у него и осталась. Он никогда не думал, что его дочь…
— Вик, — резко ее обрубаю, — ты от меня чего хочешь? Тебе папа денег, что ли, дал, чтоб ты меня вразумила?
Сестра моргает, на секунду отводит взгляд, прикусывает губу, а потом делает такое лицо, словно я оскорбила ее до глубины души. Хотя ее реакции сами за себя говорят — заплатил.
Боже, как я от этого устала. Последние месяцы отец в моей жизни присутствовал лишь где-то там. Я знала, что он есть, что он жив, и была спокойна.
Видимо, снова решил активизироваться.
— Что ты такое говоришь вообще? Я переживаю. Мы все семья.
— Как сестра тебе говорю, не лезь не в свое дело. И знаешь, я думаю, что какое-то время нам не стоит видеться. Совсем.
— Чего?
— Ты слышала. Я устала выслушивать все, что ты несешь. Истекай, пожалуйста, ядом где-нибудь в другом месте.
— Хорошо. Я-то уйду, а вот ты… Ты уверена, что Князев тебе верен?
— Это не твое дело.
— Правда? Может быть, но я скажу! Он тебе изменял все семь лет, пока вы были женаты.
— Знаю, как и то, что ты все эти годы очень хотела оказаться на месте одной из его любовниц. Только… Упс, — хлопаю в ладоши, — не вышло. Да?
Вика стискивает зубы и густо краснеет. На лице маска, но она вот-вот пойдет трещинами. Я попала в точку. Столько лет хотела ей все высказать, но постоянно жалела. Она же младше. Да и сестра…
— Зато отлично выходит у других. До сих пор!
Вика ядовито улыбается и, резко развернувшись, идет прочь, пока я остаюсь стоять на месте, не в силах пошевелиться.
До сих пор? Она его с кем-то видела?
Мы два дня назад вернулись из Питера, завтра Миша улетает в Китай.
Выходные в городе на Неве были волшебными. Все казалось таким искренним, я в его глазах видела, что он со мной честен. Что у него есть чувства… Или же я ошиблась?
Остаток тренировки сына замыкаюсь в себе. Улыбаюсь изредка, чтобы поддержать Марка, а по дороге домой крепко стискиваю руль и максимально сосредотачиваюсь на дороге.
До сих пор? У Миши и сейчас есть другие женщины?
Я не беру в расчет семь лет нашего брака. Мы оба там хороши были, да и отношений как таковых у нас не было… Но сейчас…
Я думала, что мы и правда сможем все наладить. Отчаянно в это верила. А теперь?
Вытаскиваю Марка из детского кресла, няня встречает нас прямо на ступеньках. Ее Миша организовал. Сам взял этот вопрос на контроль, когда мы еще в Питере были.
— Здравствуйте, покормите его, хорошо?
— Конечно, Дарья.
— Спасибо.
Снимаю пальто и поднимаюсь к себе в комнату. Нервы ни к черту.
У меня проблемы с доверием. Это сложно на фоне прошлого, но ведь и Вика вовсе не та, кому можно верить. Она наглая, хитрая интриганка, готовая на все ради своих целей. Вероятно, сейчас одна из ее целей — поссорить меня с Мишей? Понятия не имею, о чем они договорились с моим отцом, но Вика может быть так же заинтересована в том, чтобы мы с Князевым провалили наши зарождающиеся отношения.
Настоящие. Те, в которых я чувствую себя счастливой. Они еще такие хрупкие…
Открываю шкаф и достаю домашний костюм. Быстро переодеваюсь в свободные брюки и кофту. Сую ноги в мягкие тапочки и, прихватив телефон, спускаюсь на кухню. Нервно смотрю на часы. Миша должен приехать минут через десять, попрощаться с Марком перед своим долгим отъездом. Ну и со мной тоже.
— Чай будете?
— Нет, — улыбаюсь нашей няне. Приятная, милая женщина сорока лет. — Спасибо.
Когда к дому подъезжает машина, набрасываю куртку на плечи и спешу туда. Марк в это время занят мультиками, поэтому приезд отца пропускает.
Сбегаю по ступенькам, практически с ходу налетая на Мишу.
— Я тоже рад тебя видеть, — улыбается.
Князев тянет ко мне руки, хочет поцеловать, но я выворачиваюсь. Возвожу между нами дистанцию, упираясь ладонью ему в грудь.
— Ответь мне на один вопрос, — выдыхаю через рот струйку пара.
— Какой?
— Когда у тебя последний раз была женщина?
Миша прищуривается. Его брови съезжают к переносице, а я нервно переминаюсь с ноги на ногу. Он может соврать. Может! Но я замечу. Точно замечу.
— В эти выходные, — пожимает плечами, а я густо краснею.
— Не я. В смысле…
— За день до того, как узнал, что ты беременна … — замолкает. — За день до этого.
Полгода почти, получается? Он шутит сейчас?
— Так долго?
— Было много работы.
— Но, как…
— Как все. Ручками, — кривит губы.
Мои же в это время раскрываются в виде буквы «О». Становится еще более неловко.
— Ты врешь сейчас, да?
— Нет. Но на то, что ты поверишь, не надеюсь.
— Это манипуляция?
Миша ухмыляется и все же кладет ладонь на мою талию.
— Нет. День был не самый приятный. Марк пропал, потом ты упала в обморок. Больница, анализы, ты оказалась беременной. Все как-то изменилось в тот момент. Все мое внимание переключилось на семью. На тебя.
Делаю глубокий вдох, а потом меня прорывает:
— Я не могу так. У нас не выйдет. Ничего не выйдет. Я боюсь тебе верить. Я не знаю, как тебе верить. Нам не стоило, все это, — развожу руками, вспоминая нашу ночь в отеле.
Мы вернулись с набережной, я дико замерзла, Миша как бы невзначай напросился ко мне в номер.
Все спонтанно случилось. Я продрогла, а он обнимал. Крепко. Так тепло было в его руках. Так спокойно. Случайный поцелуй, потом еще один и еще. Объятия, переплетение тел, шелковые простыни и приглушенный свет.
Я потеряла голову. Мы оба ее потеряли. С ума друг по другу сходили до рассвета.
А теперь вот стоим и снова выясняем отношения.
Я снова подвержена сомнениям. Как же быть?
— Стоило, — Мишка сжимает мои плечи, смотрит требовательно, — я дурею от тебя. Представляешь? Понятия не имел, что такое возможно. Слышишь, Даш?
— Слышу, — шмыгаю носом. Не расплакалась, но носослезные каналы забило.
— А вообще, я не просто попрощаться приехал.
Поднимаю голову, смотрю на Мишу.
— Я хочу, чтобы вы полетели со мной. Ты, Марк и Оливка. Это командировка