— Она же говорила, что мы сможем завести щенка, если найдем подходящее жилье.
Александрия пробовала сфокусировать взгляд, но глаза горели, несмотря на темные очки, которые Эйдан заставил ее надеть. Окна машины были затемнены, чтобы в салон не проникали солнечные лучи, но она все равно чувствовала, как тысячи иголок впиваются в лицо, стоит только свету его коснуться. Это пугало. Значит, Эйдан говорил правду.
— Мы недавно живем у Эйдана и еще не знаем, останемся ли у него, Джошуа. — Она сделала вид, что не заметила, как его пальцы сдавили затылок. — И это нечестно по отношению к Мэри. Давай поживем и посмотрим. Я скоро пойду работать, вот тогда и решим. Я не говорю нет, просто предлагаю немного подождать, хорошо?
— Но, Алекс!
Джошуа едва не заскулил.
— Думаю, Александрия права, Джошуа.
Тон Эйдана не допускал возражений, и Джош умолк.
Она чувствовала, что благодарна Эйдану. Обычно Джошуа канючил. А она сейчас так утомлена, что не в состоянии о чем-то думать. Глаза слезились, даже приглушенный солнечный свет обжигал лицо и руки. Алекс хотелось плакать и жаловаться на судьбу. Она до последней минуты надеялась, что Эйдан ее обманывает.
Мы скоро будем дома, cara.
Слова проникли в ее сознание, окружая бархатом и теплом.
— Я не смогу с этим смириться. — Она сказала это вслух, забыв о Джошуа, который сразу навострил уши. — Точно не смогу, Эйдан.
Это был крик ее сознания, но она не сказала ничего лишнего, что могло бы привлечь внимание Джошуа. Она всегда оберегала его.
Пальцы Эйдана зарылись в ее волосах.
— Не расстраивайся. Все будет хорошо.
Машина остановилась у обочины, и Стефан открыл дверь со стороны Эйдана. Солнечные лучи хлынули в салон, и Александрия поняла, что Стефана предупредили заранее, чтобы он подошел к двери с противоположной от нее стороны. Эйдан, как всегда, защищал Алекс и от ее собственной глупости. Но даже закрытая его телом, отбрасывавшим тень, она сжала зубы от ощущения, что сгорает заживо. Закрыв глаза за темными стеклами очков, Алекс поцеловала Джошуа в макушку.
— Удачи, Джошуа. Увидимся вечером.
Она удивилась, что смогла сказать это своим обычным голосом.
— А ты будешь дома, когда я приду? — спросил он взволнованно.
Джошуа все еще не любил с ней расставаться и боялся ее потерять. Не так давно у него было чувство, словно Александрия ушла навсегда. Он обнял сестру и спрятал лицо у нее на плече.
— Что такое, Джош?
И сразу страх и боль отошли на второй план, надо было утешить брата.
— С тобой ничего не случится?
Напряженный голос выдавал его волнение.
Александрия хотела успокоить брата, но слова застряли в горле.
— Я останусь с Александрией, пока ты будешь в школе, Джошуа, — пришел на помощь Эйдан, и ему нельзя было не верить. — Я не позволю, чтобы с ней что-то случилось или кто-то ее обидел. Даю тебе слово. И даже если она будет отдыхать, когда ты придешь из школы, вы непременно увидитесь вечером.
Джошуа расслабился, и Эйдан погладил его по голове. Он любил этого мальчика.
За темными стеклами глаза Эйдана метались, выискивая то, что вызывало беспокойство. Он мог переносить солнечный свет, но по своей сути карпатцы ночные существа, и в этом есть свои преимущества и свои недостатки.
— Я буду дома в два тридцать, — сказал Джошуа, как взрослый, и поцеловал Александрию на прощание.
— Твой ланч. — С этими словами Стефан вручил мальчику сэндвичи в контейнере, который Мэри купила несколько дней назад.
— Спасибо, Стефан, — звонко крикнул Джошуа, убегая. — Пока!
Александрия хотела было проводить его глазами, но свет ослепил ее, словно иглы вонзились в глаза, и они заслезились. Пришлось зажмуриться. Она сжала колени и с несчастным видом откинулась на сиденье. Эйдан придвинулся ближе. Он обещал Джошуа, что присмотрит за ней, но как она может жить за счет крови других? Без солнца. Без дневного света. Без Джошуа в дневное время суток. Она застонала и закрыла лицо руками.
Стефан захлопнул дверцу, и Эйдан обнял Алекс за плечи.
— Так будет не всегда, cara.
— Но сейчас нет и девяти утра. Солнце еще совсем низко.
У нее вырвалось рыдание.
— Твоя кожа будет постепенно привыкать к свету.
Она почувствовала прикосновение его губ к макушке.
Стефан завел машину.
— Подожди, — приказал Эйдан, и Стефан вопросительно обернулся к нему.
Но Эйдан молча просматривал округу, слегка нахмурившись и сжав губы.
— Наверное, стоит попросить о помощи Винния дель Марко и Расти. Извести их немедленно и скажи, что кто-то должен оставаться с Джошуа, пока он не вернется домой. И пусть один из них будет с Мэри, пока она занимается домашними делами. Проследи, чтобы она отложила на потом все, что можно отложить.
В его голосе не чувствовалось тревоги, и все-таки Александрия испугалась.
— Что случилось? — спросила она.
Стефан не задал ни одного вопроса. Вероятно, он прекрасно понимал значение приказов Эйдана.
— Скажи мне. Ведь Джошуа мой брат. Он в опасности?
Эйдан сжимал ее руку, пока машина не отъехала от школы. Александрия сопротивлялась, но он был сильнее.
— Об этом позаботятся.
— Ты сказал, что вампиры бессильны после рассвета! А кто еще может сделать ему больно? Ведь он маленький мальчик, Эйдан. Давай заберем его обратно.
Она была на грани истерики.
— Джошуа должен жить нормальной жизнью. И никто ему не навредит. Винний и Расти отличные телохранители и всегда защитят его. Джошуа не такой, как мы, Александрия. Он должен остаться в мире людей. А мы вернемся домой и отправимся спать в палату, пока солнце не сядет.
Алекс был ненавистен его голос. Такой добрый, такой заботливый, он словно заставлял ее забыть обо всем. Он спокоен, когда она не находит себе места. Казалось, Эйдан не обратил внимания на ее сопротивление и истерику. Словно она вела себя как неразумное дитя. Алекс глубоко вдохнула и постаралась взять себя в руки.
— Позволь мне выйти, Эйдан. Я хочу выйти прямо сейчас.
— Мне кажется, лучше тебя остановить, piccola. Я в твоем сознании и знаю, что ты хочешь нас обмануть, притворяясь спокойной. Расслабься, дыши вместе со мной и увидишь, что я позаботился обо всем. Джошуа в безопасности, я принял меры.
— Не думаю, что ты до конца понимаешь ситуацию, — сказала она выразительно. — Это я сестра Джошуа. И это я должна решать, в безопасности он или нет. Я хочу, чтобы он был рядом.
— Он не может быть рядом, Александрия. Это невозможно, — терпеливо повторил Эйдан, поглаживая бьющуюся жилку у нее на шее. — Джошуа останется в школе.