему из-за спины одного из силуэтов. Из бойцов Кристины никто не пользовался этим оружием, вчерашние пахари, попав в оружейку сразу похватали мечи и шпаги. Желание владеть благородным оружием перевесило здравый смысл и люди решили пользоваться хоть и непривычным, но таким желанным клинком. Как по мне, вооружись они копьями и топорами толку бы было больше, но не мне их судить я сам, умея, владеть лишь кухонным ножом, схватил двуручный меч. В голову приходили мысли, что секира была бы сподручней, но за столь короткий период я успел свыкнуться с цвайхандером и поменять его на более простое оружие у меня просто не поднялась рука. Теперь же когда я умудрился потерять верное оружие, этим придётся заняться, ибо возвращаться к насекомым я не намерен.
— Я знал, что с вами всё будит хорошо! Как-никак не впервый раз уже бегаете под влиянием страха, — сказал подошедший к нам Франс и улыбаясь полез обниматься. Нам с Ларсом удалось улизнуть от подозрительно довольного одержимого и отдуваться за нас пришлось Алине.
— Эрика, ну раз Франс уже занят. Я тоже рад тебя видеть, — и расставив руки в стороны, довольный воришка последовал к намеченной им цели.
— Куда ты лезешь, — отпихивая Ларса, прошипела Эрика. — Жди своей очереди, Франс сейчас освободится.
Глядя на довольного Франса, что продолжал сжимать Алину в своих объятьях с так и не спавшей идиотской улыбкой у меня закрадывались нехорошие сомнения. Алина, опешившая от такого напора, обычно галантного Франса стояла, не пытаясь вырваться.
— Эрика, ты наших попутчиков не видела? — спросил я.
— Нет. Слишком была напугана, чтобы глядеть по сторонам. Меня и так чуть этот олень не сбил, — показала она пальцем на расстроенного Ларса, которому так и не удалось заключить девушку в свои объятия. — И после этого ему ещё наглости хватает лесть ко мне обниматься.
— Я тебя чуть не сбил?! Это ты курица ощипанная мчишься, как ломовая лошадь, людей не замечая, — тут же возмутился воришка.
— Ну, всё мелкий, готовься умирать, — прошипела Эрика, плавным движением вынимая рапиру из ножен. — Я тебя предупреждала, что бы ты не шутил про мои волосы? Предупреждала. Теперь кори себя, что не внял предупреждениям.
— И в мыслях не было, — испуганно произнёс Ларс, — «курица ощипанная» это выражение и ни в коем случае не намёк на то, что ты лысая.
Смотря на всю эту картину, я даже почувствовал себя лишним. Франс так и продолжал обнимать недоумевающую Алину, навивая на меня спокойствие и умиление. Ларс с Эрикой были абсолютной противоположностью, между ними чуть ли искры не сверкали, и было ли это от влечения их друг к другу или от взаимной неприязни непонятно.
— Эрика, ты можешь сказать, что с Франсом? — отвлёк я девушку от прожигания Ларса взглядом. — Бес ему совсем мозги свернул?
— Не знаю он, когда меня нашёл, уже был такой. Улыбался как дурачок и радовался всему как маленький.
— Странно это, — задумчиво произнёс я и, подойдя к одержимому, потряс его за плечо. — Франс. Франс! Ты чего такой довольный?
Одержимый, не разрывая объятий, повернул в мою сторону