— Эй, вы там! Что вы здесь делаете, Ри? Почему не спите?
— Могу спросить тебя о том же. — Дэвидсон твердо решил отбрехаться. Руки его дрожали. Что, если Баетер шпионил за ним, видел его упражнения с бобами? Достаточно ли будет слов несовершеннолетнего подростка для тяжкого обвинения в колдовстве? Возможно — вполне достаточно в этом средневековом мире инквизиции, обуянном истерическим страхом перед ведьмами и колдунами.
— Почему ты не в постели, Бастер? Мамаше твоей это бы не понравилось, ты не находишь?
— Она ничего не имеет против, — ответил мальчик. Он показал банку, полную коричневых червей. — Я копал наживку. Единственное время для этого — полнолуние обеих лун. — Он заговорщицки подмигнул Дэвидсону. — Ну, а ваша история?
— Я просто не мог спать и вышел прогуляться при лунах, — нервно отвечал Дэвидсон, презирая себя за то, что ему-приходилось оправдываться перед этим мальчишкой. — Вот и все.
— Так я и думал, мистер. Беспокойные ночи, не так ли? Я знаю, что с вами творится, Ри. Вам не дает покоя моя сестра. Она сводит вас с ума, и вы не спите по ночам, так?
Дэвидсон тотчас кивнул.
— Но только не говори ей, хорошо? — Он достал из кармана мелкую монетку и сунул ее в руку подростку. В то же мгновение она исчезла в ладони. — Я не хочу, чтобы она знала об этом сейчас, пусть пройдет побольше времени.
— Я буду держать язык за зубами, — сказал паренек. Глаза его лихорадочно блестели при свете обеих лун. Он еще крепче сжал в руке банку с червями, гордый от сознания того, что ему доверили столь важный секрет.
Дэвидсон повернулся и пошел обратно к дому, про себя лукаво усмехаясь. Петля затягивалась все туже на его шее, думал он. Чтобы спасти свою шкуру, теперь ему приходилось выдумывать всякие романы с длинноногими деревенскими девчонками.
На этот раз все обошлось. Но повезет ли ему и во второй раз? Придется больше не возвращаться к упражнениям в загоне. Где-то нужно найти другой выход.
Когда наступило утро, Дэвидсон спустился вниз к Райнхарту-старшему.
— Можно ли мне взять выходной сегодня до обеда? Если вы, конечно, ничего не имеете против.
Фермер нахмурился и почесал где-то за ухом.
— Выходной? В самый разгар страды? Неужели он тебе так необходим, Ри?
— Да, сэр, и даже очень. Я могу отработать до обеда в воскресенье. Мне нужно кое-что уладить в городе.
— О'кэй, Ри. Я не рабовладелец. Этот день твой до обеда, если так уж хочешь. Наверстаешь в воскресенье.
Начинало уже припекать, когда он шел от фермы Райнхартов, мимо грязного озера на дальнем краю их земельных владений. Чтобы сократить путь, пришлось двинуться напрямик через густой лес, который отделял землю Райнхарта от его соседа, зажиточного лорда Габрйэльсона.
Под кронами тонкоствольных краснолистных деревьев было гораздо прохладнее, чем под открытым небом. Темную почву, на вид довольно плодородную, сплошь покрывала пышная дикая поросль. Он знал, для чего находится на Мондарране IV: чтобы научиться терпению. Чтобы научиться обращаться со своей силой. Это ясно. Но как тут выжить, и кто его этому научит?
Общепринятой религией здесь было, похоже, самое ортодоксальное христианство, чей моральный кодекс не допускал возможности существования у детей божьих каких-либо паравозможностей. Телекинез равносилен колдовству в этих забытых богом мирах. Фермеры здешиего мира редко вступают в контакты с более развитыми цивилизованными собратьями, отгородив себя от внешнего мира на многие века, достигнув таким образом некоего внешнего культурного равновесия, которое не оставляло места волшебству.
Это означало, что Дэвидсону придется подавить свои необычные силы. Только — он НЕ МОГ подавить их.
Пять дней контроля над собой, и он почти обезумел от напряжения. А что, если он попадет в ситуацию, когда либо надо будет использовать свои возможности, либо быть убитым? Предположим, ему прямо на голову падает дерево; он легко сможет отбросить его, но если в это время кто-то за ним наблюдает? Кто-то, кто сразу закричит: «Колдун!» Но ведь и раньше посылали сюда людей, и они возвращались обратно живыми и невредимыми. Значит, они находили какой-то выход. Дэвидсон все дальше углублялся в лес и в лабиринт собственных мыслей.
Он оторвал взгляд от земли и посмотрел вперед. За деревьями блестела извилистая река. Ему показалось, что невдалеке над кронами деревьев клубится струйка голубого дыма. Кто-то жжет костер?
Осторожно ступая, он двинулся вперед, чертыхаясь про себя каждый раз, когда под ногами похрустывали ветки. Пройдя поворот тропинки, он увидел источник дыма.
На берегу, держа в одной руке сковороду, сидел на корточках Немой Джо — тот самый бродяга, что повстречался ему по дороге из космопорта в первый же день. Одет он был все в те же обветшалые кожаные одеяния. На сковороде можно было разглядеть пару рыбин.
Вздохнув с облегчением, Дэвидсон двинулся было навстречу, но тотчас замер в изумлении на полушаге.
Немой Джо в самом деле жарил рыбу. Но не было никакого огня — разве только что у него из кончиков пальцев струились яркие лучи.
Джо был пиротиком.
Дэвидсон продолжал стоять словно в столбняке, не веря своим глазам. Немой Джо, этот немытый, невежественный недоумок, сидел как ни в чем не бывало под укрытием леса и готовил себе завтрак, используя псиизлучение. Невдалеке, вверх по берегу, Дэвидсон увидел грубо сколоченную хижину, вероятно, служившую жилищем.
Было бы невозможно прожить на Мондарране IV пять лет, в открытую используя парасилы. Но можно жить ВНЕ общества — как этот бродяга, жарить рыбу в лесу, и никто никогда ничего не увидит, никого не будет рядом, когда он даст себе волю. Никто не примет вшивого бродягу за колдуна. Конечно же, нет!
Дэвидсон шагнул вперед, и тотчас Немой Джо, услышав шум, поднял голову. Дэвидсон стоял на расстоянии двадцати футов от него — сердитые глаза Джо мгновенно оценили это. Бросив сковороду на землю, одновременно он выхватил откуда-то с бедра блестящий острый нож и без колебания метнул его что было сил в Дэвидсона.
Дэвидсон в одно краткое мгновение, когда нож еще был в полете, принял единственно правильное решение.
Скорее всего, Немой Джо тоже был землянином, отбывающим свой пятилетний срок на Мондарране. Значит, совсем не обязательно скрывать от него свои возможности, совсем не обязательно дать ножу вонзиться в свою грудь…
Дэвидсон заставил нож воткнуться по рукоятку в землю прямо у своих ног. Наклонившись, он поднял его и перевел взгляд на Немого Джо.
— Ты… ты отбросил его, — в изумлении выдавил из себя бродяга. — Так ты не шпион!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});