в людей.
– Не произносите вслух имя моей жены.
– Знаете, я вам даже завидую. Вам очень повезло.
– Вам тоже. Потому что если бы вы ее коснулись…
Алик Робертович мог бы оскорбиться, сказать: «Вон!», вызвать Касима, напомнить о своем исключительном статусе, но он уважал в людях смелость. Пожалуй, полезно вот так, в мире вседозволенности, столкнуться с чем-то настоящим. Понять, что там, где партнеры готовы продать друг друга, подчиненные предают себя и свои принципы из-за денег, жены становятся шлюхами и изменяют ради выгоды, при разводах обирают друг друга и шантажируют детьми, а молоденькие девочки готовы запрыгнуть в кровать к кому угодно и делать что угодно ради новой машины, дорогих тряпок и красивой жизни, – там живут и другие люди. Люди, для которых еще существует слово «честь».
Свиридов фразы не докончил, но было ясно, что за свои слова он отвечает. И Танос понял, что ему нравится этот человек. Он бы, пожалуй, даже имел с ним в будущем дело. Только ведь Свиридов не захочет.
– Я ее не тронул.
– Всего хорошего.
Свиридов вышел из номера и руки не пожал. Алик Робертович его понимал.
Друзьями они не станут никогда. Но порой приятно думать, что в мире существуют люди, которых можно уважать.
10
– Кран я починил, а со шкафом придется повозиться, – отрапортовал Федор по телефону.
Все-таки замечательно, когда в доме есть мужские руки. Света не уставала этому радоваться и умиляться.
– Я в обед купила виноград, мелкий и сладкий, узбекский. Правда, половину уже съела, но половину до дома довезу. Ты же любишь виноград?
– Люблю.
Она разговаривала по телефону и оплачивала счета. Счетов со всех четырех магазинов накопилось достаточно, а без визирования Лары никто ничего не оплачивал. Лара же сегодня появилась в половине двенадцатого. Как раз к собеседованию, после которого оставила трех девушек на стажировку в зал.
– У нас сегодня смотр продавцов для нового магазина.
– Так быстро? – Федя не смог скрыть удивления. – Мне казалось, вы только недавно помещение нашли.
– Нашли и уже договор подписали. Лара дала месяц на ремонт и открытие. Но ты же знаешь, как она относится к персоналу. Месяц будет стажировать новичков в разных точках. А начнет отсюда.
– Зато в итоге у вас лучшие флористы.
Это был комплимент, и Света приняла его на свой счет. Она гордилась «Цветочной историей» и тем, что ведет бухгалтерские дела здесь на «отлично».
– У нас еще и бухгалтеры неплохие, – все же намекнула в ответ и представила, как Федя, занимаясь с дверкой, посмеивается.
Света взяла очередной счет и прочитала: «Оплата прутиков».
– Чего оплата? – поинтересовался Федя.
Только после вопроса мужа она поняла, что назначение платежа прочитала вслух.
– Прутиков. И цена… Чувствую, нас ждут очередные новшества. Сегодня Лара подсчитывала, сколько средств можно выделить на эксклюзивную оберточную бумагу по спецзаказу, а теперь вот прутики. Наверное, будет их в ту бумагу заворачивать. Ой… еще ракушки, – Света посмотрела на следующий счет.
– Может, она у вас Японией увлеклась? – предположил Федор. – Там сад камней, икебана, а у вас прутики и ракушки.
– У нас все может быть, – согласилась Света.
11
Он был за рулем сам. Ехал забирать Лару с работы. Он и отвозил ее на работу сам после того, как они опоздали. И опоздали, надо сказать, прилично.
Утром он целовал ее жадно и почти грубо. Было не до нежности, с нежностью вообще ничего не получалось, хотя про бок Александр помнил. Вот только про бок и помнил, а про все остальное нет. Потому что «ты моя, вся моя, каждый взгляд, каждая косточка, каждый палец – все мое, мое, мое…» И это «ты моя» рвалось наружу – в поцелуе, в нетерпеливом раздевании, в ненасытности рук.
«Я твоя, твоя», – отвечала она, соглашаясь. И не получалось ничего с нежностью, никак не получалось.
Лара потом все соединяла их руки. Лежала у него плече, брала его ладонь и прислоняла к своей, словно сравнивала.
– Чувствуешь?
– Что?
– Прикосновение?
Он чувствовал. Он снова начинал дышать. Он не расспрашивал ее в подробностях о визите в люкс. Он ей поверил. Потому что если он не будет верить собственной жене, то как они будут жить дальше?
– Так ты чувствуешь?
– Да.
– Что ты чувствуешь?
– Что сейчас еще больше опоздаем.
И он целовал ее плечи и ключицы, и впадинку за ухом, и любовался разметавшимися по подушке темными волосами, и сплетал свои пальцы с ее.
Моя, моя, только моя…
Твоя, твоя, только твоя…
Это было утром.
А сейчас уже вечер, и небо над Москвой сумеречное.
С парковкой около магазина возникли проблемы. Припарковаться в столице не так-то просто, особенно в час пик. Три круга по соседним переулкам, и – бинго!
В «Цветочной истории» посетителей было немного. Свиридова встретила белокурая улыбающаяся девушка. Видимо, как раз из тех, кто проходили сегодня смотр. Постоянных сотрудниц Александр знал.
– Добрый день, могу я вам чем-нибудь помочь?
Он хотел отказаться и пойти дальше, в кабинет жены, а потом передумал:
– Да, мне нужен букет.
– Какие цветы вы предпочитаете? – девушка старательно вела разговор. – Розы, хризантемы, сборные композиции?
– Я пока не знаю.
– Пройдемте, я вам покажу образцы. Может быть, вам понравятся готовые букеты.
Он пошел за ней и увидел краем глаза Лару, которая показалась в торговом зале. Лара остановилась чуть вдалеке, у касс, и наблюдала, как девушка справляется со своими обязанностями. Свиридов сделал вид, что не заметил жену. Он смотрел на цветы. На разноуровневые вазы с различными сортами роз, огромные шапки пышных хризантем, похожие на ромашки герберы, изысканные орхидеи и даже подсолнухи, казавшиеся здесь пришельцами из другого сада.
– Гвоздики, – вдруг сказал Александр. – Белые гвоздики.
– И все?
– Все.
– Сколько?
Он не знал. Семь? Девять? Не тринадцать же.
– Пятнадцать.
– Если хотите, мы можем разбавить их розовыми или оранжевыми.
– Нет, не надо.
Девушка открыла холодильник. Александр перевел взгляд. Лара продолжала стоять у касс. Темно-серый брючный костюм, желтая блузка, убранные за уши темные волосы. Какая же она красавица, его жена… Взгляды встретились. С этого расстояния невозможно было разглядеть зелень ее глаз, но он и так знал, какие они, меняющие цвет от травянистого до почти морского в зависимости от настроения. Иногда Александру казалось, что он легко читает по ее глазам все-все и слов не нужно, а иногда – что это главная загадка в его жизни, как и вся эта женщина.
Девушка рядом старательно отбирала цветы, потом начала формировать из них букет и от усердия чуть слышно сопела.
– Чем-нибудь украсить? Веточку гипсофилы добавить? Можно зелень.