"Мой Павел", а точнее друг Фаины – Семен, во время не пришел. Еще в "вечер откровений" подруга помогла мне найти парня-на-вечер, чем облегчила задачу втрое. И, вот не везение, его задержали на работе!
Подъезжая к витиеватому архитектурному строению, я сначала подумала, что это - музей, но красная ковровая дорожка и швейцар в темно бордовом костюме говорили, что мы приехали по адресу.
Протянув наши четыре билета для входа внутрь, Таня обольстительно улыбнулась и,подала отдельно швейцару пятый:
— Сейчас должен подойти мужчина со светлыми волосами и очаровательными глазами. Он скажет, что идет к Полине – это кодовое слово! — пошутила она и как бы невзначай поправила глубокий вырез, обращая на него внимание зазевавшегося мужчины,— Впустите его, пожалуйста, чтобы девушкам не приходилось выходить на улицу.
Получив удовлетворительный ответ, мы направились внутрь, я видела, как Таня была горда собой, что решила проблему без денег. И все же эта бойкая девушка легко смогла бы выжить без обеспеченного отца, но с ним жизнь была в сто раз проще и радостнее.
Так как опоздали мы больше чем на час, все гости уже сидели на стульях с номерками в руках, а мужчина в самом центре зала проводил торги. Глядя в грустные глаза Фаины, я достоверно знала о чем девушка думает – мы попали туда, где нас никогда не должно было оказаться…
Честно говоря, мне казалось, что после "РемНуара" меня сложно чем-то впечатлить, но полностью белый зал, инкрустированный позолотой и венецианскими стеклянными вставками рядом с мраморными тумбами, заставлял уронить челюсть на пол. Люди были одеты так дорого, что им оставалось только нацепить ценник на свои недовольные жизнью пафосные лица. Сложно представить, как чувствовала себя Фаина в самом обычном дешевом платье, где каждый поедал нас глазами, как мышек, брошенных в аквариум с пираньями.
Более того, кроме нас и пары дочек организаторов аукциона, пришедших покрасоваться в новых платьях, не было ни одного студента Бауманки, что наталкивало на определенные мысли…
Таня быстро ретировалась поздороваться с отцом в первые ряды, а мы с Фаиной и Вероникой неловко толпились около фуршетного стола, не понимая, как вести себя в такой тяжелой атмосфере, где кинь топор в воздух и он останется висеть.
— Я рад вам представить следующий лот нашей коллекции – картину "Изба и море" Геннадия Полужаева! Денежные средства от продажи пойдут в фонд помощи детям-сиротам! — воскликнул ведущий и указал на белое-голубое полотно с черной кляксой. Люди активно начали поднимать свои номерки, а я думать, что, наверное, их недовольство напускное и все они очень добрые внутри люди… Глубоко-глубоко внутри…
— Полина?! — теплая рука легла мне на талию и прежде, чем я успела испугаться, мне открылась лучезарная улыбка Артема. Сегодня на мужчине был черный костюм, что делало его более мужеподобным и очаровательным. Особенно остро это подействовало на Веронику, которая инстинктивно схватилась за мою руку, а потом сжала ее так сильно, что мне с трудом удалось не оглушить своими криками весь зал. — Какими судьбами? А... ты, наверное, с Ро…
— Сама! — резко перебила его я и уже более доброжелательно ответила: — Очень рада с тобой снова встретиться! Познакомься с моими подругами...
Но не успела я начать представлять сгорающую от нетерпения, судя по трясущимся рукам, Веронику, как услышала объявление:
— Продано! И картина "Изба и море" Геннадия Полужаева уходит за три миллиона долларов номеру восемьдесят семь! Поздравляю, молодой человек, Вы сделали доброе дело!
Услышав такую сумму, я забыла обо всем на свете и начала искать глазами человека, готового из собственного кармана отдать такие деньги на пожертвования детям-сирота. И нашла…
— Это человек глубокой души! — театрально воскликнула Вероника, стараясь привлечь внимание Артема, но непонимающе посмотрела на меня, когда я истерически расхохоталась.
— О, поверь, у этого человека нет ни души, ни сердца! — выпалила я, забывая, что нас слушает Артем.
С первого ряда, не торопясь, встал мужчина в сером костюме, вальяжно прошелся в ведущему и под громкие овации забрал свой сертификат с равнодушным взглядом. Его глаза блуждали по участникам аукциона, пока он внезапно не замер и не перевел взгляд… прямиком на меня. Это было так неожиданно и… пугающе, что я буквально вцепилась в руку Артема мертвой хваткой, словно этот жест мог как-то помочь мне спрятаться от пронзительного внимания к моей скромной персоне.
Вам знакомо чувство полного оцепенения? Ты не можешь шевелится, говорить, а способен только стоять и внимать происходящее таким, какое оно есть. Вот и я стояла и молча наблюдала, как на меня надвигается Роберт, и его взгляд… он обещал как минимум порку.
— Поздравляю, Роберт! Хорошее вложение средств, — первым отреагировал на приближение мужчины Артем и как бы невзначай приобнял меня за талию. Не знаю, чем был вызвал такой порыв: желанием позлить начальника или поддержать меня, но то, какой холодной сталью блеснули глаза мужчины, наблюдающего за этой сценой, мне не понравилось. — Жаль, я опоздал на этот лот! Мы могли бы еще побороться за такую прекрасную картину.